Она склонилась над матрасом, на котором лежала Софья, поцеловала сестру в щеку и заметила:

– Какие же нечеловеческие условия в этой тюрьме! Я сделаю все, что возможно, дабы тебе не пришлось мучиться, Софи!

Ада выскользнула из камеры. В коридоре ее ждал комиссар Гарсиа. Изобразив печаль, Авдотья заохала:

– Моя несчастная сестра, она так страдает... Комиссар, скажите, каковы шансы того, что Софью признают виновной?

Гарсиа смерил Аду взглядом.

– Мадемуазель, советую вам сконцентрироваться на том, чтобы вытащить вашу сестру отсюда. Я уверен, что она невиновна, и приложу все усилия, чтобы убедить начальство в необходимости тщательного расследования дела.

– Невиновна? – надула губки Ада. – Но я думала, что Софья была заодно с грабителями...

– Кто-то очень хочет убедить общественность и правосудие в этом, – заметил Гарсиа. – Наша республика отнюдь не образец демократического правления, однако, если понадобится, я дойду и до министра, чтобы снять подозрения с вашей сестры. Она – мужественная молодая дама, и я не позволю, чтобы истинные преступники вышли сухими из воды.

Ада задумалась. Когда она узнала об аресте Софьи, то не испытала горечи или ужаса. Она была уверена в виновности сестры, а тут вдруг появляется прыткий комиссар, который убеждает ее в обратном...

* * *

Покинув тюрьму, Ада направилась в отель: до вылета самолета оставалось чуть меньше четырех часов. В номере она пролистала телефонный справочник в поисках подходящего адвоката. Большие объявления ее не привлекали, она выбрала некоего Хуана Миндоса, чье имя было набрано крошечными буковками. Она посетила его контору, располагавшуюся на втором этаже обшарпанного дома. Сеньор Миндос, пожилой господин с унылым выражением лица, сразу же посоветовал ей обратиться к кому-либо другому.

– Мой опыт ограничивается представлением интересов мелких воришек и малолетних правонарушителей, – сказал он. – Сеньора, вашей сестре требуется кто-либо из плеяды знаменитых адвокатов.

Ада положила перед Хуаном Миндосом пачку долларов и сказала:

– Моя сестра хочет, чтобы вы занялись ее делом. Она уверена, что вы с ним справитесь, сеньор.

– Я не знаю... – промолвил в нерешительности адвокат, борясь между желанием взять деньги и боязнью провалить защиту. – Может быть, вы все-таки передумаете?

– Вы нам подходите! – заявила Ада. – Вы – именно тот, кто требуется моей сестре!

Довольная своим выбором, Ада направилась в аэропорт. Горе-адвокат Хуан Миндос произвел на нее отталкивающее впечатление, но кто сказал, что Софье нужен первоклассный защитник? Какая разница, виновна сестра или нет, – она должна оказаться в тюрьме, а, судя по всему, Софье грозит длительный срок.

Вернувшись в Бертран, Ада посетила виллу бабушки. Она утаила от Софьи весть о том, что Елизавета Георгиевна, узнав об аресте старшей внучки, слегла. Но она просила Аду отправиться в Коста-Бьянку, чтобы оказать сестре помощь.

Узнав, что состояние старой княгини медленно ухудшается, Ада прошла в спальню. Жалюзи на окнах были спущены, бабушка лежала на кровати, около которой пищали и мигали медицинские приборы.

– Что с Софьей? – произнесла еле слышно Елизавета Георгиевна.

Ада изобразила отчаяние.

– Ах, бабуля, лучше бы тебе этого не знать!

– Что случилось? – прошептала старая княгиня.

– Я говорила с ней, бабушка, и Софья... Она созналась в том, что имеет отношение к ограблению!

– Не верю... – слабо выдохнула Елизавета Георгиевна. – Чтобы Софья? Боже мой!

Ада горько заплакала и, бросившись бабушке на шею, заговорила:

– Я тоже не хотела верить, но это так! Софья виновна! Она... она уже смирилась с тем, что ее ждет! Я, как ты того и хотела, наняла самого известного эльпараисского адвоката, но и он не обещает чудес. Ей придется понести суровое наказание!

– Почему она сделала это? – прошелестела старушка. – Она сказала тебе, почему?

Ада вытерла слезы.

– О, я не хочу огорчать тебя, бабушка, но Софья... Понимаешь, она связалась с неким мафиозо, влюбилась в него и делала все, что он ей приказывал. И когда от нее потребовалось достать планы музея и помочь в организации ограбления, она не смогла сказать ему «Нет!».

– Моя Софья сотрудничала с мафией? Адочка, ты уверена, что это так?

– Бабушка, – заявила Ада, – о том, что Софья виновна, отлично известно следствию. Кроме того, она мне сама сказала. Да-да, призналась в совершении ужасного преступления! Умоляла понять ее и простить. Я сказала ей, что не оставлю ее в беде, хотя... хотя не могу понять и принять то, что совершила моя сестра!

Старая княгиня застонала, Ада с тревогой спросила:

– Милая бабушка, с тобой все в порядке? Ах, мне не стоило говорить тебе правду! Софья не хотела, чтобы ты узнала ее, она так боится, что ты в ней разочаруешься!

– Она преступница, – сказала старая княгиня, пересиливая боль. – Ада, ты должна позаботиться о сестре! Я... я умираю, и я знаю это!

– Ну что ты такое говоришь, милая бабушка! – лицемерно воскликнула Ада. – Доктора с оптимизмом смотрят в будущее, они уверены, что через денек-другой ты пойдешь на поправку!

– Я умираю, – ответила твердо Елизавета Георгиевна. – Но я никак не могу смириться с мыслью о том, что Софья... моя внучка... моя любимая внучка...

Ада с ненавистью посмотрела на бабушку. Ну конечно, когда речь заходит о Софье, та сразу вспоминает, что она ее любимица. Ей старуха готова простить буквально все! А что бы она сказала, узнай, что не Софья, а Ада втрескалась по уши в мафиозо, погрязла в долгах и не знает, что делать?

– Тебе вредно волноваться, – заявила Ада. – Бабушка, ты же знаешь, что между Софьей и мной были трения, но теперь все в прошлом. Мы помирились, я... я люблю ее, несмотря на то, что она совершила. Тебе ведь известно, что из музея похищены национальные сокровища Бертрана, драгоценности стоимостью во многие десятки, а то и сотни миллионов. И если бы только это, бабушка! Во время налета была застрелена куча охранников!

Старая княгиня, силясь что-то сказать, беспомощно открывала и закрывала рот.

– Ах, какая же я глупая, бабушка! – якобы укоризненно воскликнула Ада. – Ты будешь переживать из-за этого! И все же я уверена, что ты должна знать правду. Софья, наша любимая Софья, которой ты так всегда гордилась, обречена. Законы в той южноамериканской республике чрезвычайно суровые, я боюсь, что ей грозит смертная казнь. Там запросто расстреливают или отправляют на электрический стул и за более мелкие злодеяния! Конечно, сама Софья никого не убивала, однако она замешана в кошмарном преступлении, жертвами которого стали шесть человек!

Приборы отчаянно запищали, Ада заметила, что Елизавета Георгиевна потеряла сознание. Девушка подскочила со стула, в спальню влетели врач и медсестра.