— Потому так и не вышла за меня. А может, может она не могла забыть отца Оливера, своего прошлого возлюбленного, — горько усмехнулся папа.

— Ты ревновал? — спросила я, хотя на самом деле меня больше интересовало, знал ли отец, кто родитель Оливера?

— Пожалуй, да. И сильно, — он натянуто улыбнулся, отчего в уголках глаз появились морщинки. — Олейна, когда праздник весны закончится, я надеюсь на тебя. Ты перейдëшь в семью Рюгамине.

— Понимаю, — спустя паузу выдохнул отец. — Это пугает. Но, поверь, он далëк от своей семьи. Да, Сейшелин сын их царя, но в первую очередь он целитель, живущий вдали от столицы. Твоя жизнь будет тихой и спокойной. И, вполне возможно, мы сможем уговорить его просто взять тебя в семью, под опеку. Не более. Тогда, спустя время, ты сможешь вернуться.

— Мы? Вполне возможно? — я постепенно обретала голос, и он звенел всë громче. — Чем ты думал, когда соглашался на это!

— Молчи, неблагодарная! — щёки отца вдруг пошли красными пятнами. — Я говорю, что передам тебя под опеку семьи Рюгамине, а ты в ответ кричишь? Это лучшая партия, которая только возможна, — отрезал отец и вышел хлопнув дверью.

Подушка полетела следом и врезалась в дверь. Она упала на пол, а я взвыла от обиды.

Оставаться до утра больше не хотелось. Я поднялась с постели, умылась и покинула дом так громко, как только могла. Волшебный фонарь над входом даже замерцал от стука хлопнувшей двери.

Подойдя к Винному, нацепила маску и вдохнула поглубже, словно готовилась нырнуть. День уже сменился ночью. Винный район оживал, просыпался и загорался яркими праздничными огнями. Я шла к Мие с надеждой, что подруга либо гуляет, либо уже спит.

Ни то, ни другое.

Ещё на подходе я заметила свет из кухонных окон. Может, выключить забыла? Но нет. Открыв дверь, я услышала голоса. Мия и брат беседовали и смеялись, словно старые друзья. Стянув маску и распустив уставшие волосы, я зашла к ним и помахала рукой.

— Давно сидим? — улыбнулась натянуто.

— Ничего себе ты припозднилась! Как прошло? Шоколад? — затараторила Мия.

— Чай, — попросила я и села за стол напротив брата.

Он выжидательно смотрел на меня. Надо, надо почитать рекомендованную им книгу. И стоит что-то придумать для Мии. Не говорить же, что я выхожу замуж за мечту всей её жизни? Тогда как моя детская мечта рискует стать мне названным братом.

— Я после зашла к папе, поэтому так поздно. И встреча была долгой. До вечера. Очень скучная и нудная. У меня даже голова разболелась.

— Скучная? — еле слышно повторил брат.

Мои кулаки сжались. Пока Мия заливала чайные листья кипятком, я буравила брата. Он старательно отводил взгляд.

— Завтра парад змеев, — первым не выдержал Оливер, — а я работаю. Так обидно.

— Парад только вечером, — подбодрила Мия.

— А я заканчиваю в десять, — упал лицом на стол Лив.

— Бедняжка, — подруга пододвинула к нему корзинку с конфетами. — Я завтра тоже работаю. И лишь духи знают, сколь много времени это отнимет. Надо идти в книжный, проверять поставки, гонять мальчишек. Совсем разленились. Они и так на время праздника всего по два часа работают.

— Разве ты их не отпускала?

— Ну, — неопределённо протянула подруга. — Они сами попросились. Заработать хотят. А ты, Лели, чем планируешь заняться?

— Отосплюсь и обожрусь.

* * *

Парад змеев — чудное событие. Последователи культа Ёми и Яри создавали бумажных и тряпичных змеев, подобных стихийным, и прячась под ними выходили на улицы. Они танцевали и пели, шествую от одного края города до другого, ну, или района одного определённого города, отгородившегося от них каменной стеной. Здесь присутствовал и водяной змей, чей основной цвет синий, и ветренный — серый, и земляной — чёрно-красный, и лесной, причудливый из-за своих особенно длинных усов, зелёный змей. И, конечно, самыми красочными змеями, которых сооружали особенно долго, а воплощали в движение аж по десять человек, тогда как для остальных хватало трёх-четырёх, были змеи солнца и луны, золотой и серебряный.

Я хорошо помнила, как в детстве бегала по улицам нашей деревеньки за бумажными змеями и хватала тряпичные усы, чтобы не затеряться и поспевать следом. То были чудесные воспоминания.

Конечно, в двадцать лет хватать змеев за усы я не хотела, а ещё больше мне не хотелось бы встретить змеев настоящих. Детёныши их, говорили, были около метра в длину, тогда как взрослая особь могла вырастать до пяти. Я радовалась, что десятиметровые лунный и солнечный змеи, лишь фантазия. Ведь каждый ребёнок знал, сколь опасны стихийные ящеры. Длинные, с вытянутыми мордами, они всё же имели короткие, но сильные лапы.

Однако, до парада было ещё далеко. Сама не знаю для чего, а проснулась я до полудня. Мия уже ушла, оставив записку о том, чтоб не ждала её на параде. И всё же обещала, что если освободится пораньше, то сама найдёт меня. На эту часть записки я фыркнула, прекрасно понимая, что Мия никогда не восхищалась танцующими змеями и вряд ли будет так стараться поглазеть на них, как, скажем, я.

Натянув сарафан с невесомой юбкой, защитилась от ветра чудом швейной мысли — панталонами с рыбками. Пусть ветер развлекается, даже если задирёт мне юбку, никто ничего лишнего не разглядит.

Но как бы я ни настраивалась на предстоящий парад змеев, как бы усиленно не думала об ожидаемом веселье, всë ещë чувствовала себя весьма странно, к тому же предательницей. Мия не поняла, почему ничего не рассказала ей после вчерашней встречи. Хотя, подруге не до магических сходок. Зато мне… Ой, как мне было до этой встречи хорошо. Оказывается. Легко так жилось. Не то, что после.

Одно радовало, в одиночестве бродя по Винному на новый день, я заметила знакомую морду. Даже две.

Рю и Сир ходили по базару и о чëм-то беседовали, пока ни остановились возле лавки со статуэтками и свечами. Рю попрощался и ушëл, а вот Сир остался. Он рассматривал костяные статуэтки, крутил в руках и о чëм-то раздумывал.

— Привет, — бодро произнесла я, подойдя к нему. — Кого-то ждëшь?

Вместо ответной улыбки, мужчина насупился. Повëл глазами и хмыкнул.

— Сир?

— Только честно, у тебя кто-то есть?

Его вопрос не то, чтобы смутил. Скорее подивил.

— А у тебя? — я всë ещë улыбалась.

— Я предложил тебе стать моей, а это, — он сжал челюсти и аккуратно водрузил статуэтку на место, пока не сдавил, — этого я бы не предложил, будь у меня пара. Ну а ты? Ты сказала, что готова быть моей. Верно?

Глаза Сира почти