class="p1">— Всё равно он придёт, — бубнил себе под нос Сугуджин. — Он придёт. Тёмный и вездесущий, дурманящий и беспощадный. Он придёт. Придёт за каждым из нас. Нет от него спасенья…

— Прекрати! — сказала старая женщина громким шепотом.

— Он придёт. И каждый, кто прячется от него, уйдёт с ним. Никто не избежит этой участи. Мы все в его власти…

— Хватит! — уже громче сказала женщина, хватая тяжёлый камень, оказавшийся у неё под рукой.

Сугуджин, казалось стих, но губы его по-прежнему продолжали шевелиться. Женщина плотнее сжала камень.

— Оставь его, — вмешался Нох. — Пускай поговорит. От его слов вреда нет.

Женщина зло посмотрела на Ноха, но перечить мужчине не посмела. Подросток, наконец, разгрёб угли и пламя, освободившись из их плена, рванулось вверх, ярко осветив пещеру.

— Сумрак! Сумрак! — раздался истошный крик.

Всё племя зашумело, не зная куда спрятаться, пытаясь разглядеть, откуда идёт беда. В свете разгоревшегося пламени стало видно, как сверху медленно наползал сумрак, заполняя собой все расщелины, заглядывая даже под мелкие камешки. Вопль ужаса раздался в пещере.

— Вот он! Я же говорил, что нет от него спасенья! Приди, приди и возьми меня! — Сугуджин встал и двинулся навстречу сумраку.

Люди пытались вжаться в стены, с ужасом наблюдая за безумным поступком соплеменника. Сумрак дополз до первых людей и стал их окутывать медленно и безразлично, постепенно наполняя всю пещеру…

Турсун открыл глаза одним из первых. Тоя лежала рядом. Костёр догорал. Он встал и пошёл открывать вход. Высокое голубое небо отражалось в бездонном озере. Пели птицы, и, казалось, ничто не напоминает о страшной туче. Из пещеры вышел Сугуджин и встал рядом с ним.

— Сумрак не взял меня, не взял, — сказал он, грустно глядя куда-то вдаль.

— Кто на этот раз? — спросил Турсун, зная, что сумрак не уходит с пустыми руками.

Сугуджин не успел ответить, как из пещеры раздался крик матери паренька, который поддерживал огонь в костре.

— Выше подниматься некуда, — в раздумье произнёс Турсун.

Они ещё долго так стояли, глядя на озеро.

Ким, наконец-то оторвавшись от монитора, откинулся в кресле и глубоко вздохнул. На сегодня работа была сделана. Он помассировал усталые глаза, затем сделал несколько записей в блокнот.

— Как прошло? — спросил Чен, подавая ему стаканчик с кофе.

— Как прошло? Прошло. Как всегда, хорошо и, как всегда, непонятно, — ответил Ким, осторожно принимая горячий напиток. — Спасибо.

— И что теперь?

— Что теперь… — задумчиво проговорил Ким.

— Прекрати повторять мои вопросы! — возмутился Чен. — Я же тебя не просто так спрашиваю!

— Да, ладно. Не напрягайся. Извини, — Ким выключил компьютер. — Просто я и сам не знаю, что теперь.

Он сделал ещё несколько записей в блокнот. Затем, рывком встал из кресла и, обняв Чена за плечи, сказал:

— А пойдём-ка, посидим где-нибудь на свежем воздухе за бокалом…

— Пойдём. Только ты угощаешь, — ехидно согласился Чен и, небрежно скинув руку со своего плеча, продолжил. — К тому же без нежностей.

Улыбнувшись, друзья вышли из дверей лаборатории.

Тёплое вечернее солнце выглядывало из-за гор, окрашивая снежные вершины в сказочные цвета. Ким и Чен сидели на веранде кафе, расположенной на склоне Базы — старой пирамиды, давно уже потерявшей свои первоначальные очертания, но не изменившей своей основной функции: научной деятельности. Наблюдение и исследование, вот два слова уже несколько столетий являющиеся основным принципом её существования.

— Знаешь, чего я никак не пойму? — размышлял вслух Ким. — Все цивилизации, как цивилизации. Конечно, у каждой есть свои особенности. У одних одно развито, у других — другое, да что я тебе говорю. Ты и сам не хуже меня знаешь. Но всё это укладывается в установленные нормы. Но эти! Мы до сих пор не смогли отобрать для наших опытов ни одной особи.

— Это неприятно, но почему ты так сегодня завёлся?

— Не сегодня. Я давно уже думаю. Любая попытка захватить особь терпит фиаско. Стандартно наводим Пси-поле. Захватываем объект и…

— Что «и»? Тело исчезает и остаётся сгусток энергии…

— Во-первых, куда девается тело? — задумался Ким.

— А во-вторых? — спросил Чен.

— Знаешь, мне показалось, что это не просто сгусток энергии. А то, что сгустки энергии вместе объединяются. Что количество энергии выросло! — Ким поставил на стол чашку остывшего кофе.

— Откуда ты знаешь, если нам пока даже замерить её нечем? — и Чен развел руки, словно иллюстрируя, что у них до сих пор нет нужного прибора.

— Не знаю. Может интуиция. Мне сегодня вдруг представилось, что эта энергия, словно кусочки пазла. Собирается до поры до времени. Пока не сложится картинка.

— Допустим, картинка сложилась, и что дальше? — разговор начинал Чену надоедать.

— Вот в это-то и вопрос, — продолжил Ким.

— Да брось. Видел же, насколько примитивны эти особи. Откуда такая сложная теория? Они еле огонь научились добывать, а ты из них уже сверхмозг придумал. И, кстати, кофе остыл. Повторим? — и он махнул официанту.

— С одной стороны вроде не клеится, но с другой стороны… Примитивы-то примитивы, а как всё в кучу соберётся? — и бросил подходящему официанту. — Нет, спасибо.

— Не, моя точка зрения, что тебе на сегодня уже хватит. Хватит. Надо бы и отдохнуть. — Чен встал из-за стола.

— Во всяком случае, я пока не хочу больше напускать на них Пси-поле. Сначала надо всё хорошенько обдумать, — Ким положил на стол несколько купюр. — Я помню, кто сегодня платит.

— Ещё бы, — ухмыльнулся довольно Чен. — Но ведь мы не можем выключить генераторы. А где хранить сгенерированное Пси-поле? Оно же в большом объёме нестабильно.

— Я уже придумал. Надо будет его разбить на несколько частей и разместить где-нибудь подальше от чужих глаз. Так мы получим выигрыш во времени.

— А, по-моему, ты мудришь.

Солнце наполовину спряталось за гору, и в свете его прощальных лучей промелькнула пара дисколётов, возвращающихся на базу.

С последнего появления сумрака прошло две Луны. Сначала люди боялись отходить далеко от пещеры, но постоянно прятаться было невозможно. Кончались запасы, и мужчины снова стали ходить на охоту. Дети, устав сидеть около материнского подола, убегали из пещеры. Наконец и женщины постепенно успокоились. Сначала парами, а затем, осмелев и все вместе стали ходить к озеру. Сумрак не появлялся, и племя снова перебралось на берег. Разбили вновь шатры, и жизнь потекла своим чередом, только кто-нибудь, изредка оставив свою работу, останавливался и долго смотрел на озеро. Но тучи больше не было. Проходили недели, всё оставалось по-прежнему спокойно. Мужчины ходили на охоту, женщины возились около костров.

Однажды дети, гуляя, ушли очень далёко и увидели сумрак. Он был без тучи и, как раненый зверь, прятался под утёсом. Сугуджином овладело беспокойство. Он опять стал