Наташа, не церемонясь, дрожащими пальцами отвинтила пробку и поспешно приложилась к горлышку.

— Так нельзя, — его сиятельство осторожно отклонил бутылку вниз, думая, почему не распорядился налить морса?

— Бросьте, господин граф! — отвернулась от него Наташа, чувствуя, что срывается. — Что вы себе…

Вновь заглянувший мальчишка, виновато опустив голову, прервал гневную речь иноземки:

— Хозяин, господин командующий просит вас спуститься. Приехал граф Фальгахен и с ним чужие люди.

Герард недоверчиво покосился на русинку, воспользовавшуюся моментом и снова приложившуюся к бутылке.

— Чёрт! Принесла его нелёгкая! — не считаясь с желанием Наташи, разжал её пальцы, отнимая питьё. — Иди в свои покои, — тяжело вздохнул, принимая неизбежное.

В свои покои? Как бы не так! Наташа, развернувшись на своём этаже и дойдя до площадки, выглянула из-за угла. Убедившись, что Бригахбург спустился на первый этаж, вернулась в кабинет. Бутылка стояла на столе. Девушка была полностью согласна с мужчиной, что нельзя стресс запивать спиртным. Решив, что сегодня она воспользуется этим средством в последний раз, прихватила её с собой. Имеет право. Сосуд безраздельно принадлежит ей.

Вернувшись на свой этаж, услышав снизу громкие голоса, осторожно выглянула. Хозяин неторопливо беседовал с Карлом и его спутником, невысоким мужчиной в возрасте. Вот уж с кем не хотелось встречаться, так это с Фальгахеном. Наташа поспешно отошла вглубь коридора, раздумывая, как бы отлынить от похода на предстоящий ужин? Есть хотелось. Покосившись на бутылку, вздохнула.

Ничего придумывать не пришлось. Кэйти, отворив дверь, вошла с подносом:

— Хозяин распорядился принести вам вечерю в покои.

Наташа облегчённо вздохнула. Видно, граф был такого же мнения. Но посиделки с Юфрозиной никто не отменял.

На этот раз девушка надумала провести вечер в обществе вице-графа и его невесты и помочь им хоть немного сблизиться. Почему нет? Чтобы подготовиться к приёму гостей, она спустилась в кухню.

— Госпожа, — раскрасневшаяся Берта «подплыла» к ней, улыбаясь и помахивая лопаточкой. — Что-то не так с вашей вечерей?

Одна из работниц, с полными слёз глазами, потирая плечо, недобро косилась на кухарку. Видимо, перед этим схлопотала этой самой лопаточкой.

— Всё так, спасибо, — огляделась Наташа, соображая, что бы такое по-быстрому приготовить?

— Снова этот «оборотень» прискакал. Да не один. Да ещё на ночь глядя. Корми его теперь, — бурчала Берта скорее себе, чем госпоже. — И хозяин, нет, чтобы его кашей, оставшейся от обедней трапезы накормить, распорядился цыплят зажарить. А ведь они на завтра задуманы. И утки тоже.

— Цыплята, — довольно улыбнулась Наташа. — Вы ведь вице-графу ещё не относили вечерю?

— Нет, нашему любимчику тоже пусть цыплёнок достанется, — расплылась она в улыбке, оглядываясь на подсобницу, разделывающую ощипанные тушки.

— Это дикая утка? — кивнула Наташа на гору мелких водоплавающих на столе и принюхалась. От них расходился специфический запах с душком. — Пахнут уже.

— Так дозревали два дня. А как же иначе? Мягче будут.

— Дальше что с ними делать будете?

— На ночь замочим в кислом молоке, и с утра потушим с овощами.

— А в маринаде с мёдом и вином не делаете? — по тому, как посмотрела на неё Берта, девушка поняла: не делают. — Напрасно. Очень вкусно. А давайте половину сделаем по вашему рецепту, а вторую половину — по моему.

— А не испортите? — Стряпуха недоверчиво покосилась на госпожу, которая на миг задумалась. Ей понадобится красное вино, мёд, чеснок, масло оливковое, соль, перец.

— Всё, что мне нужно для этого, у вас есть. Я много раз такое делала. Вкуснятина.

Берта, подумав немного, согласилась. В её памяти ещё было свежо воспоминание о том, что творила иноземка в тот памятный вечер в кухне. Она несколько раз пыталась повторить слоистый омлет с начинкой, но так, как у госпожи, всё равно не получилось. То, что Берта пробовала раньше, ей нравилось. Ловко всё выходило у иноземки и вкусно. Не мешало бы поучиться чему-нибудь новому.

В кухню вошёл Бригахбург, звеня связкой ключей. Отдав их Берте, недовольно оглянулся на русинку:

— Я тебе сказал идти в свои покои.

— Мне к графине нужно. — Недобрый взгляд и повелительный тон мужчины не понравились. — У нас сегодня праздничный ужин запланирован. — Ему же не обязательно знать, что пока об этом знает только она.

— Что у вас?..

— Будем праздновать возвращение на родину… э-э… зажима, банной принадлежности и тары.

— Ничего не понял. Праздновать?

— Неважно, — махнула она рукой.

Герард подозрительно покосился на русинку. Этот её жест… Подошёл, принюхиваясь, беря её под руку:

— Сиди в своих покоях и никуда не отлучайся.

— Так, да?.. Ладно. Только я ещё немного побуду здесь. Мне нужно рассказать вашей кухарке, как готовить птицу. Сами просили, — хлопнула она ресницами, состроив мужчине глазки. Заметив, как у него дрогнули уголки губ, воодушевилась: — Я быстро.

— Хозяин, пусть госпожа побудет здесь! Она такое говорит!.. — закатила глаза кухарка.

— Ладно. Только потом не жалуйся, Берта, — отмахнулся его сиятельство, выходя в боковую дверь. Обернулся: — Пусть накрывают стол. Гости заждались.

— Не жалуйся… — передразнила его Наташа. — Будто я здесь всё взорву вместе с его замком, как и обещала, — пробурчала вслед ему, вздыхая: — Может, попробовать?

Кухарка засуетилась, покрикивая на прислугу, гремя подносами и звеня ключами, вздыхая и причитая:

— Как не вовремя эта падлюка лишилась жизни. Нужны мне эти ключи от закромов? А если и нужны, то пусть новую кухарку позовут. Мне разоблачиться, лечь на пол, вытянуться и разорваться?..

— Подождите, — остановила девушка руку женщины, собиравшуюся сыпануть щедрую порцию молотого перца в миску с цыплячьими тушками, — вы так всё испортите. Этого много, будет горько.

— Это же перец! Его нужно много, — протестовала Берта.

— Вот как раз перца должно быть в меру. Эта пряность своим излишком может испортить любое мясное блюдо.

— И колбасу?

— Особенно колбасу… А кур и цыплят вообще рекомендуется ничем острым не приправлять, если только чуть-чуть. Это убивает их аромат и делает вкус безликим.

— И что? — не уступала кухарка.

— Делаем так… Я вам такой рецептик подарю — пальчики оближете! — Наташа причмокнула языком. — Разделим их на порции, часть приготовим в эле, часть запечём в сметане с сыром.

Берта в предвкушении облизала губы и крикнула, чтобы девки зажгли дополнительные свечи. Не хотелось ничего пропустить: