облаченных в какую-то серую форму. Из оружия у него был только пистолет в кобуре.

— Константин Манулов? — пробасил он. — Евгений Паршиков, майор имперской службы безопасности. Пройдите со мной, мне нужно задать вам несколько вопросов.

Глава 18

— Я правильно понимаю, что противоядие помог вам изготовить ваш бог? — скептически посмотрел на меня майор имперской службы безопасности, откинувшись на спинку удобного мягкого кресла в одном из кабинетов графа Сапсанова, который ему выделили для работы.

Этот тип вытащил меня прямо из комнаты, требуя безотлагательного разговора. Хорошо, хоть дал время, чтобы я накинул на себя одну из рубашек, которые остались у меня в хранилище, после посещения магазина клана носорога. Я прекрасно понимал, что ему было нужно, собственно, и он не гнушался никакими техниками воздействия на меня, кроме физических пыток. После того, как едва успел перехватить одно из заклинаний, судя по всему, подчинения, я предотвращал любые попытки воздействия на меня магией разума, блокируя их печатями отражения. Благо, маг он был не слишком сильный, поэтому такие простые уловки против него срабатывали. Ему это не нравилось, поэтому наша беседа, мягко говоря, слегка затягивалась.

Эта клоунада длилась уже несколько часов, во время которой, как я понял, на меня хотели свесить покушение на убийство графа Сапсанова, которому становилось хуже в Имперском госпитале. Другая информация его не интересовала. Даже то, что меня в принципе не было в момент покушения даже рядом с поместьем. А тогда, когда вмешались в мою формулу лечения ничего не понимающие в этом целители, меня, грубо говоря, похитили, и я провел несколько дней на изнанке, вытаскивая из неприятностей еще и наследника вышеупомянутого графа, к его делу совершенно не относилось.

— Можете вызвать его на допрос и лично поинтересоваться для каких целей ему это было нужно, — устало проговорил я.

— Давайте уточним, вы подтверждаете, что с подобным ядом никогда ранее не встречались? — спросил, наверное, в сотый раз майор. Я глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, но у этого придурка все же получилось вывести меня из себя.

— Да, вы правы. Пришло время сознаться, — сокрушенно покачал я головой, после чего посмотрел пристально в глаза Паршакову, который аж приободрился, наклонившись в мою сторону, готовясь ловить каждое слово из так старательно выбиваемого из меня признания. Ну что ж, не буду его разочаровывать. — Я уже встречался с этим ядом и работал с ним неоднократно. На самом деле, я наемный убийца, глава одного из кланов, которые практикуют в своем ремесле нетрадиционные техники умерщвления. Так вот, этот яд специально разработал для меня один известный мастер зелий, который, к сожалению, уже несколько лет, как скончался, продав мои секреты моему брату. Естественно, за такое его пришлось убить, таков кодекс наемника, поэтому имени его называть не стану, все равно на допрос его вызвать не получиться, так как тела не осталось, а душа его вынуждена скитаться по загробному миру, под действием очень темного заклятия. — Усмехнулся я, на сей раз говоря чистую правду, не соврав ни в едином слове. Даже на душе как-то легче стало от такого своеобразного признания, все равно не поверит. Знаю я таких солдафонов.

— Вы издеваетесь⁈ — рявкнул он, глядя на меня исподлобья, бросая на стол ручку, которой делал какие-то записи в блокноте. — Я прекрасно знаю о том, что вы сирота и только что выпустились из сиротского дома!

— А вы? — спросил я, стараясь унять жар, который то и дело вспыхивал в моем теле, особенно в те моменты, когда на меня накатывала волнами ярость. Я уже связал свое нестабильное состояние с приступами гнева и теперь пытался успокоиться, чтобы не взорвать себя вместе с половиной поместья. — Откуда бы у меня были сведения о ядах, противоядиях и способах лечения, если все было не так, как я говорил ранее? — спокойно проговорил я.

— Я пытаюсь разобраться, а вы препятствуете этому, — грозно указал он на меня указательным пальцем, багровея от злости.

