Но у меня имелся волшебный Кармандо. Золотые руки. Он делал мне массаж до и после матча. И когда он массировал меня в раздевалке, я с легкостью мог уснуть, даже если мне предстоял очень важный матч. Кармандо полностью меня расслаблял. Он использовал странную смесь с грязью, так и не раскрыв мне, что это было, да я и не спрашивал.

Вскоре они заменили Асеведо на Рубена Паса. И хотя все думают, что после этого нам стало тяжелее играть, это было не так! Да, он несколько раз прошел по левому флангу, но до ворот уругвайцы так и не дошли. А вот мы через некоторое время дошли. Атака снова началась из центра поля. За весь чемпионат таких атак наберется несколько: я увеличивал скорость, переходя центральную разметку, и соперники расходились. Очень много значила короткая передача. Я разыграл мяч с Вальдано, который вышел один на один с Альвесом… Он сделал мощнейший удар правой ногой, вратарь отбил и мяч отлетел ко мне, хоть Тано Гутьеррес и опекал меня. Я выставил ногу и забил гол.

Но Аньолин его аннулировал. Сказал, что была подножка! Хотя ее там и в помине не было. Я поставил ногу боком. Я поспорил с ним на итальянском языке. И спустя некоторое время мы в ним встретились на итальянском чемпионате, на матче «Наполи» – «Рома». Тогда я сказал ему:

– Эх, какой гол ты у меня украл!

– Знаешь, Диего, да. Я посмотрел потом, и ты прав, – ответил он.

– И что мне от этого сейчас, черт бы тебя побрал?! – закричал я.

– Я подумал, что это была подножка, Диего. Но нет: ты отобрал мяч и сделал удар, вот так…

Я никогда, никогда не ставил подножек. Жаль. Так мы бы поставили точку в том матче. И я уже потерял счет всех голевых моментов, которых мы не довели до ума.

Я продолжал протестовать в итальянском стиле, клялся всей своей семьей, что там не было подножки. Тем временем мы продолжали прорываться к воротам. Был шикарный пас Бурручаги на Вальдано, который отбил головой с другой стороны, и в итоге по воротам пробил Тано Гутьеррес. Я продолжал спорить с Аньолином.

За 15 минут до конца матча началась буря, только не со стороны уругвайцев, а просто настоящая буря. Какой был ливень! Сначала поднялся сильный ветер, а потом полило как из ведра. Невероятно. Наши голубые футболки просто отяжелели.

Барриосу пришлось повалить меня еще два раза, чтобы Аньолин наконец-то сделал ему предупреждение.

На левой бровке, когда я почти прошел как крайний защитник, мы уже сводили их с ума. Я помню кадры игры с Кореей и сравниваю их с Уругваем – это не просто разные матчи, а разные чемпионаты! Тот матч мы провели на большой скорости. Так быстро мы не играли ни с Кореей, ни с Болгарией. Подобное иногда случается на чемпионатах мира: начинаешь набирать скорость, уверенность и особую мотивацию.

И еще, конечно, тикает «провалометр».

Я никогда, никогда не ставил подножек. Жаль. Так мы бы поставили точку в том матче.

Мне понравилось, потому что на чемпионатах мира так и нужно играть: это вопрос желания, ощущения важности и гордости за то, что представляешь свою страну. Но обрати внимание, там мы еще не чувствовали уважения всех, кто нас критиковал. Однако мы уже заготовили лозунг: «Мы посвящаем это всем, мать вашу!» Кому всем? Журналистам, конечно.

Все или ничего

Известная атака уругвайцев, когда все подумали, что они нас наконец-то прижали, хоть это и не соответствовало истине, началась за три минуты до конца матча. Да, момент был. Кучу не дотянулся до мяча на входе в штрафную зону, и Рубен Пас сделал мощнейший удар левой. Дождь шел очень сильный, газон был скользкий. Нери отбил мяч, но он остался в штрафной зоне… Франческоли бросился изо всех сил, ногами вперед, и столкнулся с Нери. Зачем, зачем!! Я очень ценил Франческоли, мы даже поговорили перед матчем, но оба, естественно, хотели выиграть. Мы играли на полную. Его отношения с одноклубниками из «Ривер Плейт» были еще лучше. Но я помню, что Руджери пошел прессинговать его, он его поднял чуть ли не за воротник! То же самое произошло с Вальдано и Брауном… Просто оставалось совсем мало времени до конца матча и в ход шли все средства, чтобы время прошло быстрее. Мы просто не могли допустить их гола: все или ничего. Очень хороший был матч, очень.

Когда Нери наконец встал, мы быстро ушли из нашей зоны. Пумпидо был не таким уж особенным: он не мог ни спасти, ни провалить матч. Вратарь сборной. Когда до конца оставалось меньше минуты, у нас был последний голевой момент. Я принял мяч в середине поля, как всегда, повернулся и увидел, что возле меня пробегает голубая футболка. Я забросил мяч вперед, зная, что сзади никого нет… Это был Педрито. Я выпустил мяч перед ним, и он вышел один на один с Альвесом. Педрито убежал вперед, но Альвес в итоге отбил мяч.

Данной атакой мы завершили матч. Поэтому я и говорил: у нас было много моментов во втором тайме, очень много. Удары Педро, Вальдано, мой… Плюс гол Педро. То есть матч мог спокойно закончиться со счетом 5:0. У Уругвая вообще ничего не было, ни одного удара практически до конца второго тайма. Потом мы опять перешли на их половину поля, и Рубен Пас не сильно мешал нам. Все равно хорошо, что он не вышел на поле раньше.

Если получится, посмотрите матч заново, и тогда вы поймете, что он завершился с таким счетом по нашей вине, а не из-за дождя или уругвайцев. По игре счет должен был быть 5:0 или 6:0. Правда. Мы играли серьезно.

И отмечали тоже серьезно в тот вечер. Мы потеряли голову. Наша команда обладала сокровенными верой и знанием о том, что с каждым мы разом играли все лучше, что мы летали… А соперники разлетались по домам. Мы все еще находились в Мексике.

VII. Финал

Аргентина – Англия – 2:1

Федеральный округ Мехико, воскресенье, 22 июля

Если бы нам дали волю, то каждый из нас вышел бы с пулеметом и стрелял бы в Шилтона, Стивенса, Бутчера, Фенвика, Сэнсома, Стивена, Ходжа, Рида, Ходдла, Бирдсли, Линекера. Но мы были далеки от этого беспорядка. Они являлись всего лишь нашими соперниками. Чего мне, правда, хотелось, так забивать сомбреро и каньо,