– Он имел в виду вашу супругу, – мягко пояснила она.

На лице Арнпрайора не дрогнул ни один мускул, но Виктории показалось, ее слова глубоко его опечалили.

– Прошу прощения, сэр, если я вас расстроила, – и добавила: – Я не желала этого.

Ник прервал ее неожиданно резким взмахом руки.

– Все в порядке. Я желаю знать все, что беспокоит и мучает Кейда, – промолвил он. – Я и подумать не мог о его тоске по моей… жене. Он был совсем юн, когда она умерла.

– Мальчик упомянул об их общей любви к музыке.

– Да, графиня была признанной музыкантшей. Она играла для Кейда, когда бывала в графстве. Он ей очень нравился.

– Ее светлость не часто находилась в Кингласе? – осторожно спросила она.

– Она предпочитала наш особняк в Глазго.

Этот тон был ей знаком. Он предупреждал: впереди неприятная тема, не трогайте.

Прежде чем Арнпрайор обратил свой взор на залив, она уловила глубокое уныние на его лице.

– Мне очень жаль, сэр, – тихо произнесла она. – Должно быть, вы испытываете глубокую тоску по ней.

Арнпрайор резко повернулся к Виктории:

– Тоску? Пожалуй, вы правы. В конце концов, я любил ее.

И, увидев озадаченность на лице гувернантки, добавил с раздраженным вздохом:

– Простите меня, дело в том… – Тут он замолчал, хмуро глядя ей за спину.

Виктория обернулась и увидела миссис Тэффи, спешившую к ним через сад. Лицо экономки выглядело крайне сердито.

– Плохие вести, – пробормотала Виктория.

– У вас талант преуменьшения, мисс Найт, – заметил граф и отправился навстречу экономке.

– Прошу прощения, ваша светлость, – заявила миссис Тэффи, присев в реверансе. – Но у нас гости, и спрашивают они вас.

Арнпрайор нахмурился еще больше.

– Мы никого не ждали сегодня.

– Это констебли, – напряженно ответила экономка.

На лице графа застыл немой вопрос.

– Они желают осведомиться у вас по поводу изготовления виски на землях графства.

– У нас нет никаких… – На несколько минут хозяин упомянутых земель замолк. – Близнецы, – наконец процедил он сквозь зубы.

– Похоже на них, – ответила миссис Тэффи.

– Ангус причастен к этому?

Взгляд экономки стал таким же жестким, как и у графа.

– Сейчас не уверена, милорд, но к концу дня наверняка удостоверюсь.

– Проклятье. Я их придушу, – объявил Арнпрайор и устремился к дому, взметая комья грязи и высохшей травы.

– Ох, господи, – тяжело вздохнула миссис Тэффи. – Только все стало налаживаться.

– Я полагала, в Шотландии принято изготавливать виски, – сказала Виктория.

– Это если иметь лицензию, мисс, а у Кендриков ее нет. Простите, мисс, мне придется вас сейчас оставить, дабы проследить за графом. Не дай бог, приведет в исполнении свою угрозу.

– Я с вами, – решительно заявила Виктория, приподняв юбки и спеша вперед.

В конце концов, хватит и одного убийцы на графство.

Когда Кейд снова взял неправильную ноту, Виктория оторвала взгляд от плана занятий. Мальчик угрюмо глядел на клавиши, разучивая сонату Гайдна, которую она задала ему этим утром. Даже новое произведение не ободрило его.

Вчерашняя ссора между Ангусом и Арнпрайором закончилась тем, что первый в ярости покинул Кинглас, а второй в сердцах заперся в библиотеке. Их громогласный обмен любезностями – на виду всех обитателей замка – сотряс большой зал цитадели, и казалось, потолок вот-вот обрушится на головы присутствующих. Ни один из рассорившихся мужей не появился за ужином, и Виктории пришлось поддерживать напряженный разговор с Ройалом, пока Кейд и близнецы вяло тыкали в еду вилками.

Когда мальчик издал тяжелый вздох и посмотрел на свою гувернантку, она отложила бумаги в сторону. Виктория всегда старалась держаться в стороне от личной жизни нанимателей, но Кейду явно требовалась ее поддержка.

– Почему бы вам не передохнуть немного за чашкой чая? – предложила она, похлопав рядом с собой по дивану. – Миссис Тэффи приготовила ваших любимых булочек. Жаль будет, если они пропадут.

Кейд присел рядом с ней.

– Очень трудно сосредоточиться после вчерашнего. Ник и дед часто спорят, но это была не рядовая перебранка.

– Вы еще обязательно мне все расскажете, но сначала поешьте. Вы едва дотронулись до еды за завтраком и ленчем.

– Когда собственные брат и дед грозятся убить друг друга, нет желания съесть даже что-то очень вкусное.

– Все успокоится, я уверена, – мягко проговорила она. – И мне кажется, голоданием делу не помочь, а?

Кейд вздохнул, взяв чашку чая.

– По крайней мере, когда я болею, они обычно перестают ругаться.

– Голубчик, решать семейные проблемы – не ваша обязанность. Это родные должны заботиться о вас, а не наоборот.

Мальчик считал себя миротворцем в семье. Как правило, от него требовалось только держаться как обычно, весело и непринужденно. Но вчерашняя ссора нарушила баланс в семействе. Под глазами Кейда образовались тени: он явно плохо спал. Аппетит, вернувшийся в последние дни, тоже пропал.

Такой поворот событий никуда не годился, и Виктория собиралась заявить об этом графу, как только наберется смелости войти в его обиталище.

– Ник редко теряет самообладание, – сказал Кейд. – Но мне показалось, он был готов проломить деду голову.

– Мне думалось, что он скорее стукнет близнецов головами друг о друга, – сухо ответила она.

Мальчик поморщился.

– Гранту и Грэму не стоило гнать спиртное, как бы ни считал дед.

По словам констеблей, неугомонная парочка организовала нелегальную винокурню в уединенной долине во владениях Арнпрайора. Такое отнюдь нередко случалось в горах, но влекло за собой серьезные преследования со стороны закона. К счастью, чиновники согласились не предъявлять обвинений после того, как граф дал слово пресечь дальнейшее изготовление виски и лично наказать близнецов.

– Это действительно незаконно, – ответила она. – Эта новость повергла Арнпрайора в совершенное смятение.

Граф и не подозревал, что прямо у него под носом братья устроили винокурню. А вот Ангус прекрасно все знал.

Кейд поставил чашку.

– Констебли не вернутся и не арестуют их, верно?

Виктория уверенно ему улыбнулась:

– Нет, они позволили вашему брату самому управиться с ситуацией.

– Слава богу. Не хватало еще близнецам отправиться в тюрьму.