— Галиб дарует вам жизнь, — торжественно сказал Помощник. — Вы — заблудшие овцы, вы не ведаете, что творите. Идите к своим женам и детям и расскажите всем о благородном и справедливом Галибе. Вы простые солдаты, которые подчинялись приказу. За ваши прегрешения должны отвечать ваши командиры, давшие вам в руки оружие. Они — ответили! — Он повернулся и презрительно плюнул в сторону груды мертвых тел. — Но если вы снова возьмете в руки автоматы, то пощады вам не будет! Так сказал Галиб.

Галиб согласно кивнул.

— Если кто-то из вас раскаялся и готов перейти на сторону народа, то Галиб с радостью примет вас к себе. Кто?

Пленники, оглушённые, стояли неподвижно. Но вот кто-то тронулся с места, пододвинул плечом соседа, шагнул вперёд.

— Я! Я готов служить Галибу.

К нему подошли, похлопали по плечу, как своего. Ещё несколько пленников выдвинулись вперед.

Галиб встал.

— Галиб рад, что в рядах его воинов появились новые бойцы. Каждый из вас получит новую форму, оружие и тысячу долларов. Каждый месяц вы будете получать по триста долларов. За каждого убитого врага ещё двести… За офицера — пятьсот.

Сколько?!.. Ещё несколько пленников вышли, почти выбежали из строя.

— Мы хотим присягнуть тебе, Галиб. Мы хотим сказать, что в казарме… спрятались ещё три офицера. Дай нам оружие, и мы приведем их…

За пятьсот баксов.

— Дайте им оружие.

Пленники, получив пистолеты, бросились в казарму. Через несколько минут они выволокли через разбитые двери трёх окровавленных, не стоящих на ногах офицеров.

— Куда их?

— Туда, — показал Галиб на кучу мертвецов.

Офицеров подвели к груде мёртвых тел, поставили на колени и каждому выстрели в затылок. По одному разу.

Офицеры упали, ткнулись лицами в трупы.

— Мы бы пошли с тобой Галиб, — тихо произнес кто-то из пленников, — но у нас семьи.

— Галиб понимает вас, — сказал Помощник. — Это похвально, что вы помните о своих семьях. Вы не можете рисковать своими отцами, женами и детьми.

Галиб поднял руку. Помощник подошёл, склонился над ним, почтительно выслушал и кивнул.

— Галиб приказал дать каждому по пятьдесят долларов, чтобы вы могли прийти домой, к своим детям и родственникам не с пустыми руками. Вы должны принести им подарки.

Все удивлённо смотрели на Галиба.

— Ваши дети не виноваты в том, что вы совершили ошибку. Галиб любит детей и не разделяет их на своих и чужих. Кроме детей неверных. Ступайте домой, к семьям и помните доброту Галиба и расскажите о ней всем.

— Слава Галибу! — крикнул кто-то из бойцов.

— Слава!

Экзекуция была закончена. И вербовка тоже.

— Оставайтесь на месте до утра. Если кто-нибудь, даже один, попытается вызвать подмогу, то вы умрёте все!

Пленники замотали головами. Умирать с пятьюдесятью халявными баксами в кармане не хотел никто.

— Уходим!

Бойцы повернулись и, на ходу выстраиваясь в походную колонну, быстро пошли к воротам. Те, что остались, смотрели на уходящих, на трупы расстрелянных офицеров и на зажатые в кулаках доллары.

Так было положено начало новой легенды, легенды про мужественного, но справедливого и доброго Галиба, который беспощаден к виновным и упорствующим, но милосерден к заблудшим и раскаявшимся. К тем, кто в скором времени должны будут стать его подданными. Когда он придет к власти. В этой стране. И в других тоже.

* * *

Листов было много, просто листопад какой-то. На листах — короткий, рубленый текст. Выжимки из многостраничных докладов, которые, если не сокращать, за всю жизнь не прочтёшь. Но даже в этих конспектах главные мысли были выделены красным, чтобы сразу бросались в глаза. Для этого содержался целый штат референтов, в задачу которых входило перерабатывать тома в абзацы.

На листах была оперативная информация по состоянию дел в стране и мире, по событиям, происшествиям, угрозам, персонам. Всё двумя-тремя строками, чтобы сразу, одним взглядом, охватить и усвоить информацию.

В стране всё было спокойно и стабильно — чиновники воровали в разрешённых рамках, коррупционеры брали в допустимых пределах, полиция выявляла и заключала в отпущенных лимитах. Население убывало в допустимых нормах, злоупотребляя, вешаясь и убивая друг друга.

Впрочем, за «нутро» страны можно было не беспокоиться — на то была насторожена многомиллионная свора чиновничества, которая, дабы сохранить свои кормушки, готова была рвать и лягать всякого, кто тявкнет снизу. И вилять хвостиком и лизать язычком всё, что подставят те, кто сидит сверху. Такая выстроилась от низа до верха пирамида, которую журналисты почему-то называют вертикалью власти. Где внизу — народонаселение, а на вершине он — Гарант и Хранитель. Если его вынуть из этой конструкции, то вся вертикаль рассыплется в прах.

И так было и так будет — Корона, Кнут и Пряник. Как вечный символ Российской стабильности.

Хуже за пределами. Там не понимают и под козырёк не берут. И кнутом туда не дотянуться — коротковат стал кнут. А пряников там своих хватает. И приходится вместо того, чтобы гаркнуть — улыбочки строить и слова говорить. А это очень обидно, потому что непривычно.

Что там, за дальними кордонами? Кто какие козни строит? И чем мы можем ответить?

Ну, со Штатами понятно — они далеко и сидят высоко. Не допрыгнешь. А Старый Свет? Это соседи, с ними надо дружить, потому как — дверь в дверь. Кабы генералиссимус тогда, после Победы, поднажал, да до Парижа солдатскими сапогами дошёл, да всех в Сибирь сослал, тогда — другое дело, тогда бы и Европа нашей была и Сибирь расцвела. Но даже у него силёнок не хватило. И теперь приходится, будучи победителями, под побеждённых прогибаться и интриговать…

— Дайте сводки по Ближневосточному Региону.

Дали.

Что там, если красненьким шрифтом по беленькому полю? Стреляют. Взрывают. Торгуют. И торгуются. Интригуют или просто режут друг дружку. Кто свои, кто нет — никогда доподлинно не узнать, так как все врут и продают при первой возможности. На кого положиться — непонятно.

Правы генералы — без надёжных баз в Регионе не обойтись. С Востоком можно говорить только с позиции силы, уперев в живот ствол. Тогда он становится добрым и сговорчивым.

Теперь по персонам. Президенты, премьеры, короли, эмиры… Как в волшебных сказках «Тысяча и одна ночь». Разве только джиннов и маридов не хватает. Средневековье…

Пошли по странам и интересам.

Эти имеют деньги и субсидируют тех, кто превращает деньги в кровь. Чем больше денег, тем больше крови. А кровь льётся рекой. Но не везде, не равномерно, а там, где требуется в данный момент. То есть одиночки-смертники, которые вроде подчиняются только себе, отчего-то подрывают себя не ближе к дому, а едут за тридевять земель смертушку принимать. Отчего бы?