И, надеясь, что они с Эденом и Шенси все просчитали верно, Хаджар вонзил каменную иглу в спину Тенед.

Принцесса вскрикнула. По её белоснежному платью зазмеилась тоненькая, хищная струйка крови. Разумеется, это никак не сравнится с тем отравленным кинжалом, но Хаджар чувствовал, что теперь они квиты.

Особенно учитывая, что аура Тенед и её Истинное Королевство с глубочайшими мистериями меча схлопнулось так же неожиданно, как и развернулось.

— Что… это… — с хрипом произнесла она.

— Заклинание Эдена, — шепотом произнес Хаджар. — не беспокойтесь. Оно продлится не дольше одного дня. И, если умрете вы, то умру и я, моя жена и мой нерожденный ребенок. Так что не беспокойтесь — из этой переделки мы выберемся целыми.

— Мой отец…

— Вы предоставите ему технику Пути Среди Звезд и на произошедшее здесь ему будет плевать… во всяком случае до тех пор, пока он не решить поработить гномов, сделав из них личных кузнецов.

И это было чистой правдой. Может изначально союз с Гадат-Гладом имел какое-то значение для Императора, то теперь, когда на горизонте маячило многократное усиление Рубинового Дворца, то… в лучшем случае — ему будет плевать.

Но не плевать было жителям под горой.

И их принцессе.

— За свободу! — выкрикнула принцесса Эдлет.

Её аура адепта Безымянной ступени средней стадии развернулась в полной рост. Точно так же, как и Истинное Королевство Каменного Меча. Именно его она и выхватила из-под подола своего платья.

Хаджар прежде не видел и не слышал, чтобы гномы пользовались мечами. Тем более — каменными. Но несмотря на предрассудки и то, из какого материала был сделан этот клинок, Хаджар даже на таком расстоянии ощущал мощь артефакта.

Мощь, которая превышала ту, что излучали его броня Зова и Черный Клинок.

Это было оружие Звездного уровня.

Первый подобный артефакт, который Хаджар видел в своей жизни.

Впрочем, не особо удивительно, что встретил его он в Рубиновой Горе. В месте, где живут лучшие из кузнецов и артефакторов.

Принцесса, оттолкнувшись от пьедестала, взмыла в воздух. Из её глотки вырывался какой-то дикий и необузданный, полный чистой и пылающей ярости боевой клич.

И одновременно с ним её меч из твердо-каменного вдруг обернулся полосой пылающей лавы. А пламя, взвившееся вокруг принцессы, протянулось на многие метры вверх.

— Техника Удунов… — Хаджар различил шепотки, волнами прокатывающиеся по застывшей толпе. Сражающиеся, дерущиеся, толкающиеся, они застыли, чтобы лицезреть происходящие на вершине пирамиды. — женщина не может учить технику Удун… это оскорбление Каменных Предков.

Но, кажется, принцессе было плевать. Её пламя, слившееся с лавой меча, представляло собой удар, сравнимый по мощи с одним из лучших ударов Хаджара.

Все же — оружие Звездного уровня нельзя недооценивать.

Как нельзя недооценивать вождя, способного едва ли не поработать целую нацию.

Нисколько не церемонясь, Гадат-Глад подкинул драгоценный ключ и, едва ли не точно так же, как и недавно принцесса, выхватил из-под одежд двуручный топор.

Одновременно с его замахом вокруг лезвия закружились каменные вихри, полные бритвенно острых осколков.

Но…

Старик Эден лишь единожды ударил посохом о землю, как камни, еще недавно бывшие верными соратниками Вождя, обернулись против него и вонзились в тело гнома.

Вождь упал на правое колено. Вместе с кашлем из его глотки вырвались кровавые комки. Точно такие же, как и у старика Эдена, пошедшего против воли тех, чьи истинные имена он использовал.

— Умри! — закричала принцесса и обрушила огненный меч на шею вождю.

И, одновременно с тем, как голова Узурпатора покатилась по ступеням, все стихло. Все звуки, словно обезглавленные так же, как и вождь, застыли.

Замерли.

Стихли.

Но лишь ненадолго.

Чтобы уже вскоре взорваться титанической гранатой. И будто буря ударила по спинам гномов, сшибив их с ног. Она повалила на спины Гигантов и разметала щепками людей-птиц.

Огромная тень накрыла собой всю площадь и животный рев прокатился по окрестностям.

— ХАД-ЖАР!

Хаджару не нужно было смотреть наверх, что узнать, что там завис бесконечных размеров, израненный и разъяренный дракон.

Потому что нельзя было недооценивать Таш’Маган, лучшую из воинов Рубинового Дворца, ту, что в одиночку столько лет выживала в Чужих землях.

Жар тысячи солнц мгновенно опалил кожу Хаджара. Поток яростного пламени, не способного навредить дракону, но с легкостью испепеляющего человека, гнома и любого другого, обрушился с каменных небес на головы тех, кто стоял на вершине пирамиды и около её окрестностей.

— Иция! — выкрикнул Хаджар.

Благо опытный адепт быстро поняла что к чему. Её хлыст искрой размазался в змеином рывке. Он буквально слизнул упавший на ступени ключ и, одновременно с этим, метнул его в руки Хаджару.

Тот, поймав на лету драгоценность, не теряя ни мгновения вставил его в скважину и резко повернул.

Кто знает, как там должен был проходить весь процесс отправки принцесс и Героя к Сердцу Горы, но все явно пошло не так, как было запланировано.

Причем, обеими сторонами.

Играла ли Тенед или действительно не знала, что Таш’Маган умудрилась выжить в Изумрудном лесу — это было уже не так важно. Хаджар, вместе с принцессой драконов, зажатой в его объятьях, падал в какую-то черную бездну. Одновременно с ним туда же летели и Эдлет, чье платье сияло от бусин крови Вождя.

Тело Гадат-Глада так и осталось лежать на ступенях пирамиды. Видимо вихрь силы, который затягивал внутрь провала адептов, действовал только на живые существа.

Чем-то все это напоминало на портал, которые открыли фанатики Ордена Ворона в Страну Ветра.

Ибо как еще объяснить то, что Хаджар видел, как внутрь, вместе с ним и принцессами, улетали и окровавленный Алба-удун и старик Эден, несколько незнакомых ему гномов-удунов, под предводительством израненного Дагл-Удена; отряд Шенси, за исключением стоявшего слишком далеко Густафа, не успевшего подбежать до того момента, пока затягивающий вихрь не превратился в отталкивающее торнадо.

И, разумеется, падавшая с “неба” Таш’Маган, стремительно менявшая свою истинную форму на человеческую. В её глазах кипела ярость битвы, а все лицо пересекал длинный, извивающийся шрам. Появился ли он после падения или это так сказалась рана, нанесенная в битве — Хаджар не знал.

Более того, сейчас его внимание заботило другое.

Пока не схлопнулась черная воронка прохода, крепко прижимая к себе принцессу, от чьей жизни зависело слишком много, Хаджар наблюдал за тем, как в чашу, где жаром тлели угли, падают лоскуты драконьего пламени и как, спустя многие эпохи, в жаровни вновь разгорается пожар.