– Когда это произошло, за сколько дней до вашего предполагаемого переезда к Саблеру? Вы простили его? Что он вам сказал?

– Это произошло за три дня до нашего переезда… Понимаете, с мужем было все кончено. Саблер сказал, что между ним и этой блондинкой ничего не было… Он был одет и сказал, что она сама разделась и пыталась спровоцировать его на близость, хотела оживить его прежние чувства к ней… Возможно, что он и не был виноват, но он же открыл ей дверь, он допустил, чтобы она разделась в его присутствии… Юля, мне так хотелось ему поверить! Словом, я сказала, что верю в то, что между ними ничего не было, что эта грудастая тетка просто хочет вернуть его себе… Но по его глазам, по поведению я вдруг почувствовала, что он стал сомневаться в правильности своего решения. Но мне-то обратного хода не было! Если Сережа не принимает меня, я с детьми остаюсь на улице…

– Не сгущайте краски, Надя, вы прекрасно знаете о том, что Дмитрий принял бы вас обратно, он постарался бы сделать вид, что ничего не случилось, он простил бы вас сразу и был бы счастлив вашему возвращению…

– Я рассказываю вам о своих чувствах, мыслях, хочу объяснить, что двигало тогда мной… Этот звонок… ваш звонок… Я сразу подумала, что эта его любовница с ним что-то сотворила, что он в опасности, что она либо отравила его, либо пырнула ножом… Вот такие были мысли, когда я выбежала из дома и помчалась по адресу, к вам домой, Юля… Потом до меня дошло, что меня обманули, посмеялись надо мной и что где-то поблизости от вашего дома, вероятно, и находится эта тварь… И тут пришло его сообщение… «Не могу больше обманывать тебя… Я поторопился. Не уверен, что у нас все получится. Пока не поздно – возвращайся к мужу». Это сообщение совершенно подкосило меня, я поняла, что он принял решение – отказаться от меня. Он разрушил все мои планы, мечты, посмеялся над моими чувствами, обманул не только меня, но и моих детей… Сначала я действительно ездила в метро, не знала, как мне дальше жить, что делать… Хорошо еще, что у меня хватило ума не застрелиться самой…

– Откуда у вас пистолет?

– Мне купил его Сережа, еще в самом начале нашего знакомства… Жену его приятеля ограбили и избили неподалеку от их дома, и этот случай произвел на Сережу такое впечатление, что он купил мне пистолет… Мы даже ездили с ним в тир, и он учил меня стрелять…

– Расскажите, как все произошло.

– Как в тумане. Я вышла из метро и поехала к нему… Открыла дверь своим ключом, вошла, увидела его и сказала, что он трус, что я ненавижу его… Кажется даже, я пыталась его ударить, но он схватил меня за руку…

– Он что-нибудь говорил в свое оправдание?

– Да, говорил. Сказал, что лучше вовремя остановиться, чем потом жалеть. Говорю же, это не я, а он убил меня, вы не представляете себе, что я тогда пережила… Он смотрел на меня как на истеричную женщину, молча наблюдал за моими действиями, разве что не улыбался… Он ждал, когда я уйду из его квартиры, из его жизни, и тогда он сможет снова вернуться к своему прежнему образу жизни, к своей на время утраченной свободе… Я открыла сумку, достала пистолет, он был заряжен, Сережа сам заряжал мне его, и выстрелила в него…

– Куда стреляли?

– Просто выстрелила, и все. В него. Но не в голову… Куда-то в грудь…

– Один раз?

– Да, один раз… Он упал, я подошла к нему – он был мертв.

– А если бы он был только ранен? Вы выстрелили бы еще раз?

– Понятия не имею. Знаю только, что на полу лежал уже не тот мужчина, которого я так любила, а совершенно чужой мне человек… предавший меня…

– Что собираетесь делать, Надя? Сдаваться? Ведь я могу промолчать, и вы останетесь на свободе…

– Я не знаю, что мне делать, но я должна была рассказать вам правду. Ведь рано или поздно меня вычислят… Удивительно, что меня отпустили, ведь соседи же видели меня, когда я выходила из квартиры… Этот голубой, бросающийся в глаза плащ с меховым воротником, берет… Юля, вы простите меня, что я ввела вас в заблуждение… Зато теперь вам не надо никого искать, убийца – перед вами. Быть может, именно знакомство с вами так повлияло на меня, что я решила во всем сознаться… Вот, собственно, и все, не знаю, что еще могу сказать…

– Вы уверены, что должны сделать это признание официально? Подумайте, Надя, ведь у вас маленькие дети… Что будет с ними, если вас посадят?

– Дима воспитает их хорошими порядочными людьми. Мне так совестно перед ним…

Юля сидела, оглушенная признанием своей ночной гостьи, и сама не знала, как действовать дальше. Судя по всему, Надя действительно убила Саблера.

– Наверное, мне завтра же следует перевести все деньги Сережи на счет моего мужа, чтобы я была спокойна, что они не пропадут… А квартира? Знаете, я бы хотела ее сохранить, не продавать… Вы не поможете мне найти квартирантов, приличных людей? Когда я выйду, возможно, мне придется начинать новую жизнь именно там… Уверена, что Дима недолго будет один. Я сразу дам ему развод, когда бы он ни попросил. И мне, знаете ли, все равно, на ком он женится…

– На Алисе? – грустно усмехнулась Юля. – На вашей няне?

– Нет… Забыла сказать… Алиса уходит от нас. Так неожиданно, вернее, ничего неожиданного в этом нет, просто я привыкла к ней. Но она – молодая симпатичная женщина, у нее, кажется, налаживается личная жизнь. Во всяком случае, она заявила мне сегодня, что собирается замуж, но покинет нас только после того, как будет уверена в том, что ее избранник не какой-нибудь мошенник или брачный аферист… Знаете, она выглядит такой счастливой, я рада за нее… Не скрою, мне не хотелось бы, чтобы она оставалась у нас и постепенно заняла мое место не только в жизни моих детей, но и в нашей супружеской кровати… Хорошо, что она уходит. Интересно, как она отреагирует, когда узнает, что это я, ее хозяйка, убила Саблера?

– Надя, советую вам все-таки не спешить и не идти с признанием в милицию… Быть может, дело зависнет, а вы останетесь на свободе…

– Юля, спасибо вам за все, я понимаю, вы хотите как лучше, но вы забываете, что существует та женщина, у которой я украла Саблера… И она непременно начнет действовать, и письмами уже не ограничится… Я устала жить в постоянном страхе…

– Думаете, в тюрьме вам будет легче?

– Не знаю, – она мучительно улыбнулась. – Никогда не приходилось сидеть.

Юля долго смотрела на нее, и ей показалось, что лицо Нади как-то просветлело после ее неожиданной исповеди. Гримаса отчаяния, не отпускавшего ее в течение нескольких дней, сменилась выражением смиренности, покорности и даже какой-то религиозности. Лицо выражало такую смесь сложных и противоречивых чувств, что Земцовой вдруг стало страшно за эту молодую женщину. В таком состоянии ложной просветленности и обреченности она была готова на самое страшное, и Юля сочла своим долгом воспрепятствовать этому. Вряд ли Надя отдавала себе отчет в том, что ждет ее сразу после суда: тюрьма, унижения, безысходность, потеря детей, семьи, всего, что у нее было…

– Надя, прошу вас, не делайте ничего из того, что вы задумали. Подождите, придите в себя. Ваше решение отдаться властям может измениться уже завтра утром… Предлагаю вам остаться у меня, успокоиться…