— Здравствуй, лисичка.

Давно вытравленное из памяти прозвище обожгло сердце раскаленным клеймом. И легкая хрипотца в голосе взбудоражила Силы. Энергия потянулась к стоящему напротив мужчине. Играла и ластилась, как истосковавшаяся без хозяина кошка. Конечно, он ничего не почувствовал — человек ведь.

— Здравствуй, Федор…

Не могла заставить себя назвать его Федюшей. Столько времени прошло… В последнюю их ночь думала, что нашепталась на всю жизнь вперед, а в итоге и на пять минут без него не хватило. Как только рано утром прокралась за порог, оставляя спящего в смятых простынях мужчину, так чуть от тоски сердце не разорвалось.

Кажется, его тоже одолевали воспоминания. На широких скулах ходили желваки, но, вместо заслуженной брани, Лара услышала почти ласковое:

— Все цветешь…

Усмешка мазнула по губам полынной горечью. Еще как цветет. От ноги — одно название, спина ноет, и без дочкиных зелий ни одного вечера не обходится. А вот он все такой же крепкий. Только волосы совсем побелели от седины. Но это нисколько его не портит. И до смерти хочется снова увидеть его улыбку, но мужчина был хмур и собран. И те взгляды, что он бросал на дочек… Федя только внешне простаком выглядел. Такой рубаха-парень с бесхитростным взглядом и широкой улыбкой. Но Лара была уверена, он все понял, как только машина въехала в бокс. Но кто же знал, что лучший механик Москвы — это Лисовский? Ее Адам и отец девочек.

— Да и ты молодцом. Нам нужна машина.

Мужчина еще сильнее нахмурил широкие брови. От дочерей фонило напряжением, особенно от Анны. Она всегда чувствительней была, и, не смотря на показную дурашливость, соображала так же быстро, как Жанна.

— У меня есть машина, — произнес медленно. Всю жизнь бы его голос слушала, вдоль позвоночника опять толпа мурашек, и даже боль в ноге утихла.

— Федор Григорьевич, мы торопимся, — встрял Влад. Ох, зря — Федя до жути ревнивый. Вон, как глаза засверкали.

— Вот и езжай, — отсек тут же, — без них, — кивнул на нее и дочек.

— Федор, хватит, — попыталась урезонить, — лет много прошло, тебя жена, дом ждёт…

Лара сама ему благоверную подвела. Вот как только родила, очухалась немного, и тут же на поклон к ворожее Ковена побежала, чтобы самой, обливаясь слезами, рвать нити их судьбы, и перекладывать в другой узор. Федя женился на молодой женщине с ребенком. Хорошая девушка, хозяйственная… А она ещё несколько лет от сердечной боли на стенку лезла. Но выбор был сделан.

— О жене знаешь? Очень интересно… Развелся я. Пять лет как.

В груди радостно ухнуло — свободен! Но Лара заставила себя покачать головой.

— Не важно…

— Нет, лисичка, важно! — перебил ее, Верховную Северного Ковена! И Лара послушно замолчала, — Хре… к-хм, — взглянул девочек, — фиг вы из гаража моего куда уйдете, пока не поговорим по человечески. Опять сбежать решила? И их… дочек наших забрать?!

Жанна судорожно вздохнула.

— Какие мы тебе дочки, дядя? — зашипела Анна.

— А ну, цыц, — Федор сделал шаг вперёд, и Анюта мигом боевой запал растеряла, — с тобой мы отдельно потолкует. На какой помойке одёжку нашла? Лара! Девочка, как бомж ходит!

— Сам ты бомж, валенок чумазый! — вскипела дочка. Жанна тихонько шикнула на сестру, но та если на коня села- не остановишь… Лара вздохнула — вся в отца.

— В угол поставлю, — пообещал Федор. Проникновенно так, и девочка, что удивительно, замолчала.

— Хватит, — рыкнул Влад, — машина, Федор Григорьевич, или я возьму ее сам.

Торопливый волк, только не там, где нужно. Мог бы и не затягивать — в зимнем домике все вопросы решить, впрочем, пока все шло по плану, но знать об этом Владиславу не обязательно.

— Бери любую тачку. И уматывай, но только без них, — упёрся Федор. И она слишком хорошо знала этот тон. Точно так же говорил, что не отпустит никуда, женится и будет у них дом полная чаша. На второе свидание определился. Ох, зачем она согласилась с ним встретиться тогда… Провела бы инициацию и забыла, но польстило внимание самого симпатичного парня на потоке. Сам ведь после ночи подошёл и, под завистливые взгляды однокурсниц, нахально поцеловал, объявляя своей девушкой.

— Они поедут тоже. Последний раз по-хорошему прошу, — опять зарычал Влад. Того и гляди — перекинется. Нет, надо это заканчивать, а то рухнет все карточным домиком и да так, что костей не соберёшь.

— Поехали с нами, Федя. По дороге и поговорим. Время действительно не ждёт.

Стоило сказать и так легко на душе стало. Будто и не было двадцати одного года разлуки, оплаканных до последнего дня. Однажды, молодая и не совсем умная ведьмесса думала, что сильнее собственного сердца, но сейчас дрожь гуляет по всему телу и до смерти хочется обнять широкие плечи и уткнуться носом в ямку между шеей и плечом. Вдохнуть родной запах, и, не стесняясь разреветься. Так плохо без него было!

Мужчина сразу оживился.

— Поеду! Какая, говоришь, машина вам нужна?

***

Даяна не знала, сколько прошло времени. Может полчаса или несколько… Когда до слез из глаз хочется в туалет время считать не станешь. Очень хотелось послать все к чертям и тихонько напрудить в углу, но интуиция в голос орала — все что угодно, кроме этого. Наверняка ублюдку только нужен повод. Он не мог не знать, что туалета в комнате нет.

Когда замок двери щёлкнул, Даяна была уже морально готова сходить под себя. Мужчина появился в дверном проеме и, не скрываясь, оглядел комнату. Искал лужу? Хотя кто его знает, что творится в больной голове.

— Видишь, милая, вести себя хорошо не так уж и трудно.

Глубокий голос вибрировал от злости. Ее терпение не пришлось ублюдку по вкусу. Наверняка уже решил, как развлечься с нашкодившей ведьмессой. Ее благоразумное молчание только сильнее завело мужчину.

Подскочив к ней, Вяземский перехватил за руку и сжал так, что она тихонько застонала от боли.

— Нас ждёт ужин дорогая. Сумеешь меня развлечь быть, получишь награду.

Неприятное покалывание в висках оповестили, что они миновали защитный контур. Без Вяземского она бы упала в судорогах на пороге — для неинициированных ведьм это самая надёжная ловушка. Выйти из нее можно только с проводником.

Бежать в сторону выхода Даяна даже не пыталась. Наверняка вокруг ещё один контур для надёжности. Дом, в котором она оказалась, имел, по крайней мере, два этажа. И сейчас они спускались на первый. В светлой и уютной, не в пример комнате, гостиной их дожидался накрытый стол.

Еда на тарелках должна была разжечь аппетит, но Даяну чуть не стошнило. Даже есть рядом с Вяземским казалось аморальным. Но, чтобы не злить мужчину ещё больше, она шагнула к столу.

На полпути в голову пришла идея. Была не была!

— А помыть руки перед едой?