Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Извините, но, учитывая обстоятельства, мне придется ответить.
— Понимаю.
Я поднялся, вышел из-за стола и повернулся спиной к Кельде. Конечно, можно было бы выйти в коридор, но мне не хотелось оставлять пациентку наедине с журналами учета и папками.
— Привет.
— Понял, что это я, да? — спросил Сэм. — Не люблю определители. Послушай, я тут подумал и решил, что тебе будет интересно кое-что узнать. Насчет того полицейского из округа Парк. Это некий Боннет, Джордж Боннет, но себя он называет Хоппи. Уж и не знаю почему. В общем, посидел он часа три, помолчал, подумал, а потом взял и признался в убийстве Айви Кэмпбелл.
Я открыл рот. Закрыл. Снова открыл.
— Ты ведь шутишь, да?
— Не шучу. Ребята из службы шерифа немного надавили на него. Не очень сильно. Ладно, без «не очень». Короче, он заговорил. Сначала рассказал о том убийстве, а потом отвел нас к шахте и показал, где убил своего друга, другого копа из округа Парк… секундочку… да, парня по имени Прехост. Признался, что застрелил его и сбросил тело в старый ствол. Достать его оттуда — это еще надо будет постараться.
— Так он убил своего друга?
— Да. Похоже, они вдвоем вели наблюдение за Клуном, хотели поймать его на чем-нибудь и отправить туда, откуда он вышел, но… Тут начинается что-то странное. Наткнулись в лесу на что-то вроде тюрьмы, и Клун рассказал им, что его похитили и пытали. Нес какую-то чушь про пчел, змей и напалм. Признаюсь, ничего подобного я в жизни не слышал.
— Но относительно убийства Айви Кэмпбелл сомнений нет?
— Боннет во всем признался, если ты это имеешь в виду. Я сам слышал. Насколько это верно? Кто знает? Но ребята, которые давно общаются с Хоппи, говорят, что он на такое способен. Да и зачем было сознаваться, если это не так? Не вижу причин.
— А второй, Прехост? Тоже? Он тоже причастен?
— Хоппи сказал, что нет. По его словам, Прехост все время верил в виновность Клуна. Хоппи избавился от напарника, потому что испугался. Подумал, что тот парень, который мучил Клуна, может узнать что-то лишнее и рассказать Прехосту, а уж тот сообразит, как оно было на самом деле.
— Ну и ну…
— А ты об этом ничего не знаешь, Алан?
Голос Сэма слегка изменился.
К счастью, я действительно ничего не знал.
— Мне известно только то, что рассказал Бока. То, что он, наверное, рассказал и тебе. Про похищение, проволочный забор и урок страха. Про пчел и змей. И еще бензин. Да, он говорил что-то про бензин. Помнишь, когда я тебе звонил, то упоминал про бензин?
Я оглянулся через плечо на Кельду, которая даже не притворялась, что наш разговор ее не интересует.
— Что? — прошептала она одними губами.
Я вышел в коридор и закрыл за собой дверь, пожалев, что не сделал это минутой раньше.
— Бока — отличный парень, — сказал Сэм. — Мне он понравился. Все подтвердилось. Мы нашли емкость с самодельным напалмом. Пришлось вытащить из постели специалиста-химика. Но я спрашиваю о другом. Ты и вправду ничего не знал о Хоппи и об убийстве той девушки, Айви Кэмпбелл? Это для тебя новость?
— Я совершенно ничего не знал.
— Хоппи утверждает, что парень, тот, которого убил Клун, болтал насчет еще одного старого убийства. На Гавайях. Ты что-нибудь знаешь?
— Об убийстве на Гавайях? — переспросил я, затягивая время, и в ту же секунду обнаружил в темном углу вопроса Сэма потайной люк. Без особых колебаний я поднял крышку, проскользнул в темноту и, пробормотав несколько слов — «Я ничего не знаю ни о каком убийстве на Гавайях», — закрыл крышку у себя над головой.
— Нет?
— Нет.
«Я знаю о девушке, найденной мертвой у подножия скалы в Пайе. Но не об убийстве. Нет. Та девушка, о которой я знал, спрыгнула сама. Или, может быть, свалилась. Но ее никто не убивал».
— Хоппи рассказал, что Айви оскорбила его в баре. По его словам, неуважительно к нему отнеслась. Он проследил, где она живет, а на следующий день заявился туда и потребовал извинений. В то время у него вроде бы были проблемы с алкоголем. Она над ним посмеялась. Ну а дальше — хуже.
— Так просто? Боже!..
— Хоппи с первого дня принимал участие в расследовании убийства. Когда в поле зрения полиции попал Том Клун, Хоппи сделал так, чтобы подозрения пали только на этого беднягу. У него были для этого все возможности.
— Да уж.
— Ты ничего больше не хочешь добавить? — снова спросил Сэм. — Может быть, по поводу того дела на Гавайях? Уверен, что ничего не знаешь? Даю последний шанс. Другого не будет — мне надо идти.
— Я ничего не знаю. Ничего. Мне ничего не известно об убийстве на Гавайях. Все.
Сэм молчал. Его молчание было здоровущим, толстым кулаком, настойчиво толкавшим меня в спину. Оставалось радоваться тому, что он не видит мое лицо.
— Спасибо, что позвонил. И спасибо за все, что ты сегодня сделал.
— Если что вспомнишь, позвони. У тебя же есть номер моего сотового, да?
Что, по его мнению, я мог знать? Или, может быть, он знал, что я знаю?
— Да, у меня есть твой номер. Но я ничего не знаю, так что и вспоминать мне нечего.
Сэм повесил трубку. Я убрал телефон в карман, вернулся в кабинет и сел за стол. Кельда, похоже, с места не вставала.
— Что происходит?
Я попытался вспомнить, на чем мы остановились.
— Вы сменили тему. Мы говорили о вашей сестре и домике на дереве, а потом вы сказали, что Том не имеет никакого отношения к смерти Джонс.
— Вам ведь звонил Парди, верно? Что он сказал?
Когда меня выводят из равновесия, я цепляюсь за спасательный канат правил. Не скажу, что это мой излюбленный прием.
— У нас с вами сеанс терапии. Я не обсуждаю во время сеансов содержание своих частных телефонных разговоров.
Она не колебалась ни секунды.
— Шутите?
— Нет. Я абсолютно серьезен.
— Тогда вы уволены.
— Что?
— Вы уволены. Вы больше не мой психотерапевт. Так что сказал вам Парди? Ответьте мне, Алан, или я возьму телефон и позвоню сама. Вы же понимаете, что, если кто-то из ФБР затребует информацию, служба шерифа упираться не станет.
Я слишком устал, чтобы цепляться за правила.
— Хоппи Боннет. Знаете такого? Полицейский из округа Парк. Он только что сознался в убийстве Айви Кэмпбелл.
Кельда дважды мигнула, как будто ей пришлось переводить сказанное с английского на какой-то другой язык, чтобы понять смысл. Потом