– Что ты, Хинанда, – я все-таки прошла внутрь и села на кушетку. – Мне известен твой темперамент, потому я понимаю. И рада, что ни моя жизнь, ни наша с тобой дружба тем вечером не закончились.

Ту вспышку гнева я действительно понимала, но вот что происходило сейчас – не совсем. Элвин снова смог успокоить свою невесту до состояния кроткого агнца? Каким же образом ему это удалось?

Хинанда сидела перед круглым зеркалом и подпиливала острые ногти. Она задумчиво улыбалась и выглядела вполне спокойной. Я имела возможность рассмотреть ее снова, как в самый первый раз. Не изящная красавица, ее профиль портит острый нос, худые и высокие скулы придают ее лицу хищное выражение даже в те моменты, когда Хинанда веселится. Но она обладает стилем и грацией, в этом стройном теле заключен несгибаемый стержень и железный характер. Я смотрела на нее снова – и уже в который раз понимала, почему она способна сводить с ума самых лучших из мужчин. Узкие губы искривлены – это после взгляда на ноготок, который получился не слишком острым. И вчера эти губы целовал он.

Интересно, он закрывает глаза, когда ее целует? Или это Хинанда целует первой, выпуская всю свою сущность наружу? Интересно, что он чувствует, когда раздевает ее? Он забывается, когда проникает в ее тело и слышит ее стоны? Думает он в такие моменты о ней или обо мне? Я зажмурилась до слез и потрясла головой. Я не должна об этом думать! И не имею никакого права прямо сейчас ненавидеть эту девушку за то, что она всего лишь провела ночь с собственным же возлюбленным.

К счастью, сама хозяйка комнаты моего состояния не заметила и продолжила:

– Это не единственная вещь, за которую я должна извиниться, Айса.

Я вскинула брови, молча ожидая продолжения, уже рисуя в уме, кого же она все-таки прикончила в порыве гнева. Но оказалось, дело заключалось в мелочи, вот только сама демоница так не считала – она отложила пилку, повернулась ко мне и глянула прямо, чтобы смотреть в глаза и говорить серьезно:

– Эл прав, Майер бросился тебя защищать, потому что ты ему небезразлична. И ты всегда неосознанно улыбаешься, когда смотришь на него. Между вами пока не любовь, но вполне может ею стать. Ведь это так?

Показалось, что в этом разговоре еще больше серьезности, чем она демонстрирует. Ей зачем-то нужны мои ответы – прямые и честные.

– Так, Хинанда, – произнесла я. – То есть я говорю за себя, а не за Майера. Мне бы очень хотелось, чтобы моя влюбленность в него обросла настоящей крепкой любовью. Но за что ты собираешься извиняться?

– Именно за это, – она вздохнула и отвела взгляд от моего лица. – Лучше скажу тебе сейчас, чем выяснится потом, а подобные вещи всплывают всегда некстати. Дело в том, Айса, что мы с твоим женихом были любовниками. Ерунда, конечно, просто развлекались и скрашивали друг другу ночи. Но люди придают постельным утехам слишком большое значение, так лучше переживи это сейчас, а не потом.

Мне стало прохладно – ощущалось двойное дно у такой откровенности, но я пока не могла его сформулировать. Сделала выбор ответить честно:

– Я знаю, Хинанда. Майер давно мне об этом рассказал.

Она с явным облегчением выдохнула:

– Ну и славно, тогда моя совесть чиста. Или то, что у демонов заменяет совесть – то есть здравый смысл. Я просто хочу сказать, что этого больше не повторится, можешь быть спокойна на этот счет. Если ты влюблена в Майера, то я никогда не окажусь в статусе твоей соперницы. Для людей подобные вещи бывают важными, я просто хотела закрыть этот вопрос между нами.

А вот и второе дно. Я опустила взгляд и скрыла легкую усмешку. Прозвучало отчетливо: я не трогаю твоего мужчину, Айса, я поступаю благородно и ценю нашу дружбу. А ты взамен должна сделать то же – не трогать моего. И если я хотя бы наполовину права, то Хинанда вовсе не успокоилась на мой счет, ее подозрения не умерли окончательно, и никакие увещевания Эла пока не свели их на нет.

И я не удержалась:

– Раз вопрос закрыт, то я спокойна. А что думает Элвин на этот счет? Я имею в виду твою прошлую связь с его лучшим другом.

Хинанда вскинула тонкие брови и глянула на меня, но от курса искренности не отказалась:

– Он не знает, Айса! И не говори ему, пусть останется между нами. Дело в том, что у Элвина есть куча недостатков – например, он слишком серьезен и консервативен. Ему просто невдомек, что все драконы – такие же разные, какими разными бывают демоны или люди. А уж для репутации Майера при дворе это может вылиться в настоящую катастрофу, всем же не объяснишь. Не обрисуешь парой слов, что Майер намного легче относится к подобному веселью и ничего важного притом не испытывает!

Еще как испытывает… Неужели Хинанда всерьез не догадывается? Или изображает, что не догадывается? Мне сейчас за него стало очень обидно:

– А ты, Хинанда? Драконы любят только единственную, как Элвин любит тебя. Но ты ведь не дракон. У тебя ни разу не возникло мысли, что ты выбрала не того парня?

– Ни разу, – она произнесла это так твердо, что сомнений не осталось. – Майер – забавный и легкий, великолепный любовник, прекрасно подкован в вопросе женского удовольствия и даже не… – она осеклась на полуслове. – Прости, вырвалось! Ты ведь об этом лучше меня уже знаешь. Потом, когда эта тема перестанет быть такой острой, мы с тобой сядем и под бокал вина перемусолим все его постельные достоинства. Но демоны выбирают самое лучшее – самого умного, самого красивого, самого сильного. И в той конкуренции у Майера никогда не было шанса.

Настала моя очередь отвести взгляд. Я была с ней согласна, хотя сама и не демон, и именно за эту общность взглядов я снова испытала к ней мимолетную ненависть. Но лучше сейчас уйти, где-нибудь отдышаться и забить в себе эту тупую ревность, пока она не издохнет.

– Я все поняла, Хинанда, – я поднялась на ноги. – И очень рада, что мы поговорили. Встретимся на ужине…

– Подожди! – она резко вскинула руку. – Я извинилась и была с тобой честна. Но один вопрос меня все еще тревожит.

Я вновь опустилась на кушетку, начиная волноваться. До сих пор все шло идеально, мне давно пора было сюда зайти и закрыть все пробелы, но, возможно, я не все пробелы смогла предусмотреть?

– Какой же, Хинанда?

Морт-шелле вдруг встала, подошла ко мне и немного наклонилась. Недавняя легкость из ее взгляда пропала. Демоница заговорила тихо и ёмко, не отрывая от меня пристального взгляда:

– Любовь дракона проста и безапелляционна, но раскрывается она полностью только во взаимности. Так скажи мне честно, Айса, какие чувства в тебе вызывает мой любимый жених?

Хотелось нервно сглотнуть, но я сдержалась. Пялясь на нее так же открыто, я совершенно спокойно произнесла:

– Никаких, кроме благодарности и дружеской симпатии.

– Эл не похож на себя в последнее время, я пытаюсь понять причину. Может ли быть такое, что он испытывает страсть вовсе не ко мне, но просто пока не нашел взаимности? И благодаря этому еще держится за старое, но уже потерян?