Ну или “вытащить” технику Пути Среди Облаков, а затем уже убить — разница небольшая.

Тенед подошла поближе. Она встала плечом к плечу с Хаджаром и устремила свой взор на площадь.

— Хорошо им, — произнесла девушка. — за все те тысячи лет, что я провела в Рубиновом Дворце, мне ни разу не разрешалось посещать праздники.

Хаджар понимал и это.

Принцесса не должна отождествлять себя с простым народом. Это лишь в сказках и песнях бардах идеальный правитель тот, кто вышел из простого народа.

Но, в реальности, Король должен уметь принимать объективные решения. Даже если эти решения обернуться сотнями и тысячами жизней.

— Только до утра, — на устах Хаджара сверкнула мимолетная улыбка. — ровно до тех пор, пока не проснуться утром с тяжелой головой и снова не начнут проливать пот или кровь.

— По приказу тех, кто сейчас на них смотрит, — принцесса повернулась в сторону лож, где пировали чиновники под предводительством Гадат-Глада. — И…

Позади вспыхнула чья-то энергия. Хаджар среагировал чуть быстрее, нежели Тенед. Может она и была на несколько порядков могущественнее, чем её собственный Герой Рубина, но сказывался опыт.

Опыт реальный, помноженный на неустанные тренировки подсознания в иллюзорном мире нейросети.

— Принцесса Тенед, Герой Рубина, — произнес знакомый голос. — Пора переходить к официальной части.

Хаджар убрал меч обратно в ножны.

Он уже скрещивал оружие с Дабла-Эденом и не было нужды повторять это. Единственное, что он всеми силами пытался хоть как-то передать старику, это:

– “Надеюсь вы с Шенси и Эдлет знали, что делали”.

— Уже? — машинально спросила принцесса, но быстро опомнилась. Она вновь была статной; выглядела выше, чем была ростом на самом деле и, пусть и в платье, но держала руку на эфесе меча. — Ведите, достопочтенный Эден.

Старик, опираясь на свой каменный посох (хоть Хаджар и знал, что на самом деле под невзрачным артефактом маскировалось могучее оружие, но все равно продолжал видеть в нем лишь посох. Может это часть магии Дабладурта?) отошел в сторону и, одновременно с поклоном, приглашающе взмахнул рукой.

В сторону края площадки, на которой они втроем и стояли.

Тенед сделала было шаг на встречу бездне, но вдруг обернулась и, с легкими нотками игривой насмешки в глазах, произнесла:

— Слушай мой приказ, Хаджар Дархан. Я запрещаю тебе каким-либо образом вести общение с Эденом Дабладуртом.

Иглы вновь пронзили разум и душу Хаджара, а обруч на его голове чуть нагрелся.

С этими словами принцесса все же сделала шаг, но вместо того, чтобы рухнуть камнем на головы празднующих или же, благодаря свой истинной натуре, воспарить под далекий свод, она звонко щелкнула хрустальным каблуком по ступеням рубиновой лестницы.

Последняя, полупрозрачная, словно застывшие прозрачные кирпичи из чьей-то крови, появилась одновременно с тем, как старик Эден ударил посохом о землю, а его губы что-то прошептали.

Хаджар почувствовал в этой магии древнюю силу Истинных Слов — настоящее волшебство, ограниченное лишь внутренней силой волшебника, а никак не заемной энергией из Реки Мира.

— Ступай, маленький воин, — старик указал посох на спускающуюся вниз лестницу. Каждая новая ступень появлялась аккурат под шагом принцесса, так что казалось, будто если она пойдет слишком быстро, то непременно свалится вниз. — по правилам, ты идешь вторым.

Старик остался стоять в ожидании. Хаджар попытался было кивнуть, но его сознание и энергетическое тело мгновенно ошпарило чуждой силой.

Намек недвусмысленный.

Общение жестами — тоже общение.

Так что Хаджар развернулся и зашагал по волшебной лестнице. Несмотря на то, что та парила в воздухе без всяких зримых опор, ступени ощущались так же надежно и крепко, как сама гора.

Магия…

Позади послышались шаркающие шаги старика.

— Принцесса запретила тебе общаться, но общение подразумевает, что мы как-то с тобой коммуницируем. Если же я лишь говорю, а ты пытаешься не слушать, то значит — мы не общаемся.

Хаджар мысленно и, может, чуть устало, усмехнулся. Любые клятвы, любые колдовские приказы, как бы сильны, крепки и непреклонны казались, на самом деле — лишь направление. И, имея должную смекалку или опыт, их всегда можно было обойти и прийти в нужный пункт назначений иной, окольной тропкой.

— Все идет по плану, маленький воин.

Хаджар чуть было опять не попытался кивнуть, но вовремя напомнил себе, что он вслушивается в звуки смолкающей толпы. В то, как все реже хлопают крылья людей-птиц. Как тише грохочут гиганты, выбирая, крышу какого дома им использовать вместо табуретки.

Он вслушивался в стихающий праздник, а вовсе не в слова старика.

— Шенси с его отрядом и Албадурт уже готовы. Мы ждем лишь твоего сигнала.

Сквозь стихающую толпу и клацанье каблуков Тенед, Хаджар, кажется, слышал чей-то голос. Голос, который напомнил ему, что только идиот мог надеяться на то, что при том раскладе сил в кристаллическом лесу им удастся совершить переворот и убить вождя.

Нет.

Все было гораздо проще.

При живой Таш, Хаджар никак не мог сыграть роль Героя Рубина. А кому, как не Эдену, хранителю мудрости всей расы гномов, знать, что именно это за роль.

Так что Шенси и Хаджар преследовали совершенно иные, чем все думали, цели. Перед тем, как свалить короля с шахматной доски, сперва нужно подобраться к нему как можно ближе.

А что может быть ближе, чем позиция Героя Рубина и того, кто должен привести принцесс до Сердца Горы? И кому вождь, по устоявшимся традициям, должен вручить ключ от врат, ведущих к нему?

Пока Хаджар сражался с собственным разумом и мыслями, принцесса Тенед уже сошла на огромный пьедестал, стоящий в центре главной площади.

В форме пирамиды, тот возвышался над десятки метров, а площадка, служившая ему вершиной, была увенчана исписанной древними рунами и символами каменной тумбой. В центре этой шестигранной тумбы красовалась темная скважина.

Ключ, в данном смысле, был отнюдь не фигурой речи…

— Принцесса Тенед, — стоявшая по противоположную сторону принцесса Эдлет, в платье зеленого и черного цветов, гордая и с цепким, стальным взглядом, опустилась в неглубоком книксене. — Рада видеть вас в добром здравии.

— Принцесса Эдлет, — ответила тем же наследница Белого Дракона. — Впервые, за долгое время, сразу две настоящие принцессы участвуют в празднике Дракона и Рубина.

— О да, принцесса Тенед. Это празднование станет воистину знаменательным.

— Уверена, оно войдет в истории и песни бардов разлетятся по многим регионам.