ну-ка тихо! – прикрикнула Вероника, сдвинув брови. – Без истерик. Для начала тебе нужно расслабиться. Может, всё не так уж плохо, просто стресс, и всё такое…

– Расслабиться?! – завопил я. – Твой сумасшедший брат сказал, что у меня может вырасти грудь от этих проклятых таблеток! Как я должен расслабиться?!

Вероника смотрела на меня, кусая губы. Задумалась, или чудом сдерживает смех? А может, и то, и другое. Я покраснел и отвернулся. Схватил смартфон. Долг, Марселино! Долг – прежде всего, а потом – эмоции.

– Ладно, – вздохнула Вероника. – Я в этом деле не эксперт, но… Сейчас!

Я покосился на нее в надежде увидеть снятый топик, но увидел лишь хвост волос, исчезающий за дверью. Наедине с собой у меня получилось расслабиться, и я всхлипнул. Слезы закапали на темно-серое, как вся моя жизнь, одеялко.

Ради чего я жил? Ради чего снова и снова растворял себя и возрождался из пепла? Ради чего совершенствовал свое тело и дух? Ради чего жрал бесконечную опостылевшую овсянку? Ради какой-то непонятной антиматерии, которой я в глаза никогда не видел?

Серый пол, серый потолок, серые стены и серые двери. Изо дня в день, из века в век. А когда в моей жизни появилось что-то, напоминающее лучик света, брат этого лучика опоил меня таблетками, угнетающими половой инстинкт, да еще и попытался оправдаться тем, что провел профилактику рака простаты! С моими-то генами – рак простаты? Да у меня и простуды быть не может. Я могуч и неуязвим, я непобедимый воин, который… Который сидит, завернувшись в одеялко, и плачет, потому что его не возбуждает даже самая откровенная порнография. Господи, кто бы мог подумать, что женщины способны выделывать такое…

Мне стало горько смотреть на то, чем никогда уже не сумею обладать, и я свернул галерею. Пролистал многочисленные экраны, и взгляд выхватил среди кучи иконок с подписями одну, невзрачную, зелененькую такую. «Моя мобильная диарея», – гласила подпись.

Я ткнул в иконку пальцем. Запустилось приложение, на темно-зеленом фоне появились белые буквы: «My Mobile Diary». Ниже – окошко ввода пароля. Я, не задумываясь, ввел ту пургу, что диктовала Вероника, и увидел длинную вереницу заметок. Ткнул наугад одну.

«Здравствуй, дорогой друг! – писал Джеронимо. – У меня для тебя новая порция словесного поноса. Мой дьявольский план продолжает исполняться, как последняя симфония Бетховена. Только что победили отряд моего папы. Ну, Николас победил. Николас крутой, ты даже не представляешь, насколько. Настоящий мужчина и мега-самец. Видел бы ты, как он обхитрил этих придурков, использовав смещение Земли! Они попа́дали с обрыва, а он – нет! А потом – тыдыщ, бух, бам, тра-та-та-та-та! Не пересказать. Это была такая бойня, такая бойня! Я бы даже обсикался от восторга, но я уже большой и, к тому же, опрометчиво не взял в путешествие подгузники. Надо контролировать себя, чем и занимаюсь большую часть дня. Сейчас Николас в отключке, у него жар. Вероника хлопочет над ним, на меня – ноль внимания. Пусть. Не хочу им мешать. Однажды они поженятся, и у меня будет целый выводок супер-племянников, безумных и ориентированных на захват власти над миром. Потому что когда мы вернем солнце, мне понадобится власть над миром, чтобы превратить его в цветущий сад. Прощаюсь. Злая карга посылает меня стоять на шухере».

Я смахнул слезы. Оказывается, успел расчувствоваться, читая о героизме Николаса. Да неужели этот малахольный способен на что-то подобное?! Не верю! Держаться, Рамирез. Не плакать!!!

Прокрутив список к верху, я открыл последнюю запись.

«Диарея от пятнадцатого числа сего месяца. Грущу в танке. Шансы спастись тают на глазах. Может, я бы и нашел неординарный выход, но меня постоянно отвлекают. Приходится изобретать дьявольские планы, чтобы отвадить бугая от сестрички. Бугай упорно подкатывает к ней шары. Я пытался действовать окольными путями, но он не оставляет мне выбора. Придется сливать полезные таблетки из запасов, это даст мне хоть несколько часов покоя. Ощущаю себя Кроносом, готовящимся оскопить Урана. Джеронимо – герой, Джеронимо сможет! Главное провернуть всё как бы между прочим.

