Тогда я разыскал Ксенона, желая прибегнуть к помощи его грабительской шайки. Моя встреча с Ксеноном произошла на чердаке четырехэтажного дома, стоявшего на углу Этрусской улицы и мрачного безымянного переулка. Ксенон поведал мне о том, что кто-то из его людей, будучи во хмелю, проболтался где-то в харчевне о своей причастности к убийству Красса Муциана. На этого болтуна живо вышли клиенты покойного Муциана и судебные следователи, которые без особых церемоний запытали его до смерти, сумев вырвать у этого несчастного нужные им сведения.

«Родственники Муциана и судебные следователи устроили на мою шайку настоящую охоту, за два дня перебив семнадцать человек, – жаловался мне Ксенон. – Судебным следователям в этом деле рьяно помогают воры и злодеи из соседних кварталов, с которыми у нас была вражда за преобладание на Этрусской улице. Эти негодяи знают почти всех моих людей в лицо, с их помощью власти живо расправились с моей шайкой. Я сам сижу на этом чердаке, как таракан в щели. О месте моего пребывания знает только Глория. Она же носит мне сюда воду и еду».

Я сказал Ксенону, что могу предоставить ему убежище понадежнее этого чердака за пределами Рима, но с условием, что Глория какое-то время поработает на меня. Ксенон без колебаний принял мое предложение, понимая, что в его положении выбирать не приходится. Я помог Ксенону выбраться из Рима, поселив его в деревне у селянина Терпна.

Глорию я познакомил с Мелиндой, а точнее, приставил ее к Мелинде на всякий случай. Глория устроилась в тот же лупанар в Субуре, что и Мелинда. Перед этим Глория, по моему поручению, купила где-то сильного яду. Ядовитый порошок Мелинда зашила в потайной карманчик на своей тунике, чтобы использовать его при встрече с Крассом.

Мне не очень-то верилось, что Красс будет шляться по злачным притонам, поэтому я изыскивал любые способы для умерщвления Красса не ядом, а холодным оружием. Для этого мне нужно было затесаться в ближайшее окружение Красса или же найти себе сообщника в этом окружении. С этой целью я каждый день с утра ходил на форум, чтобы узнавать последние новости и заводить полезные знакомства.

Однажды, как всегда, направляясь на форум, я услышал, что меня кто-то окликнул по имени. Это было на Этрусской улице. Я увидел двух богато одетых женщин возле лавки торговца благовониями. Одна из них поманила меня к себе рукой. Перейдя улицу, я приблизился к этим матронам, полагая в душе, что скорее всего они по ошибке приняли меня за кого-то другого.

– Здравствуй, Андреас! – сказала матрона в розовой столе, сбросив с головы белое покрывало. – Узнаешь меня?

Я чуть не ахнул от неожиданности и изумления. Передо мной стояла прекрасная патрицианка Фабия, которой я в свое время помог бежать из стана восставших рабов на Везувии. С той поры миновал целый год. Произнеся ответное приветствие, я слегка поклонился Фабии.

– Я помню добро, какое ты мне сделал, Андреас, – продолжила знатная римлянка. – В какой-то мере я перед тобой в долгу. Расскажи мне о себе. Давно ли ты в Риме? Чем ты здесь занимаешься?

Стоя под полотняным навесом возле парфюмерной лавки, я кратко изложил Фабии лживую от начала до конца историю своих скитаний. Мне хотелось расположить Фабию к себе, поэтому я наплел ей, будто сбежал из войска мятежников еще прошлой осенью, устав от зрелищ грабежей и кровопролитий. Мол, какое-то время я жил в Кампании, переходя из города в город, теперь вот перебрался в Рим.

– Живу здесь на случайные заработки, госпожа, – в заключение добавил я.

– По твоему внешнему виду не скажешь, Андреас, – усмехнулась Фабия, окинув взглядом мою добротную одежду. – Ты выглядишь как зажиточный человек. Видать, твои случайные заработки приносят тебе неплохой доход!

– Согласен, госпожа, платят мне неплохо, – вздохнул я, опустив глаза, – только это грязные деньги. Я ведь зарабатываю на крови.

Отогнув край плаща, я показал Фабии рукоять кинжала, спрятанного у меня под одеждой.

Фабия понимающе покивала головой, а ее более молодая спутница сразу изменилась в лице, отпрянув от меня на шаг.

– Андреас, – Фабия взяла меня за руку, заглянув мне в глаза, – хочешь, я избавлю тебя от такой жизни? Мой муж – сенатор, как ты знаешь. Я замолвлю за тебя слово, и он возьмет тебя к себе на службу. Ты же бывший гладиатор, хорошо владеешь оружием. Из тебя получится отличный телохранитель!

– Госпожа, я же беглый гладиатор… – начал было я.

Однако Фабия решительно прервала меня:

– Об этом не беспокойся! Мой муж проведет необходимую процедуру, и ты официально станешь перегрином.

Перегринами римляне называли свободных людей, не обладавших гражданскими правами. Перегрины не могли участвовать в народном собрании и не имели права быть избранными на любую должность в Римском государстве, зато они имели право жениться на коренных римлянках, заниматься ремеслами и торговать на всей территории, подвластной Риму.

Фабия предложила мне немедленно пойти к ней домой, чтобы я мог без промедления обговорить с ее мужем все формальности, неизбежные в делах такого рода. Я согласился, хотя в душе сильно робел, зная, что сенатор Гней Корнелий Долабелла очень дружен с ланистой Лентулом Батиатом, от которого я сбежал вместе с группой других гладиаторов. По закону, все беглые рабы и гладиаторы подлежат поимке и возвращению к их прежним хозяевам. За укрывательство беглого раба любого из римских граждан ожидает огромный штраф.

По дороге к своему дому Фабия вслух рассуждала, как бы ей получше устроить мою судьбу.

– Андреас, может, тебе жениться на моей служанке Галерии, а? – Фабия кивнула на свою юную спутницу – По-моему, ты ей сразу приглянулся! Галерия милашка, и ты недурен собой, у вас могли бы родиться красивые дети. Подумай над этим, Андреас.

Я сказал, что обязательно поразмыслю над этим, бросив взгляд на смутившуюся Галерию. Она и впрямь была неотразимо красива. В ее правильных тонких чертах лица не было ни малейшего изъяна. Мягко закругленный подбородок, пухлые чувственные уста, прямой точеный нос, большие серо-голубые глаза с изогнутыми ресницами, длинные темные брови, высокий белый лоб – в облике этой служанки было немало сходства с прекрасными ликами нимф и богинь, мраморные статуи которых можно было видеть в здешних храмах, парках и портиках.

Дом сенатора Долабеллы находился на Авентине на Царской улице, названной так, поскольку здесь когда-то жил легендарный царь Тит Таций. Вся Царская улица была застроена большими домами знатных римлян, утопавшими в густой зелени деревьев. От Царской улицы было совсем недалеко до Мраморной улицы, где в доме ваятеля Исидора нашел свою смерть Красс Муциан.

Шагая вместе с Фабией и ее служанкой по Царской улице, я мысленно поражался тому, что не столкнулся с Фабией раньше в этом квартале Рима, где я часто бывал, выслеживая Красса Муциана.