В полдень она принялась за разведку внешнего окружения. Внимательно осмотрела скалистую кручу, на которой была выкопана пещера. Тут был длинный разлом, и ей пришлось немало пройти, прежде чем она нашла место, откуда можно начать подъем, и забралась на верхнюю часть откоса; скала была хрупкой, слоистой, и, когда она добралась до верха, заметила, что стена была похожа на решето. На земле, лежащей выше, виднелись разные по глубине впадины.

Полуэльфийка внимательно осмотрела их одну за другой. Канава, которая вела к гроту, могла ей пригодиться, но почти все впадины кончались тупиками, и поначалу их проверка ничего не дала, кроме многочисленных царапин и синяков.

«Работенка для гномов. Было бы хорошо, если бы тут был Идо», - раздраженно сказала она про себя, отряхиваясь.

Пришлось потратить некоторое время для того, чтобы найти то, что она искала, - большую дыру, связанную с подобием тоннеля. Ниал опустилась на колени и постаралась увидеть конец земляного коридора. Подземный ход шел почти параллельно земле. При более внимательном рассмотрении она заметила, что ход вел вниз. Ниал в последний раз взглянула на небо, глубоко вздохнула и засунула голову в лаз.

Проход был узкий, во многих местах ей было трудно двигаться. Не хватало воздуха, да и тот, что был, отдавал плесенью и гнилью. Ниал продолжала двигаться автоматически, руки скользили по плесени, по стенкам, испорченным насекомыми и источенным червями. Она боялась неожиданного каменного обвала, который вынудит ее вернуться на поверхность, но этого не случилось. Спуск был долгим и неудобным. Ниал продолжала ползти на животе, помогая себе коленками и локтями, пока не увидела вдалеке неясный свет. Она стала спускаться осторожнее. Если тоннель и в самом деле вел в логово, надо было исключить возможность быть обнаруженной.

В конце колодца полуэльфийка обнаружила узкую щель, из которой пробивался луч света, прорезавший темноту. Она подползла ближе. Стенка была тоненькой. Возможно, хватило бы удара плечом, чтобы она упала.

Ниал заглянула в дырочку, сердце екнуло. В нескольких локтях от нее был Лайо, связанный, он сидел на каком-то тюфяке. Юноша был оборван и грязен, но на его одежде не было пятен крови. Его лицо было бледным и исхудавшим, но, похоже, он чувствовал себя нормально. Ниал чуть не развалила эту проклятую стенку и не побежала ему на выручку, наплевав на стратегию и планы. Она сощурилась. «Смотри не сорвись, как обычно!» Когда полуэльфийка чуть успокоилась, она снова заглянула внутрь.

Пещера была довольно просторной, ограниченной высокими стенами-скалами. Она представляла собой почти круглое углубление диаметром по крайней мере метров десять. Четыре факела в нишах освещали помещение красноватым светом. Вдоль стен стояли временные койки, а в одном углу в скале был выдолблен примитивный очаг. Она увидела раненого бандита; он лежал на койке с забинтованной ногой. Кроме него тут были еще пятеро; остальные, видимо, находились в соседнем помещении, если не было второго входа, который она не заметила. Ниал ругнулась про себя: на обратном пути ей опять придется ползти, как червяку, по всем этим дырам, которые она не успела осмотреть.

Девушка присмотрелась к бандитам. Ничего особенного: компания мускулистых мужиков со зверскими рожами. «Это не обученные солдаты. Справлюсь».

Для возвращения на поверхность нужны были время и терпение. Не хватало места для разворота, и Ниал пришлось проделать весь обратный путь, пятясь назад. Она ободрала коленки и локти, и, когда наконец увидела свет, ей показалось, что она вновь родилась. Воздух казался пропитанным дивными ароматами.

До захода солнца она только и делала, что спускалась и поднималась по бесчисленным более или менее узким коридорчикам, пока не убедилась, что других входов в пещеру не было.

Когда наконец она вернулась к подножию горы, уже давно наступила ночь. Девушка совершенно обессилела и с жадностью накинулась на все, что приготовил ей старик, потом прилегла отдохнуть среди веток широко разросшееся дуба. Попыталась обдумать, как стратегически лучше освободить Лайо, но усталость взяла верх, мысли разбрелись по запутанным тропинкам - и она мирно заснула.

Проснулась, когда первые лучи утреннего солнца ударили в глаза, быстро спустилась с дерева и, как раньше, окунула голову в воду. Вода была прохладная, но приятная. Нет ничего лучше, чтобы проснуться.

Целый день полуэльфийка готовила ловушки. Этому ее в Академии не учили; там речь шла исключительно о войне, и коварная воровская тактика даже не рассматривалась. Она с малолетства усвоила это искусство. Барод, мальчишка из ее команды, научил ее всему этому. Своими силками они отлавливали множество птиц. Позднее Идо объяснил ей, как применять похожую технику в герилье. Как настоящий военный, гном не забывал ничего, что может помочь достичь победы.

Это была медленная и утомительная работа, особенно потому, что у девушки не было подходящих инструментов, только веревки и нож, но надо было как-то выкручиваться. Из веревки она наделала массу петель и запрятала их среди сухих листьев. Потом занялась более сложными вещами. Она окопала ров длиной около пятнадцати локтей у первых деревьев леса и как раз перед входом в разбойничье логово. Это была адская работа; она могла копать только с помощью меча и собственных рук, но, по счастью, ей нужна была глубина не более двух пядей. Незадолго до полудня она закончила работу. Затем заострила концы множества сухих веток и сделала из них острые колышки, которые густо понатыкала в ров и прикрыла кучками веток. Под конец полуэльфийка привязала последний кусок веревки вдоль рва на высоте икры человека, так, чтобы тот, кто там пройдет (а вскоре это должно было произойти), не уберегся бы от дурной шутки.

Когда Ниал все закончила, солнце почти зашло. Девушка отдышалась. На ловушки понадобилось больше времени, чем казалось.

Она заставила себя отдохнуть; вернулась на дерево и прикрылась плащом. Хотела проспать до темноты, а потом перейти к действиям.

Совсем недавно запели цикады. Вечер был спокоен и свеж. После дневного зноя прохлада щекотала кожу. Под плащом ей было тепло, но холодный пот, стекавший по спине, окончательно ее разбудил.

Она медленно скользнула ко входу в пещеру, вооружилась камнем и ножом, который вытащила из-за голенища. Издали посмотрела на часового. Это был тот самый соня, которого она видела накануне. Он был спокоен, глаза прикрыты от усталости; даже не почувствовал ее приближения. Ведь так всегда? Трагедия наступает неожиданно, когда все абсолютно спокойно, а умирают совсем не так, как представлялось… Как это случилось тогда в Салазаре…

Ее рука сжала рукоятку кинжала, но она не чувствовала злости. Это было что-то новое, очень отличающееся от состояния перед боем. Надо было хладнокровно убить человека, который ей не грозил и не ждал неожиданной смерти. Раньше Ниал никогда не сомневалась, убивать или нет. Впервые это произошло слишком неожиданно для того, чтобы успеть задуматься, потом все списывала война. Убивать стало нормой, привычкой. Но сейчас, лежа на земле, не на поле боя, зарезать человека значило совершить убийство.