— Нет, вы пытаетесь быстро свесить на безродного сироту все прегрешения, закрыть дело и получить очередное звание, давя на меня морально. Мне прекрасно известно, как и вам, что за отравлением графа стоит его брат. Это доказано одной из служб. Только вот покойника вряд ли можно прилюдно и демонстративно наказать, поэтому вы и ищете козла отпущения, но меня им вам ни за что не сделать. Сразу говорю, ни моральным, ни физическим воздействием вы от меня ничего не добьетесь. А в игру разозли своего оппонента можно играть вдвоем, чем мы сейчас и занимаемся. Что это, уже готовое чистосердечное признание, где я подписываюсь под всеми вашими словами и подозрениями? — бросил я взгляд на папку с какими-то исписанными листами бумаги.

— Да как ты смеешь… — прошипел он, но потом взял себя в руки, глубоко вздохнул и уже более спокойно посмотрел на меня.

— Легко, для этого нужен рот, немного уверенности в себя и капля мозгов, — ответил я, вставая из-за стола.

— Я вас не отпускал, — пробасил он, резко поднимаясь на ноги, от чего кресло, с которого он встал, упало на пол с диким грохотом.

— А меня и не задерживали. Если вы мне не предъявляете никаких обвинений, а просто ведете мирную беседу, как говорили ранее, то я ответил на все ваши вопросы и не хочу больше на этот цирк тратить свое время. — Пожал я плечами. — А если еще будут какие-то вопросы, обратитесь к человеку, который ответит на них за меня и подтвердит тот факт, что большую часть тех событий, которые, как вы выразились, вам не понятны, я провел рядом с ним. Только старательно продумывайте то, что хотите спросить. Граф Шмелев не слишком любит намеки и беспочвенные обвинения, — улыбнулся я ему, глядя на красное от злости и опешившее, после упоминания Шмелева, лицо.

Я направился к выходу, больше не оборачиваясь и сетуя на себя, что не послал этого самоуверенного козла раньше. Задерживать меня никто не стал, что меня несказанно порадовало, главное, надо не забыть Шмелева предупредить, чтобы нагрянувший к нему майор не стал большой неожиданностью.

Закрыв за собой дверь, я вновь почувствовал всепоглощающий меня жар, который волнами достигал головы, вызывая просто дикую боль. В глазах потемнело, и я, покачнувшись, прислонился к стене, чтобы элементарно не упасть. К головной боли присоединилось головокружение, которое я никак не мог убрать, как бы не старался перераспределить собственный источник жизненной энергии, который словно утопал в огне и не мог сквозь него пробиться наружу. Я сполз по стене, садясь на голый пол и в который раз за сегодняшний вечер попытался унять пылающий внутри меня огонь, собрать его в кучу и засунуть обратно в центр источника, из которого он постоянно пытался выбраться.

— Костя? Что ты тут делаешь? Тебе плохо? — как сквозь вату донесся до меня обеспокоенный женский голос, после чего прохладная ладонь коснулась моего лба. — О, боги, да ты весь горишь, — я разлепил непослушные веки, фокусируя взгляд на Валерии, которая сидела напротив меня, растерянно вертя головой, видимо, решая, что нужно делать и кого звать на помощь.

— Все хорошо, — ответил я, чувствуя, как огненные нити клубком сворачиваются где-то в районе груди, а магия жизни разливается по телу, приводя меня в чувство. — Просто немного устал, — попытался я встать, но девушка решительно схватила меня за плечи, усадив обратно на пол.

— Ты, когда ел последний раз? — обеспокоенно посмотрела она мне в глаза.

— Тогда же, когда и спал, дня два назад, может, меньше, — ответил я, все же поднимаясь на ноги и хватая девушку за руку, ставя ее рядом со мной.

— Я распоряжусь, чтобы тебе принесли ужин, — кивнула она и проводила меня до моей комнаты, все еще держа за руку, словно боялась, что буквально сейчас я упаду и буду перед ней умирать.

— Спасибо, — поблагодарил я ее, закрывая за девушкой дверь, оставаясь наконец в одиночестве.

Сев на кровать, я задумался над тем, что произошло в коридоре, но ни к каким разумным выводам так и не смог прийти. Я не знаю, что повлияло на мой усилившийся больше развитого потенциала дар,