Управляющий тяжело вздохнул. Видимо, он понял, что проиграл, что дальше будет только хуже. И он заговорил.

– Ну да, сделал я такую глупость, – признался он. – Когда мне назвали сумму с пятью нулями, я не смог устоять…

– И сколько он вам обещал – двести тысяч или триста? – спросил Крячко.

– Много даете. Сто пятьдесят.

– За что – за полную информацию обо всем, что происходит в усадьбе? Об отношениях в семье? О распорядке дня?

– Ну да. Этого мужика, который приходил первый, интересовало буквально все. Но это ведь совершенно невинные сведения! И я подумал, что не будет большого вреда, если я немного…

– И что вы успели передать? Сведения о прогулке по дороге в горы вы передали?

– Это вы о какой прогулке говорите?

– Разумеется, о той, когда на семью Бурилкина спустили заранее подготовленный камнепад, в результате чего погибла Ирина Васильевна.

– Нет, что вы! Наши отношения прекратились задолго до этого происшествия! И вообще, ничего такого они не планировали. Мне кажется, они собирали информацию о членах семьи Аркадия Семеновича, чтобы затем его этой информацией пугать. Ну так делают. Говорят: «Ваш сын учится в такой-то школе, ходит по такой-то улице… Ваша жена пользуется услугами такого-то парикмахера…» И человек боится, что с его родными что-то случится. Боится – и идет на уступки в деловых переговорах.

– И много вы успели передать такой «невинной» информации?

– Мы два раза встречались с этим жутким типом. Настоящий бандит! Ну я передавал вот такие вот сведения, о которых сейчас вам сказал: кто когда встает, чем занимается…

– И деньги получили?

– Только часть! Только часть! Когда пришел новый посланный, это уже в третий раз, я ему сказал, что ничего не будет, что я передумал. Так что я получил только треть обещанной суммы, пятьдесят тысяч. И больше у меня с ними контактов не было, поверьте! И никаких новых денег, этих ста тысяч, я не получал!

– Ну, верить на слово мы вам, пожалуй, не станем, – сказал Гуров. – Было бы глупо с нашей стороны верить вам на слово, не находите? Но мы ваши слова проверим – есть такая возможность. А теперь скажите: почему же вы прекратили сотрудничество с фирмой господина Суконцева? Почему отказались от ста тысяч рублей?

– Но это же понятно! – воскликнул Косолапов. – Я осознал, как отвратительно я поступаю. Гнусно, подло! Понял, как это может быть для меня опасно. Никаких денег это не стоит! И решил отказаться.

Было заметно, что управляющий снова нашел твердую почву под ногами; сейчас он чувствовал себя куда увереннее, чем в начале допроса. И Гурову это не понравилось.

– Вы опять нам врете, Косолапов, – заявил он. – Осознал он, видите ли! Понял, как это отвратительно! Разумеется, это голое вранье. Есть какая-то другая причина. Или вы поняли, что сотрудничество с Суконцевым опасно для вас лично, или нашли другой источник дополнительного заработка. Какая из двух версий правильная? Ну, говорите, не тяните.

Управляющий, выслушав эти слова сыщика, сделал большие глаза.

– Ни одна из ваших версий не верна, уверяю вас! – заявил он. – Ну почему вы не хотите мне поверить? Ладно, если хотите, можете считать, что верна ваша первая версия. Да, я осознал, что сотрудничество с этими людьми ничего мне не принесет, кроме неприятностей. Что, если Аркадий Семенович узнает о моем… ну о моем поведении, то он не просто меня выгонит, но и создаст обо мне славу в деловых кругах – такую славу, что меня больше никто не возьмет на ответственную работу. Вот я и решил, что называется, завязать.

Гуров и Крячко еще некоторое время пытались сдвинуть управляющего с этой позиции, заставить сказать правду, но он уперся и больше ничего признавать не хотел. Стало ясно, что допрос зашел в тупик.

– Ладно, Косолапов, – сказал Гуров, поднимаясь. – Пока что мы от вас отстанем. Но знайте: мы вам не верим ни на грош. Ничего вы не осознали и ни в чем не раскаялись. Вы бы и до сих пор спокойно тянули деньги из Суконцева и его шефа безопасности, но что-то вам помешало. Ничего, со временем мы и это узнаем. А что касается того, что Бурилкин вас выгонит, и с позором выгонит – можете не сомневаться. Но это произойдет не сейчас. Пока что мы ничего не станем сообщать Аркадию Семеновичу, потому что вы нам пока нужны здесь. Кстати, имейте в виду, что я вам запрещаю покидать усадьбу.

– Что, мне даже в Сочи по делам теперь нельзя съездить? – обиженно воскликнул управляющий.

– Да, нельзя. Решайте все вопросы по телефону или с помощью интернета. Вы должны оставаться здесь до конца расследования. И выходить за ограду поместья я вам тоже запрещаю. Больше никаких прогулок в лесу «для осмотра дорожек», ясно? Если нарушите этот запрет, я запрошу в суде ордер на ваш арест, и будете сидеть в СИЗО. Там вам самое место. Идем, Стас.

Глава 16

– Ну и что ты об этом думаешь? – спросил Крячко у друга, когда они вышли из комнаты управляющего.

Было заметно, что его распирали впечатления, хотелось ими поделиться.

– Если хочешь поговорить, пойдем в парк, – предложил Гуров. – У нас еще есть время обменяться впечатлениями и составить план действий на ближайшее время. Это время как раз до возвращения Бурилкина, до ужина. Потом мне нужно будет провести такой же серьезный разговор с водителем Гориновым, который тоже нам много врал.

Друзья вышли в парк и двинулись по одной из дорожек.

– Ты спрашивал, какие у меня впечатления, – начал Гуров. – Что ж, скажу. Борис Косолапов сказал нам правду – но только часть правды.

– А в чем именно заключалась правда? – спросил Крячко.

– В содержании информации, которая интересовала шефа безопасности Коршунова и его босса. Думаю, они действительно хотели собрать побольше сведений о жизни