посторонних глаз. В таком случае становилось понятно, почему при взгляде снизу я ничего не заметил.

– Похоже, что никакого прохода нет.

– Мы вернулись к тому, с чего начали… – вздохнул Фумио. Мужчина выглядел чересчур бледным.

– А-а-а! – неожиданно закричала Асукай.

Ее щеки раскраснелись, она смотрела на книжный шкаф, не скрывая ужаса. Пошатываясь, девушка издавала нечленораздельные звуки. Она стала похожа на больного человека, лишившегося последних сил.

– Асукай-сан?..

Не ответив, она подошла к книжному шкафу и потянулась к фоторамке с рисунком внутри, стоявшей на одной из полок. Рядом с ней лежали белые лилии. Кажется, это были искусственные цветы.

На листе формата А3 был нарисован улыбающийся мальчик, поднимающий к небу оранжевый драгоценный камень. У любительского рисунка были некоторые недостатки, но изображение притягивало своей живостью. Каждая отдельная линия казалась живой. Все детали выглядели четкими и ясными, каждый листочек на дереве в нарисованном на заднем плане лесу, казалось, дышал жизнью.

На книжной полке этот рисунок казался лишним: создавалось впечатление, что в кабинет дедушки по ошибке попала вещь его внучки – игрушка или ароматическая свеча. Меня посетило дурное предчувствие, только усилившееся из-за присутствия искусственных белых лилий. Цветы явно пробудили сильные чувства у Асукай – она протянула руку и осторожно дотронулась до них.

И тут же отдернула руку.

– Ах! – Девушка коснулась лба и тряхнула головой, словно долго терпела боль.

– Эй! Эй, что с вами? – спросил Фумио, удивленный странным поведением Асукай.

– Асукай-сан?.. – Я присел перед ней на корточки, заглянул ей в лицо и отпрянул. Асукай так сильно закусила край губы, что на ней выступила кровь. Насколько сильными были ее переживания?

– Не может быть… чтобы именно в таком месте… – Асукай дрожала всем телом, словно мокрый щенок. Она прижала руку ко лбу так сильно, словно боялась, что мы ее отнимем. Прямо на моих глазах женщина моей мечты билась в истерике.

Я был охвачен ужасом. Неужели мы открыли дверь, которую не стоило открывать?

Испугавшись странного поведения Асукай, мы с Фумио решили приостановить расследование и спустились вниз по лестнице, аккуратно ведя Асукай под руки. Затем позвали Коидэ, отвечавшую за подъем потолка.

Увидев смертельно бледную Асукай, та присвистнула.

– Ого, да ее не узнать! Что она там увидела?

Асукай продолжала молча держаться за лоб.

В комнату с подвесным потолком вбежал Кацураги, его плечи вздымались и опускались от сбившегося дыхания.

– Что произошло?!

– Я схожу за отцом. Отведите Асукай-сан в ее комнату, пусть отдохнет, – строго сказал Фумио и вышел из комнаты.

Поняв, что сейчас она не добьется от Асукай никакой реакции, Коидэ, потеряв интерес, вышла за ним следом.

Я, Кацураги и Асукай остались в комнате с подвесным потолком.

– Асукай-сан, – наконец сказал я и понял, что у меня пересохло в горле. – Что это за рисунок?

– Рисунок? – Кацураги растерянно округлил глаза.

Асукай, не поднимая глаз, с трудом ответила:

– Это… ты тоже знаешь ее… его нарисовала Мидори.

Я не сразу понял, кому принадлежало это имя. Затем шок осознания поразил меня, подобно удару молнии.

Мидори?..

Мидори Амасаки! Открытая наивная девушка, сопровождавшая Асукай. Помощница детектива.

Рисунок Мидори Амасаки?

Но как он здесь оказался?

– Она… она была так счастлива, когда ее родственник, писатель-фантаст, попросил ее проиллюстрировать свой новый роман… Это был большой секрет, которым она с радостью поделилась со мной… Она не показывала мне черновики, но я точно знаю… это ее рисунок! Узнаю ее стиль. Это ее рука… ее рисунок…

Асукай оглянулась. На ее лице застыло выражение ужаса.

– Ее убили через день… через день после назначенной с родственником встречи. В ее вещах не было рисунков. А значит, их забрал…

Я заметил на краю листа с рисунком черное пятно. Похоже на копоть. Под стекло фоторамки попала сажа, теперь застрявшая в левом нижнем углу. Как она попала внутрь? Ее оставил там тот, кто вставлял рисунок в рамку? Тогда он делал это уже во время пожара?

Асукай решительно продолжила:

– Иначе и быть не может! Убийца никому не отдал бы свой трофей. Десять лет никто не видел этот рисунок… десять лет…

Она обхватила меня за плечи, словно хотела на них опереться. Я почувствовал ее тяжесть. Мне казалось, что я смог немного облегчить ее страдания, когда Асукай наконец поднялась на ноги.

– Похоже на правду… – сухо заключил Кацураги. – Серийный убийца, которого вы упустили десять лет назад, сейчас может находиться в этом доме.

По моей спине пробежали мурашки. Не зря я ощутил беспокойство, увидев рисунок на полке.

– Но… но… не может быть, чтобы события десятилетней давности привели нас сюда…

Сколько всего нам пришлось сделать, чтобы прийти к этому? Проделанный путь не назовешь легким. Кацураги должен был разгадать тайну подвесного потолка. Убедиться, что над потолком спрятан другой секрет. Асукай должна была предложить подняться и приступить к поискам скрытого прохода. Затем наступал апогей: Асукай должна была найти рисунок Амасаки. А теперь мы должны довести дело до конца!

Убийство Цубасы было предопределено заранее, больше десяти лет назад… Все определилось уже тогда, когда Асукай решила стать великим детективом. Детективом, вызывавшем у меня восхищение. Мое желание стать сыщиком… Моя встреча с Кацураги… Все было взаимосвязано! Все это случилось из-за великого детектива Асукай. Она положила этому начало.

– Асукай-сан, вы нашли разгадку?

Она посмотрела на говорившего с ней Кацураги. На лице бывшего детектива застыло выражение сильнейшего гнева. Кацураги, напротив, был холоден и спокоен. Его поведение казалось жестоким.

– В этом доме скрывается ваш заклятый враг. А значит, среди нас есть лжец в маске… нет, среди нас прячется настоящее чудовище!

– Ты все знал заранее?

– Я не мог понять мотива для убийства Цубасы. Ваша причастность была одной из самых маловероятных версий. Я был искренне удивлен, услышав вашу историю.

Не удовлетворившись его ответом, Асукай покачала головой.

В комнате внезапно стало заметно темнее. Что-то преградило поступавший из коридора свет.

Фумио Такарада. Мужчина вернулся, обеспокоенный состоянием Асукай.

Такаюки Такарада. Мужчина, почесывая подбородок, внимательно смотрел на ослабшую Асукай.

Коидэ. Девушка пристально изучала нас, не скрывая своего интереса.

Тосиюки Кугасима. Видя состояние Асукай, он поджал губы и озабоченно качал головой.

Все четверо стояли спиной к свету, и их лица оказались в тени. От этого становилось еще страшнее.

Чудовище засуетилось.

Я задрожал от страха.

– Но… это еще не всё, – тихо прошептал Кацураги. Он сказал это так тихо, что его могли слышать только мы с Асукай. Мой друг, теперь похожий на призрак, смотрел на меня горящими глазами.

На мгновение мне показалось, что Кацураги и сам превратился в чудовище.

Почему он был