Лю поднялся на крышу, взял веревку и посмотрел на хихикающую Кайсин. Он набрался смелости и хотел было предложить, чтобы она обняла его и вместе они спустились со стены, но вдруг оцепенел. Лю не смог оторвать взора от ее улыбки и синего блеска глаз. Луна ласково касалась ее лица, и ему снова начало казаться, что она – небесный дух, который прилетел на землю и стоит совсем рядом. Кайсин поймала его взгляд. Она больше не выглядела испуганной или озабоченной ворохом проблем. Совсем наоборот: полной жизни и жажды увидеть нечто новое. Девушка сияла и переминалась с ноги на ногу. Лю почувствовал, что тонет в ее глазах. Синих и бездонных. В ее зрачках светились лунные блики. Они звали Лю, игриво переливаясь между длинных ресниц девушки. Он шагнул ей навстречу, чтобы оказаться ближе. Кайсин улыбнулась еще шире. Ее рука потянулась к нему, и вот их ладони снова соприкоснулись. Желудок сделал сальто, и внизу живота растеклось приятное тепло. Лю слышал, как стучит кровь в висках.

В его или в ее?

Ладонь Кайсин стала влажной. Она сделала робкий шаг. Ночной ветер разносил запах ее волос. Все звуки исчезли. Лю хотел поцеловать Кайсин. Он смотрел на ее губы, а она на его. Лю понял, что его собственные высохли, словно он неделю провел в жаркой пустыне. Лицо Кайсин было совсем рядом и почему-то приближалось! Жар ее дыхания обжигал щеки. Их руки дрожали.

В последний момент Кайсин отвернулась и отступила на шаг.

– Братец? Спускайтесь уже!

От неожиданности Лю подпрыгнул. Как и Кайсин. Они смущенно посмотрели друг на друга и быстро отвели глаза. Лю прокашлялся, постаравшись придать себе невозмутимый вид, но его колени дрожали, как листья на ветру. Сердце, к счастью, не выпрыгнуло, но билось так, что закружилась голова. Он уже забыл, что хотел сказать, но тут заговорила Кайсин:

– Давай я буду держаться за тебя, а ты спустишь нас обоих вниз?

– Э-э, да. Давай!

Лю поднял веревку и замер в ожидании. Кайсин обняла его за шею и шепнула:

– Я готова.

– Держись крепче, – выдавил из себя Лю.

Это была лучшая ночь в его жизни.

Спустя четверть часа троица вышла из леса к городским стенам. Кайсин, задрав голову, завороженно разглядывала огни на охранных башнях.

– Нам сюда, – беззаботно объявил Жу Пень и первым нырнул в темный проем под стеной.

– Теперь ты, – сказал Лю.

Он спрыгнул ко входу в тоннель и подал руку Кайсин. Та с охотой приняла помощь. Кажется, Лю начинал привыкать к теплоте ее прикосновений. Пока они пробирались сквозь лес, она не отпускала его ладонь. Ему нравилось это чувство. Лю ощущал себя способным свернуть целые горы, если она держит его за руку.

Все это походило на слишком прекрасный сон.

– Следуй за Жу Пенем и никуда не сворачивай, – объяснил он. – Следи за его задницей и не потеряешься.

Кайсин рассмеялась и полезла внутрь.

– Как вы нашли это место? – спросила она, на четвереньках пробираясь по узкому подземному проходу.

– Да случилось тут с нами… – замялся Лю, – одно маленькое приключение. Этот тоннель спас нас с Малышом.

– Приключение? – Кайсин ликовала. – Наверное, жутко опасное! Мне постоянно снится, как я разделяю с вами приключения. Как мы изучаем город, бегаем по крышам…

– Это… прошу вас, – донесся голос Жу Пеня.

Малыш помог девушке выбраться наружу.

– Тебе снились мы? – удивился Лю, оказавшись на воле.

Кайсин тщательно отряхнула сырую землю с колен и локтей. В великоватых штанах и плотной накидке из шерсти, которые Лю умыкнул у прачки в портовом районе, она была похожа скорей на какого-нибудь торгаша с рынка, чем на девушку из самого знатного рода Империи. Лю улыбнулся своим мыслям. Кайсин вновь поймала его взгляд и улыбнулась в ответ.

– Да, мне так хотелось хоть ненадолго вырваться из дома.

– Дык это… – Жу Пень жестом предложил пойти дальше. – Почему ты просто не возьмешь и не пойдешь погулять? Тебе ж наверняка можно все.

Они прошли вдоль темных храмовых задворок и вышли к величавой пагоде, что закрывала своей громадой лунный свет.

– К сожалению, нет, Малыш, – начала Кайсин, но вдруг охнула: – Ты же не против, что я так тебя называю?

– Хе-хе, – усмехнулся тот. – Конечно, это… не против. Меня, считай, так и зовут! Так почему тебе нельзя выйти из дома?

– На мне… – голос Кайсин погрустнел, – лежит большая ответственность. Я – наследница рода Мао и поэтому всегда нахожусь под пристальным присмотром. Я учусь целыми днями, чтобы однажды, если так сложится, взять на себя роль главы дома. Учителя и слуги почти не покидают меня. Только ночью я могу побыть одна. Только в своих снах я могу увидеть мир.

– Жутко, – поежился Жу Пень. – Неприятно, наверное, когда на тебя всегда смотрят.

Лю встревожился, увидев, что Кайсин помрачнела, и поспешил сменить тему:

– Я предлагаю сразу отправиться на площадь и поиграть во что-нибудь. Ты согласна?

– Поиграть? – Кайсин снова засияла. Троица вышла из темноты и оказалась у входа в пагоду, освещенного ярким светом ламп. – Да-да, а во что? Я даже не знаю, как празднуют…

– …обычные люди? – закончил за нее Лю. Он вышел из тени, зажмурился от света и подождал, пока глаза привыкнут. – Там много всего есть. И шарики бросать в деревянного поросенка можно, и кто быстрее отберет банан у мартышки…

– Ох, духи, да ты же побит! – воскликнула Кайсин. – И Малыш тоже! Что с вами случилось?

Лю остановился как вкопанный и переглянулся с Жу Пенем. Оба еще не отошли от вылазки в подземелье, где нашли таинственное зеркало, и были усыпаны ссадинами и синяками. Пару дней они отлеживались дома, обессиленные и едва живые. Если бы не помощь тетушки Таны, в запасах которой нашлось много целебных трав, ребятам пришлось бы совсем туго. На спине у Малыша после взрыва появился ожог, а Лю во время падения обо что-то поцарапался, и теперь у него по всему плечу пролегала длинная полоса швов, а от раны над правым глазом наверняка останется шрам. Жу Пень провел время с пользой и все дни бренчал на своей гуцинь. Сначала Лю бесился от ужасной игры Малыша, потом смирился, а затем даже начал получать удовольствие.

– Пустяки, – беззаботно отмахнулся Жу Пень.

– Это было то самое опасное приключение, – вздохнул Лю. – Нам немножко досталось.

– Немножко! Да на вас даже смотреть больно, – фыркнула Кайсин. Ее любопытство пересилило изумление. – Вы расскажете мне?

– Не хотелось бы портить тебе настроение.

– Ну уж нет! Сейчас мы пойдем