Харпад начал с изотонического напитка. Он перестал смотреть в экран коммуникатора и попытался не думать о дочери. Наблюдал, не появятся ли следующие лимузины или политик, которым можно пожертвовать ради дочери.

Он открыл глаза и провел ладонью по уставшему лицу. Включил кондиционер и отправил Юдите сообщение с тремя лучшими кандидатами. Она должна быть благодарна.

«Мы держим Крушевского», — ответила через минуту.

«Те другие ближе ко второму порогу».

«Все подстроено под Крушевского. Поздно менять».

Он сглотнул слюну и закрыл глаза. Молот снова навис над маленьким нюхачом, лежащим на наковальне.

Он уговаривал себя, что Марыся в безопасности. Открыл окно. Холодный воздух обдул его лицо. Вечер был, как всегда, спокойным, снаружи была редкая морось. Выключение Несолнца длилось ровно полчаса, после чего температура упала до пятнадцати-семнадцати градусов. Ночью приходил неожиданный ливень, который быстро утихал. Теплее становилось только после включения, которое начиналось в полпятого и продолжалось ровно полчаса. Около полудня температура держалась в пределах двадцати одного градуса. Конечно же, это средний показатель, потому что колебания были значительными. По мнению Харпада, с каждым разом все больше.

Двадцать часов двадцать одна минута. Вдоль улицы зажглись фонари. Интересно, почему решили сделать именно так. Не лучше ли было оставить Несолнце на нескольких процентах мощности, на восемь часов заморозить сумерки, вместо того чтобы строить и поддерживать такую сложную осветительную сеть? Технические требования? Скорее стремление, чтобы Варшава менялась как можно меньше. Все жаловались, но, когда доходило до конкретики, не знали, что хотели изменить. А даже если и знали, каждый хотел изменить что-то свое. Тогда, может, и хорошо, что осталось как есть. Он понятия не имел, что происходило в других Кольцах, хотя слышал, какие глупые идеи были у людей.

Из размышлений его вырвал шум шин проезжающего рядом Варса. Как они ее отпустят? Где? Отдадут матери? Мысли о Марысе снова заслонили реальность. Он смотрел на исчезающий автомобиль и не мог перестать думать о дочери.

* * *

Януш Здонек вышел на середину, провожаемый светом прожектора, и стоял, сложив пальцы вместе, как профессор, собирающийся с мыслями перед сложной лекцией. Наталья выдавила из себя протяжное «У-у-у», означавшее, что вот-вот произойдет что-то значимое.

— Если вы позволите, я не буду отжиматься, — начал Здонек, и публика встретила это сдержанным смехом. — Я пренебрегаю физической формой, что заметно, посвящая время другим занятиям. Я управляю десятком компаний, с которыми вы наверняка сталкиваетесь каждый день. Они эффективны, приносят прибыль и обеспечивают работой многих жителей Кольца Варшава. Возможно, вы работаете в одной из них. Я не отрицаю, что нынешний мэр заботится о благе города. Как заботливая мать, которая следит, чтобы ее ребенку всегда было тепло, чтобы он регулярно ел здоровую еду, мыл уши и чистил зубы, хорошо учился. Иоахим Велицкий, наша заботливая мамочка, которая не заметила, что ребенок уже взрослый. — Снова сдержанные смешки. — Ручное управление Варшавой означает застой и окостенелость. Разве это хорошо? Это терпимо. Но кто в действительности хочет жить в городе, где терпимо? Только люди, лишенные амбиций. Отсутствие прогресса означает движение назад. Я хочу дать людям свободу, возможность влиять на собственные судьбы. Эта истина известна давно: о своей судьбе заботимся больше, чем об общей. Сейчас в мэрии сидят несколько солидных мозгов и ведут дебаты, как сделать лучше каждому из нас. Я изменю это — я добавлю несколько миллионов мозгов, ваших мозгов. Вы получите реальную власть, и каждый из вас сможет улучшить свой маленький фрагмент Варшавы. Выбирайте сами.

Здонек поклонился и вернулся на место в тишине, которая только через минуту взорвалась аплодисментами. Ему удалось. Он не поддался формату программы, он изменил его. Всего лишь на минуту, но этого хватило, чтобы все запомнили.

— Это называется испортить погоду, — хмуро простонала ведущая. Она скривилась и театрально помахала открытой ладонью, словно отгоняя неприятный запах. Подождала минуту, после чего громко рассмеялась, и ее смех разнесся по всему зрительному залу. Из-под сцены вылетели воздушные шарики, а сверху посыпалось конфетти, заиграли трубы. — Мы уже знаем все о кандидатах. Франт-элегант Крушевский всем предлагает розовые калоши, красавчик Велицкий загонит всех на аэробику, а таинственный Здонек будет управлять нами, как скрепками в офисе. Переходим ко второму этапу, то есть к живым дебатам. Конечно, вы не останетесь безучастными, вмешивайтесь, как только можете.

Она вытащила из-под стола трубу и дунула в нее, после чего последовало длительное сольное выступление с шутками и насмешками в адрес кандидатов. Шутки Натальи не смешили гостей, но публика почти плакала от смеха. Конечно, только в тех моментах, в которых давал знак режиссер. Велицкий смеялся вместе с ними, хотя ему это удавалось с трудом. Старое правило телевидения звучит так, что чем глупее программа, тем больше людей хотят ее посмотреть. А эту смотрела почти половина жителей, тем более одна треть вживую, а остальные посмотрят уже с опозданием, в течение недели. У нее также была своя аудитория и за пределами Кольца, но это не имело значения для кандидатов. Глупые программы смотрели глупые люди. Но глупые люди имеют такое же право голоса, как и умные. И их больше.

Крушевский не умел разговаривать с идиотами, из-за этого он терял рейтинг. Велицкий был неплох в этой игре, потому, наоборот, набирал очки. Здонек использовал другую тактику. Он предположил, что ироническая дистанция позволит ему остаться забавным для этого мусора и в то же время посылал сигнал интеллигентам, что он презирает и насмехается над этими темными людьми. Параллельная игра — сложно осуществить, но возможно.

— …Поэтому первым будет говорить… — Наталья водила пальцем от одного кандидата к другому. — Хм… Должно быть честно, но что поделать? Красавчики всегда имеют фору! Поехали!

Велицкий посмотрел на Здонека, который надеялся, что будет первым объектом атаки обоих кандидатов. Он влез в их игру без приглашения, когда они были уверены, что это игра для двоих.

— Если вы настолько заняты, — начал Велицкий, — то сможете ли найти время заниматься целым Кольцом? У вас есть акции более десятка фирм, в большинстве случаев контрольный пакет. Вы заседаете в совете директоров и являетесь консультантом. Ваш распорядок дня впечатляет. Варшавой вы планируете заниматься во время обеда?

— Ход ваших рассуждений верен. Сколько времени, по вашему мнению, я ежедневно посвящаю управлению моими фирмами?

Вопрос, рассчитанный сбить оппонента с мысли, сработал, но только на минуту.

— Все время, — Велицкий быстро отреагировал. — Хороший бизнесмен уделяет своим компаниям все время. Раз вы считаетесь хорошим бизнесменом, то не будете пренебрегать ни одним из своих занятий. Тем более Варшава будет наименее прибыльной из ваших компаний. Зарплата мэра небольшая.

— Но вы неофициально вытягиваете неплохие деньги. Так что это не создаст трудностей.