Невольники всегда раздражали меня, но я всегда проецировала негативные чувства именно на них, не задумываясь о рабстве в целом. Теперь я несколько иначе смотрю на всё.

Это мы делаем рабов такими. Они ведь не рождаются рабами — это мы ломаем их, подчиняем. Мне никогда это не нравилось, но я и не пыталась этому помешать. Зачем? Проще ведь закрывать глаза на происходящее.

— Что бы вы хотели на ужин? — неожиданно спросил Итан, вырывая меня из моих мыслей.

— Я? Не знаю. На твоё усмотрение, — пожала я плечами.

В итоге на ужин у нас были хорошо прожаренные куски мяса и несколько разных салатов. Итан очень даже хорошо готовит. Наверное, даже лучше, чем повар в моём родном доме.

— Итан, а я ведь ни разу не видела, как ты обращаешься, — заговорила я после того, как голод был утолен.

— Хотите исправить это?

— Да. Мне было бы интересно посмотреть на твоего волка.

— Тогда я обязательно удовлетворю ваш интерес, — с улыбкой сказал он, протягивая мне руку. Не задумываясь, приняла её, и вскоре мы покинули дом, оказавшись на той самой поляне, на которую открывался вид из моего окна.

С интересом наблюдала, как оборотень стаскивает с себя одежду, готовясь к обороту. Знаю, что некоторые оборотни используют специальные артефакты, которые помогают им обращаться в одежде и не повреждать её, и также делать обратный оборот и сразу оказываться в одежде. Только такие вещицы стоят денег, а у рабов их нет. Поэтому Итан и делает всё «по старинке».

Вскоре вместо симпатичного мужчины с кубиками на прессе я рассматривала большого серого волка. Мощные лапы, густая шерсть и светящиеся глаза. Красивый.

— Мне приятно с тобой познакомиться, — с улыбкой проговорила я, протягивая руку этому красавцу, и он тут же вложил в неё свою лапу. Если в человеческом обличии оборотень может терпеть и уживаться с каждым, то в волчьем — нет. Зверь сам определяет, кого подпускать к себе, а кого нет, и на него практически невозможно повлиять. Поэтому некоторые хозяева рабов могут запрещать им обращаться при них.

Глядя на представшего предо мной оборотня, я сразу поняла — меня приняли. От этого на душе даже стало тепло. Ведь не каждый человек удостаивается такой чести. Мои пальцы сами собой уже погрузились в густую шерсть, наглаживая волка. Он поддался моим ласкам, утыкаясь в меня носом.

— Госпожа, а вы уверенны, что хотите остаться на праздник? — поинтересовался Итан утром следующего дня.

— Да. Мне бы хотелось на денёк здесь задержаться и побывать там, — кивнула я, думая о том, что, возможно, это мой последний в жизни праздник. Так почему я должна отказываться? Нужно жить сегодняшним днём и получить от него по максимуму. У меня ведь так мало осталось времени….

— А будет ли это безопасно для вас?

Какой любопытный! Или заботливый! Повезло мне с рабом, ну или ему с госпожой. Ведь будь на моем месте другая, уже давно укоротила бы ему язычок.

— Насчет этого можешь не волноваться, — улыбнулась я. — Мне больше незачем скрываться.

Раздался звон битого стекла. Обернувшись, я увидела мужчину возле стола с ошарашенным лицом, а возле его ног лежали осколки разбившейся тарелки.

— Что вы имеете в виду?

— Какой ты растяпа, — рассмеялась я. Меня ужасно забавляло его выражение лица. — Это означает, Итан, что теперь я абсолютно свободна и могу больше не скрываться под чужой личиной. Да и в сторону академии нам больше не нужно направляться.

— И куда же мы теперь отправимся?

— Домой, — пожала я плечами, подходя к своему собеседнику. — А что ты готовишь на завтрак? — решила я перевести тему разговора.

— Блинчики, — на автомате ответил он.

— Тогда один у тебя точно сгорел.

— Что?

— Я говорю, что у тебя блинчик горит!

Он тут же засуетился, приходя в себя, а я звонко смеялась, наблюдая за всем этим. Какой же у меня забавный и интересный раб!

— Как тебе эти серьги? — поинтересовалась я, рассматривая украшение на прилавке.

Сразу после завтрака я потащила Итана на рынок за покупками. Нас сопровождали четверо деревенских мужчин, которых староста предусмотрительно выделил для нас в качестве сопровождения. Поэтому, когда мы покинули дом, то тут же наткнулись на них. Интересно, сколько они там стояли?

Мужчины были не особо разговорчивые, но обязанности исполняли хорошо. Никто без моего разрешения ко мне приблизиться не мог. Иногда я замечала удивлённые взгляды моих сопровождающих. От них не могло укрыться моё не совсем обычное отношение к рабу.

— Хорошие серьги, но не сравнятся с вашей красотой.

— А ты, оказывается, умеешь делать комплименты!

— Вы меня вдохновляете, — важно кивнул Итан и подмигнул.

Я искренне рассмеялась, видя вытянутые лица своей охраны. Их явно обескураживало то, как со мной общался раб, а самого невольника это, кажется, забавляло не меньше меня.

— Так, тогда мне вот эти серёжки и браслет, — обратилась я к продавцу, а потом мой взгляд неожиданно зацепился за несколько разноцветных камней, лежащих рядом. — И вот эти два заверните, — кивнула я в сторону двух камней небольшого размера.

Ещё некоторое время мы погуляли по рынку и вернулись в домик с кучей покупок. Довольная и счастливая, я перебирала свои обновки и болтала с Итаном о всякой ерунде. Как оказалось, оборотень очень даже неплохой собеседник и отлично умеет поддержать любую тему. Да и никто теперь не мешал нам. Охрана осталась возле входа.

Платье цвета изумруда плотно облегало мою талию. Глубокий вырез приоткрывал вид на мою приподнятую грудь. Серьги в тон платью сияли, радуя меня. А завитые волосы струились по плечам. Я была прекрасна и точно знала об этом!

— Сегодня мне просто нельзя от вас отходить, — прошептал Итан, с восхищением осматривая меня. — Боюсь, что вас украдут, и ни одна охрана не поможет.

— В таком случае, мне пришлось бы спасать себя самой, — пожала я плечами, поддерживая его игру. Мне было так легко и весело. Как же давно я этого не испытывала.

Взглядом пробежалась по мужчине. Он тоже сегодня преобразился. На нём были темные, идеально выглаженные штаны и рубаха тёмно-синего цвета, несколько верхних пуговиц которой не были застегнуты.

Сейчас он совершенно не был похож на раба.

Улыбнувшись, я вложила ладонь в его протянутую руку — и вместе, рука об руку, мы отправились на праздник.

Нет, этот оборотень для меня уже никогда не будет рабом.

На берегу озера собралась, наверное, вся деревня. Вокруг меня было много счастливых и улыбающихся лиц. Громкая музыка, заливистый смех и свист слышались со всех сторон.