– В темноте? – Элвин на меня не посмотрел, прошел мимо. Уже возле камина глянул вверх, отчего все лампы в гостиной разом зажглись, а огонь начал разгораться. Интересно, а я так когда-нибудь смогу? – Княжна, я дал тебе слишком мало времени, чтобы придумать отговорку смешнее, чем чтение в темноте?

Я поежилась. И радовалась, что он смотрит на огонь, а не на меня. Элвин был одет совсем просто, в таком наряде я его не видела: светло-серые штаны и широкая рубашка для сна делали из него какого-то совсем обыкновенного парня: красивого, ладного, но такого человечного. Мне стоило не пялиться, а придумывать логичные объяснения:

– Да нет. Просто я только здесь выяснила, что не умею включать освещение, оно у вас устроено иначе, чем в нашей с Майером комнате. Нижайше прошу простить за беспокойство. А вы в такое время гуляли?

– Не гулял. Я был у…

Я не хотела этого слышать – я боялась, что уши лопнут, если он скажет это сам, потому перебила:

– У своей невесты? Боги, вы ведь не думали сейчас за это извиняться?

– Извиняться я точно не думал, княжна, – он встал вполоборота и лишь на секунду покосился в мою сторону. – Любую мою холодность сейчас Хинанда примет на твой счет. Твоя подружка знатно для этого постаралась.

Я приоткрыла рот. Он сейчас в чем признался? Ведь не в том же, что спит со своей невестой только для того, чтобы та ничего не заподозрила? Что делает это не из-за любви или страсти, а из-за меня? Что-то мне совсем стало плохо, я нервно сглотнула. Но сказать следующее было необходимо:

– Не надо меня защищать, милорд. Самое последнее, что вы теперь должны делать – защищать меня.

– А у меня есть выбор? – вопрос улетел в воздух, риторический, почти бессвязный. И не требующий моего ответа. Элвин резко поднял уровень бодрости в тоне, меняя тему: – Идем, я дам тебе книгу, и ты наконец-то уйдешь отсюда.

Да, именно с книгой я отсюда и уйду – и эта ноша сделает всю ситуацию не столь глупой. Двадцать восемь шагов – он впереди, я за ним, не глядя друг на друга, игнорируя запах друг друга, не обращая внимания ни на что. Двадцать восемь шагов как по раскаленному песку, где важно только улыбаться и держать прямой спину, чтобы никто не заподозрил никакого подвоха, не подал вида о том, что комнаты оказались слишком малы и теперь жестоко давят стенами.

– Этот роман? – Элвин выхватил с полки книгу, которую я когда-то вертела здесь же в руках.

– Эту, – мне было все равно. – Милорд, я все-таки задам еще один вопрос напоследок. Вы проснулись, почувствовав, что я здесь?

– Нет. Когда ты прошла где-то совсем недалеко, – он не стал скрывать и теперь вперил в меня вертикальные зрачки. – Потом уже понял, куда именно ты идешь. С тебя тоже ответ, чтобы мы были квиты.

– Справедливо, – я не могла оторвать взгляд от тянущей желтизны глаз.

– Если бы там, в Седьмой Окраине, меня все-таки убили, то сейчас тебе было бы легче жить?

До меня смысл вопроса дошел не сразу, но когда дошел, я сильно вздрогнула:

– О боги, о чем вы вообще думаете, милорд?!

– Ты все еще молишься богам, княжна?

– Ежедневно – и благодаря своей вере все еще дышу. Но сейчас про вас. Что за несвойственный вам пессимизм?

Элвин поморщился и наконец-то оторвал от меня пристальный взгляд, отчего сразу стало легче сделать вдох.

– Да нет, я не стремлюсь к смерти, просто в голове какая-то путаница.

– О чем же вы еще думаете? – я уже шептала едва слышно, но в полном желании продолжить ту же ноту искренности.

– О том, что было бы славно стать человеком, например, – удивил он. – В тебя когда-то поселили инородную магию, тогда нет ли способа выкачать весь резерв из меня? Интересно, если перед Кеймарами поставить такую задачу, то они и с ней справятся?

– Зачем же вам… человеком?

– Чтобы перестать так остро чувствовать, конечно, – он признался в этом как в чем-нибудь очевидном, само собой разумеющимся. – Чтобы просто отдохнуть и нормально выспаться.

Моя рука сама потянулась к нему – так сильно захотелось тронуть за локоть, сказать хоть что-нибудь, но слов не находилось. Вот только от моего движения сдавливающие стены будто колыхнулись и взорвались, лопнуло вокруг все пространство. Элвин молниеносно перехватил меня за запястье, книга из другой руки вылетела и оглушительно хлопнулась об пол, но мы оба этого не заметили – слишком близко оказались, соприкоснулись кожей, не смогли сразу разорвать касание. Я полетела спиной назад – и даже не знаю: по своей воле или Элвин меня с такой силой толкнул. Но он тут же оказался рядом, всем телом прижимая к стене и выбивая из груди остатки выдоха. Сердце стучало в ушах, на разрыв больно, но взять и оттолкнуть его я от себя не могла.

Это был почти поцелуй, еще не он, но его предвкушение – тысячная доля одного мгновения, когда внутри все умерло в ожидании соприкосновения губ. И сразу после того выжигающего мига Элвин замер с закрытыми глазами.

– От тебя несет сладким пивом и Майером.

В Радожке я сделала-то всего два глотка – и руку дам на отсечение, что остановил его вовсе не этот запах. Я сморгнула накатившую волну эмоций и произнесла почти неслышно:

– А от тебя – дорогим шампанским и Хинандой.

Нам обоим было плевать, что я называла его на ты. Нам обоим было плевать на запахи. Но под ними лежала целая глыба причин и последствий. Элвин отступил, а я понеслась из его покоев, забыв о книге. Вцепилась зубами в кулак, чтобы не заорать на все здание о том, как остро умеют чувствовать даже люди.

Хаос – в жизни или в комнате – разрастается незаметно. Пылинка к пылинке, проблема к проблеме. И если только упустить этот процесс, если вовремя не разгрести, тогда масштабы катастрофы достигают немыслимой величины, а там уже на решение потребуются совсем другие силы, если их вообще хватит. Памятуя об этой простой истине, услышанной еще от служанок из своего замка, я решила начать разгребать завалы, скопленные за последнее время. И первым пунктом выбрала Хинанду, ведь я не могла избегать ее вечно.

После лекций отправилась сразу к ней в комнату, там и застала. И удивилась довольно радушному приему:

– Айса, это ты? Хорошо, что зашла! Я сама сегодня собиралась тебя найти, если бы ты снова не пришла на ужин к Элу.

Я уж решила, что этот разговор начнется с драки и пыток, потому в удивлении мялась возле входа. Первая фраза, которую я тщательно готовила, начиналась с: «Я пришла извиниться за то недопонимание…», но я и рта открыть не успела, поскольку демоница заговорила почти моими словами:

– Я должна извиниться, Айса, – она поморщилась. Демоны ненавидят подобные ситуации и всячески их избегают, потому ее порыв был стократно бесценнее, чем если бы прозвучал от любого другого: – Прости за ту вспышку, я вышла из себя. Нас с тобой уже столько связывает, а у меня кровь вскипела от одной только фразы. Даже переспросить не додумалась, почему Эл вдруг решил платить за то, чтобы ты осталась в университете. Понятно, что для драконов подобное важно – заботиться о любимых. Но тогда начисто вылетело из головы, что о друзьях они тоже заботятся.