А еще Николас. Он совершенно упал духом, когда обрел чувства. Как мне его подбодрить? Дать ему других таблеток, синеньких? Нет, это поднимет его плоть, но не дух, а на плоть он вроде не жаловался. Хотя почему он должен был мне жаловаться? Когда мы с ним в последний раз говорили по душам? Что ж я за друг такой? Надо взять бутылку коричневой жидкости и поговорить с ним. Взять и спросить напрямик: «Николас! А не хочешь ли ты пожаловаться на свою плоть? Потому что если хочешь, то вот, смотри, таблетки, покрытые пленочной оболочкой голубого цвета, ромбовидные, слегка двояковыпуклые, со срезанными и закругленными краями, с гравировкой…»

– Мелкий подонок! – заорал я, вскакивая.

Одеяло полетело на пол, и в этот миг открылась дверь, впустив в спальню Веронику. Она принесла бутылку коричневой жидкости и стакан, хотела сказать что-то ободряющее, но взгляд ее упал на мое печальное оружие.

– Фу-фу-фу! – замахала она свободной рукой. – Господи, что ты делаешь? Какой ужас, убери, гадость, ой!

Вероника отвернулась, чуть ли не впечатавшись в стену лицом. Я, мучительно краснея, заправил оружие в штаны. Но все-таки не выдержал и горько спросил:

– Неужели всё до такой степени плохо выглядит?

Вероника задержалась с ответом. Подумав, сказала так:

– Н-н-не то чтобы… Просто у меня сейчас немного не то настроение, да и вообще. Да, блин, наверное, не надо было так остро реагировать, извини, тебе это не на пользу. Я вот выпить принесла. Говорят, некоторым помогает. Ну, там, расслабиться, все такое. Попробуй?

– К дьяволу выпивку! – рявкнул я, чувствуя, как жалкие остатки мужественности восстают из мертвых в глубине моей души. – У твоего брата есть таблетки для потенции!

Я бросился к выходу, не слушая ее изумленных «что?» и «откуда ты знаешь?» Вероника неслась за мной следом – конечно, ей важно удостовериться, что с ее братцем ничего не случится! Им она будет дорожить, как бы ни злилась. Она его будет защищать, даже если он слетит с катушек и отравит стрихнином пятьсот милых щеночков. А спонтанная реакция на меня – «фу-фу-фу».

За спиной звякнуло. Я обернулся и увидел, как Вероника поставила на пол бутылку. Вместе мы ворвались в кладовку и увидели мелкого. Он стоял в том же углу, куда поставила его сестра, и таращился на стакан в руке. Поднял на нас мутный взгляд.

– Я ждал вас, – спокойно сказал он.

– Серьезно? – процедил я сквозь зубы.

– Нет. Но фраза звучит эффектно. Что? Вероника, почему этот бугай смотрит на меня так, будто я не сказал, что у меня есть «Виагра»?

Глава 33

Я покинул Комнату Сексуального Уединения в приподнятом состоянии духа. Чувства притупились, и хмель, блуждающий в голове, начал меня веселить. В таком состоянии – оно называется «потоком» – кажется, будто вселенная работает на тебя. Всё спорится, на каждом шагу ждет приятный сюрприз.

Вот, к примеру, я повернул налево и увидел бутылку вискаря на полу. Да ладно! Господь, ты меня балуешь. Дай хоть руки сполоснуть. Где там туалет-то? Слева? Справа? Ах, память дырявая… Так, нет, бутылку я возьму сразу, суну во внутренний карман куртки. Когда вселенная дает подарки, надо брать. А то она подумает, что ты в ней не нуждаешься, и навалит на тебя кучу.

С третьего раза попав полной бутылкой в карман, я приложился к той, что уже была открытой, и толкнул ближайшую дверь. Так-с, это снова не туалет, но здесь я раньше не был. Какая-то монашеская келья, полный аскетизм, блин. Должно быть, спальня этого… Но где же он сам, где его эрекция, где Вероника? Что это на подушке? О, господи, это – смартфон Джеронимо?!

Внутри меня разгорелась буря негодования. Да как он мог похитить вещь моего друга? Чтобы усмирить бурю, пришлось сделать сразу два глотка из горлышка. После чего я отважно