Сабрина тут же надела платье горничной и взяла в руки стопку белья. Глубоко вздохнув, Алекс взялась за ручку двери и вышла в коридор. Сабрина шла прямо за ней, как и положено прислуге. Они спокойно спустились вниз и свернули на кухню. Занятые работой служанки не обратили на них никакого внимания. Сабрина сложила белье на полку, что висела как раз возле черного входа, и вышла на улицу вслед за Алекс.

Руки Алекс дрожали, но удача была благосклонна к девушкам, так как никого из охраны не было в пределах видимости. Уговорить курьера не составило труда. Пара сотен долларов – и ему все равно, почему девушка, одетая как служанка, залезает под сиденье, ее накрывают серой тряпкой и кладут сверху все те же посылки. И он даже не представляет, как ему повезло выехать за пределы территории целым и невредимым. Не так часто гости спокойно покидают обитель Дьявола.

Алекс зашла в дом и направилась прямо в кабинет Девила. Ее трясло. Глоток виски обжег горло, не принеся желаемого облегчения.

«Не жалеть, не жалеть», – как заклинание повторяла она, делая очередной глоток, но почему-то сердце все сильнее сжимало в тиски.

Она не знала, сколько вот так просидела, пока странный шум не привлек ее внимание. Выскочив в гостиную, Алекс увидела незнакомого мужчину. Его потрепанный вид и взволнованные глаза подсказали ей, кем он мог быть, но отчаянный крик подтвердил ее догадку:

– Сабрина! Где моя дочь, черт возьми?!

– Кто Вы и как сюда попали?

– Я Эван Велес, и у меня есть ордер на обыск, – он помахал перед ней бумажкой, которую Алекс так и не удалось нормально рассмотреть. Обойдя ее, он снова громко закричал: – Сабрина!

– Успокойтесь! – потребовала она, но мужчина ее не слушал.

Быстро обойдя Алекс, он направился к лестнице и, перепрыгивая через ступеньки, поднялся на второй этаж. Алекс замерла на мгновение, шокированная его наглостью, а потом поспешила за ним.

– Вы не имеете права здесь находиться без разрешения хозяина дома! – закричала она ему в спину.

Но мужчина не обратил на нее никакого внимания. Он стал лихорадочно открывать каждую дверь, заглядывая в комнаты. Догнала его Алекс, только когда он ворвался в гостевую спальню и остановился над кроватью, где спиной к ним лежала девушка, укрытая покрывалом почти с головой.

– Сабрина! – он наклонился к ней, дернул покрывало и тут же застыл.

– Эва, так вот где ты прохлаждаешься! – возмущенно вскрикнула Алекс, смотря на приходящую в себе служанку. Девушка непонимающе открыла глаза и нахмурилась.

– Я бы хотел знать, что здесь происходит, господин Велес, – раскатистым басом пронесся по комнате голос Девила, заставив Алекс вздрогнуть.

В тот момент, когда отец Сабрины с растерянным видом повернулся к Девилу, Алекс помогла девушке подняться и шепнула: «Иди на кухню».

– Как я понимаю, ваш ордер фальшивый, и я могу подать на вас в суд за неправомерные действия. Это стоит вашей блистательной карьеры?

– Верни мне дочь, Собер, иначе…

– Иначе что? Вы только что сами мне дали козырь, и стоит мне щелкнуть пальцами, как мои адвокаты зароют вас так глубоко, что очистить репутацию будет очень сложно. При этом я даже не уверен, что она желает возвращаться к вам. Пора понять, что девочка уже совершеннолетняя и вправе поступать как ей вздумается. Признайте, сейчас закон на моей стороне.

– Ты ведь знаешь, что у меня есть против тебя? Если я буду падать, то не сомневайся, я в долгу не останусь.

