что смех продлевает жизнь). Пускай люди, стоящие по другую сторону экрана, никого не убили, не покалечили, но они врали. Продвигали идеологию государства, построенную на крови оппонентов. Их участие в этом пускай и косвенное, но достаточное для вынесения приговора. Заодно Он решил проверить, действительно ли программа показывается в прямом эфире.

В зале было четверо ведущих-экспертов. Как раз, чтобы разбить их на пары. Было сложно сконцентрироваться из-за постоянно меняющейся камеры, но наконец удалось подловить момент, когда в объектив попали все четверо. Он представил, как разделённые на пары, они подходят к своему оппоненту, достают язык и начинают тянуть его, пытаясь вырвать из глотки.

— Надо же! — воскликнул Он, увидев, как фантазии стали оживать.

Это был действительно прямой эфир, который моментально прервался на рекламу. Он обиделся, поскольку не смог досмотреть до кульминации, хотя и знал, чем все это должно кончиться. Конечно, им не дадут совершить задуманное, но и жить спокойно они не смогут. Все оставшееся время их будет тянуть друг к другу, чтобы свершить предначертанное. И самое приятное: люди не впадают в беспамятство в такие моменты. Они осознают то, что происходит, но не могут противиться.

В дверь постучали.

— Добрый день, генерал Нордмен. — сказал Он, открывая дверь. — Мистер Дредман предупредил меня о вашем прибытии. Проходите, присаживайтесь.

Усадив своего гостя, Он продолжил:

— Признаюсь, не ожидал увидеть у меня в гостях представителя власти.

— Я не представитель власти, уже как три года.

— Ах, то резонансное дело о крупной взятке. Помню, но не понимаю, как вас не посадили? Речь шла о десятках миллионов. Людей сажают и за тысячи.

— Я не брал тех денег, меня подставили.

— Было бы странно, если бы вы сознались в преступлении, генерал.

— Ваше право верить мне или нет. Как офицер, я могу с уверенностью заявить, что тех денег не крал. Мне стала не нравиться политика президента. И меня убрали.

— Но не логичнее было вас упрятать за решетку? Или вовсе убить.

— Он многим обязан мне. Именно я помог ему с получением кресла. Возможно, это и спасло меня от смерти.

— Вот оно что. Вы привели к власти это чудовище, а что же хотите от меня? Я не сторонник вашей власти.

— Я тоже. Раньше был им, но все изменилось. Президент вместо заботы о своем народе выбрал набивание кошелька.

— То есть вы хотите сказать, что такая трансформация с ним произошла только после избрания? До этого он заботился о своем народе? Может быть, действительно, в политику идут с благими намерениями, с желанием изменить мир, но с вами, с политиками, что-то происходит. То ли пагубное действие власти или что-то еще, но вы постоянно забываете о своих обещаниях. Включить вам его предвыборную речь перед первым сроком?

— Не надо, я знаю ее наизусть. Я ее писал.

— Видите, даже в тот момент, он говорил не своими словами, а вашими. Так зачем вы здесь?

— Я хочу заключить с вами сделку: я помогу вам со смещением президента, а взамен вы не будете убивать его.

Он искренне рассмеялся.

— Генерал, да вы юморист! Вы искренне считаете, что мне нужна ваша помощь? Да и вам-то это зачем? Если вы говорите здесь правду, то этот человек испортил вам жизнь.

— Но этот человек мой друг.

— А он то в курсе таких отношений. Я спрошу у него в пятницу перед тем, как народ решит его судьбу. Идите генерал отсюда.

— Я могу помочь вам. Вы не знаете, от чего отказываетесь.

— Вы же знаете, какой силой я обладаю. Неужели у президента есть хоть единый шанс на спасение.

Генерал призадумался и спустя пару секунд представил свой главный козырь:

— В «Понмерси» произошло что-то важное. Я уверен, вам будет интересно это узнать. В обмен на жизнь президента. Я прошу только его жизнь, пост оставьте себе.

Он с интересом стал разглядывать генерала. Возраст побеждал в борьбе за его тело. А ведь когда-то этот человек своей храбростью воодушевлял солдат на поле боя. От былого величия ничего не осталось. Перед ним сидел пожилой мужчина с сильной одышкой. Рот практически выгнил, скорее всего от длительного курения. Да и передвигался он уже с помощью трости.

Но тело же ничто без души. Она же оставалась до сих пор крепкой. Такой человек не пришел бы блефовать. У него действительно была важная информация.

— Что же мне мешает выудить ваши данные силой?

— Тело мое пытать нет смысла. Могу показать свои шрамы, оставшиеся после некоторых истязаний. Остается моя семья, но вы ее никогда не найдете. Не в одних бумагах. Нигде. А ваша магия — это же воображение. Как представить то, чего никогда не видел. Вы можете создать женщину с нуля, но это будет не моя жена либо дочь.

— Я не говорил публично о специфике своей магии. Откуда вам это известно?

— Согласитесь на мои условия, и я расскажу, все что знаю. Либо, можете, меня убить. Но не думайте, что сможете проследовать за мной до дома и встретить там мою семью. Она давно вне этой страны.

— Мне достаточно одного снимка вашей семьи, чтобы материализовать их.

— Я военный генерал и знаю, на что готовы пойти враги, чтобы ослабить меня. Есть целые программы по защите семей высокопоставленных лиц. Хватает дураков, которые афишируют отношения в прессе. Я не такой. Семья — мое уязвимое место и я сделал все, чтобы защитить ее.

Он добро улыбнулся. Напротив Него сидел подготовленный человек, продумавший все до мельчайших подробностей. Профессионал, что тут скажешь. Да и сама причина прихода заслуживала уважение: спасти друга от смерти, несмотря на содеянное. Он знал что-то важное, как минимум о природе магии. И, скорее всего, об этом известно и президенту. Было ли это опасно? Вряд ли, но упускать важную информацию не стоит. Тем более, Он и не собирался убивать президента, ведь это слишком простое наказание.

Он протянул генералу руку.

— Я согласен. Президент не умрет. Я обещаю Вам.

Генерал протянул руку в ответ, и они обменялись