Одним из троих был высокий и очень широкий в кости, почти такого же роста, как и Шувай, воин с мечом на поясе. Рядом с ним стоял худой и на вид еще более опасный воин с коротким, сверкающим серебром копьем. Третьей была женщина с белыми как снег волосами, с небольшим луком и тулом за спиной. Она показалась Арме настолько красивой, что у нее закружилась голова. Или голова закружилась оттого, что Арма попыталась коснуться мыслей незнакомцев, но едва не провалилась в кромешную тьму? Все трое были одеты в серые простые бурнусы, доспехов под которыми Арма угадать не смогла. Дыры и прорехи в ткани говорили о том, что не все стрелы или удары защитников деревни миновали цель, но троице эти удары вреда не нанесли.

Кай придержал коня, спешился в паре десятков шагов от незнакомцев. Его примеру последовали все спутники, кроме Шувая, которому слезать было не с чего. Зато великан тут же бухнулся на дорогу и начал стягивать с уставших ног сандалии. Ему словно не было дела до троицы.

— Вериджа! — между тем выкрикнул здоровяк.

— Тиджа! — прогудел худой.

— Илалиджа! — звонко раскатился голос красавицы.

И в то же самое мгновение мугайка сорвала с пояса старика Тару кинжал и бросилась к ступеням. Она успела сделать несколько шагов, когда Илалиджа, именно она, махнула рукой, и Тешу унесло прочь, как пушинку ветром.

— Вот ведь беда какая, — вздохнул Тару, поднимая упущенное оружие.

Арма наклонилась к мугайке. Из носа у той текла кровь, лицо оплывало, словно его исхлестали тяжелой ладонью, но девчонка дышала.

— Я могла бы ее убить, но думаю, что тебе она может еще пригодиться, зеленоглазый, — рассмеялась Илалиджа. — Кстати, я принесла тебе мазь, что уменьшит боль от лоскута кожи Пангариджи на твоей спине. Но я все еще могу вырвать его.

— Обожду и вырывать и мазать, — процедил сквозь зубы Кай. — Зачем вы уничтожили деревню? Чтобы показать мне свою силу?

— Отчасти, — гыкнул здоровяк. — Но прежде всего для того, чтобы ты прошел эту деревню без каких-нибудь сложностей. Да и что жалеть мугаев? Народ в той деревне был разбойным и лживым. Да еще и злым. Мы ведь начали убивать только после того, как один из стражников выпустил в нас стрелу. Да смотри хоть по своей девчонке. Чистый зверек!

— Почему вы не вошли в крепость? — спросил Кай.

— Эти последние из клана Хара какие-то испуганные, — пожала плечами Илалиджа. — А мы не привыкли стучаться в двери долго, мы открываем их, когда нам нужно войти. Но люди из клана вроде бы помогают тебе? Тогда к чему нетерпение? А то ведь пришлось бы убить их, разрушить крепость. Зачем? У нас ведь другая цель? К тому же ты кого-то хотел взять с собой из клана Хара? Вдруг бы мы и его убили? Признаться, ты выбираешь неумех, зеленоглазый.

— Какие есть, — отрезал Кай. — Договоренности помните?

— Да, — прогудел Тиджа. — Ты — старший. Мы будем слушаться твоих приказов. Когда выходим?

— Через два дня, — ответил Кай. — Отсюда до Запретной долины два дня пути. Затем — первый день последнего месяца весны.

Глава 7

ОТРЯД

В клане Смерти осталось всего лишь человек пятьдесят. Или около того. Так сказал Кай. Во всяком случае, сама Арма видела десятерых взрослых, в основном мужчин, и гурьбу ребятишек, которые носились по коридорам древнего замка и слушались только крепкой старухи, которая выглядела как воин. Почему-то именно Арме она рассказала, что зеленоглазый привел клан Хара в их же чудом сохранившийся древний замок через год после того, как сам отыскал дорогу к нему. И с тех пор клан Хара трудится над его восстановлением и над приумножением собственного племени.

— Труд по приумножению собственного племени, да еще с очевидным результатом, достоин восхищения, — не замедлил подмигнуть старухе Тару, на что она ответила такой улыбкой, что старик закашлялся. Кай, обмолвившись, что членов клана не следует донимать расспросами, больше не сказал ничего. Зеленоглазый и раньше был не слишком разговорчив, но, после того как отряд встретил у ворот троицу из Пустоты, словно прикусил язык. Между тем замок был полностью расчищен только со стороны долины. Внутри он все еще представлял собой если не развалины, то запустение и небрежение. Почти все коридоры, кроме главного и небольшого внутреннего двора, все еще были завалены мусором, обратившимся за столетия в землю. Трещины от пронзивших стены кустарников ждали заботливых каменщиков. Над конюшней не было крыши. Но общий зал, в котором оказался накрыт стол, уже намекал на строгое, но великолепие.

После молчаливого ужина старуха показала гостям, где можно оправиться и облиться водой, и развела их по кельям, разместив Арму вместе с Тешей.

— Пошли. — Арма расшнуровала мешок, вытащила полотенце, белье, выглянула в коридор, увидела крепкого воина, что стоял с непроницаемым лицом в конце его, и повела мугайку за собой. В закутке, в котором с потолка лилась отведенная от водопада струя ледяной воды, она разделась, стиснув зубы, встала под воду, омылась и посмотрела на замершую в нерешительности мугайку.

— Чего ты ждешь? Вода теплее не станет.

— Ты красивая, — неожиданно прошептала Теша. — Очень красивая. Редко бывает, чтобы и лицо и тело. Сколько тебе лет?

— Двадцать пять, — ответила Арма.

— А мне семнадцать, — так же тихо пробормотала Теша и стала распускать ворот платья. — У нас в двадцать пять у каждой уже пять-шесть детей, и от красоты мало что остается.

Мугайка, конечно, не была так хорошо сложена, как Арма, хотя уж статью та была обязана не только предкам, но и неустанному труду над собой, но не только юность красила Тешу. Вряд ли ей хотя бы день доводилось провести, лежа в постели или на мягкой траве. Она была сильна и не избалованна.

— Оружием владеешь? — спросила ее Арма.

Теша ответила не сразу. Стояла под ледяной водой, прикусив губы, чтобы не вскрикнуть, а как выскочила, все одно утомленно выдохнула. Подхватила полотенце, стала яростно растирать кожу и лишь кивнула