Алекс чувствовала накал силы и власти, ненависти и презрения, что заполнили собой всю комнату. Они скользили между мужчинами, словно разряды тока, и ей не хватало воздуха, а разум был напряжен, ища способ дать понять прокурору, что с его дочерью все в порядке. И именно в этот момент, словно послание свыше, прозвучал телефонный звонок.

– Да! – резко ответил прокурор, но тут же его голос смягчился. – Сабрина, доченька, где ты? Как – дома? Когда ты вернулась? Я сейчас буду.

Он отключил телефон, положив его в карман брюк, и снова посмотрел на Девила:

– Это еще не конец, Собер. Я знаю, что ты приложил руку к ее исчезновению.

– Останетесь на обед, Велес? Нет? Как жаль. Был очень рад вашему визиту, но в дальнейшем прошу сообщать заранее, – ядовито проговорил Девил, указывая прокурору кивком головы на выход и выйдя вслед за ним.

Он проводил его к самым дверям, дав приказ охране проследить, чтобы прокурор благополучно покинул территорию. Все это время Алекс молча стояла в гостиной, нервничая и дрожа. Как только дверь за прокурором закрылась, Девил медленно вернулся к ней.

Ее сердце перестало биться в груди, и казалось, кто-то выкачал воздух из легких: столько холода и презрения было в его глазах, столько ярости. А ведь еще сегодня ночью она смогла рассмотреть в них страсть, нежность и что-то, близкое к любви. Она закусила губу, пытаясь сдержать слезы, рвущиеся из глубины ее души. В его глазах она видела немой приговор, но ни капли не боялась за свою жизнь. Эта бездна отчужденности и холодности была хуже смерти. Одна ошибка, совершенная ради него, спасшая его от неминуемых проблем, – чего она будет стоить ей?

Я ожидала многого: ярости, гнева, упреков, наказания. Казалось, все варианты пронеслись в моей голове, пока я смотрела в его холодные глаза. Все, кроме этого. Самое простое всегда является самым сложным. И то, что другим бы показалось милостью, для меня стало настоящей жестокостью. И я поняла: то, к чему я стремилась, на самом деле было тем, чего я желала меньше всего.

Пощечина громким эхом разнеслась по гостиной. Казалось, жизнь остановилась. Уолтер, Даян и Канквер, которые вошли за минуту до этого, замерли, боясь даже вдохнуть.

Алекс повалилась на пол, но не от силы удара, а от потрясения. Ее рука непроизвольно прижалась к щеке, а стеклянный взгляд был устремлен на носки его дорогих туфель. Нет, он не мог этого сделать. Алекс знала, что ему не составит труда лишить ее жизни, но один несильный удар перевернул ее мир. Да она бы скорее поверила тому, что он приготовил ей настоящее наказание, нежели обычной пощечине, которая символизировала пустоту. Словно что-то умерло между ними. Боль распространялась по телу, сосредотачиваясь в сердце, опустошая его. Она никогда не верила, что моральная боль может ощущаться как физическая, но сейчас получила подтверждение этому.

– Ты предала меня, – его слова доносились до ее сознания через туман неверия и непонимания. – А я убивал и за меньшее.

Глухой звук его голоса, в котором не было ни капли эмоций, врезался в нее, как острые стрелы, оставляя в сердце кровоточащие раны. Наконец она подняла голову и посмотрела на него. В его глазах она увидела ледяной холод и темную бездну, которая обжигала своей чернотой. И больше ничего.

Это конец, поняла она. Перед ней сейчас уже не тот мужчина, который держал ее в своих объятиях прошлой ночью, не тот, который стоял с ней под проливным дождем, пытаясь забрать все ее страхи, не тот, который говорил, что она его слабость. В этом мужчине не было слабости и не было тепла. Ни капли не осталось. Лишь жгучий холод, который заставлял ее тело трястись. Она обхватила себя руками, старалась сдержать поток рвущихся наружу слез. Ей хотелось закричать от горя. Она физически ощущала свою потерю, наконец понимая, что именно потеряла.