Потянулся к бокалу. Опрокинул в себя огневухи и, кажется, даже не почувствовал вкус.

- Дети подросли, а она… Я чувствовал ее страх. Не понимал, правда, почему, но видел, как она трясется над ними. Даже работа не могла отвлечь. Она начала оберегать их от… всего. А вы знаете, чем грозит подобная опека над мальчиком в Асмасе.

Мужчины покивали. Они знали. Сами прошли через жесткое, на грани жестокости обучение наставников. Академия. Покорение огня. И везде через боль, через преодоление, выжигание слабости и трусости. А иначе… стихия накажет смертью.

- Мне не хотелось устраивать скандалы за сына. Вот я и посоветовался, - Фильярг замялся, - с тещей. Она настоятельно советовала завести еще одного ребенка, мол, здорово отвлекает и ставит мозги на место. Признаю, я ошибался, посчитав эту опеку обычным материнским страхом. Но… что сделано, то сделано. Я рад еще одному ребенку.

- Нам бы успеть с этими двумя разобраться, пока следующий не подрос, - недовольно заметил его величество.

- За роды не беспокойся, - счел нужным добавить он, - вторые всегда легче. Вдобавок, без ритуала.

- Пролетят, не заметишь как, - подтвердил самый опытный из них Лиестр.

- А что касается двойняшек, - Первый покрутил бокал, выпил, налил еще, - ничего страшного я не вижу. Да, необычно, что у них внешний источник магии, вдобавок, один на двоих. Тем более в столь юном возрасте. Думается, это наследие матери. Мы не знаем, как бы проявлялась магия у землян, если бы они ею владели. С учетом быстротечности их жизни… скорее всего раньше, чем у нас. Вдобавок, дети получили одобрение двух стихий. Плюс Шестой внес свой вклад, так что они получили энергии с избытком и смогли сформировать собственный источник. Самое занятное, что пользоваться они могут им лишь вдвоем. Думаю, с пробуждением стихии в пятнадцать лет этот источник будет поглощен и перестанет существовать. Я бы советовал разделить детей для безопасности, но это плохо скажется на малышах. Оставим, как есть. Изготовлю контролирующие артефакты для отслеживания магического давления. На всякий случай.

- Учить их бесполезно. Таких маленьких, - указал на очевидное его величество.

- Они развиваются быстрее асмасских детей, - возразил Третий.

- Тогда попробую подыскать кого-нибудь, - пообещал Фильярг.

- Подыщи, - одобрительно кивнул Харт, - а то следующий раз они от скуки не только пол во дворце заморозят. И ведь столько времени скрывались, - посетовал, - прям идеальные заговорщики.

- Тут я виноват, признаю, - сознался Фильярг, - разрешал безмолвным не сопровождать их, когда они играли с Шестым.

- Доверчивость, - пробормотал Лиестр, - до добра не доводит. А ведь оба выбрали артефакты воинов, - добавил он с озабоченным видом: – Мне было не по себе от меча в руках ребенка.

- Меч, - отмахнулся его величество, - в руках мальчика – это нормально, а вот водный кнут для девочки… Но характер у нее боевой, н-да. Пора начинать готовить Сэльса к тому, что через одиннадцать лет у него появится курсантка на боевом факультете.

Высочества скривились… Это был тот прогресс, который они хотели бы остановить, но не могли.

- Огонек, - ладонь прижали к губам, обожгли поцелуем.

Юля с трудом выныривала из подаренного целителем сна. Организм ощущался по отдельности, а целиком просыпаться не хотел.

- Как ты? – обеспокоенно уточнил Фильярг, склоняясь над женой.

- Спать хочу, - призналась честно та, - словно большой такой ленивец.

- Ну и спи, - не стал возражать Фильярг, - только домой тебя отнесу. Хочешь?

Юля зажмурилась. Ее. На руках. На глазах у всего птичника. И сразу поползут слухи, что ассара доработалась до такого, что ходить уже не может. Почему-то именно женский трудоголизм местным обществом приравнивался к страшному греху. Ибо пламя надо зажигать не только на работе, а еще дома и обязательно в супружеской спальне.

- Сама дойду, - поспешно отказалась.

Помолчала, так и не открывая глаз. Каяться с закрытыми глазами было легче.

- Прости за то, что молчала. Я так перепугалась. Вела себя точно курица, думая лишь о своих страхах.

Муж взял ее за руку. Пальцы сплелись. Ободряюще сжалились.

- Я всегда знал, что у столь потрясающей женщины будут не менее потрясающие дети. И не забывай, ты не только мать, но и ассара. Для тебя нормально вдвойне переживать за детей, как и не доверять магии. Тебе было непросто принять ту часть себя, а тут дети. Раннее пробуждение. Представляю, что ты только передумала.

Юля вздохнула. Хватит переживаний. Мыслей, идущих по кругу. Тисков, сжимающих сердце. Сухости во рту. Действительно хватит бояться того, что еще не случилось.

- Я столько раз видела всплески у первых курсов. Это так страшно… А тут… Они ведь маленькие. А если стихия проснется и у них?

- Стихия мудра, - в голосе мужа зазвучала улыбка, - она обязательно проснется, но в свое время. Не бойся огня. Он суров, но справедлив. К тому же ты ему определенно нравишься. Я бы сказал, ты единственная женщина на моей памяти, которая вертит им, как хочет.

Юля польщенно фыркнула.

- Ты преувеличиваешь.

- Ни капли, - не согласился Фильярг.

Наклонился, приподнимая ее и бережно-бережно прижимая спиной к себе.

- Это ты меня прости за обман. За то, что не рассказал тогда о Шестом. Мне казалось, что это уже не важно. Все живы, а цена… Прости и за то, что принял решение о ребенке, не посоветовавшись с тобой. Ты же не против его?

- Глупости, - рассердилась Юля, - как я могу быть против?! Нет, что не посоветовался – это, конечно, безобразие. Но я понимаю, ты не только мой муж, но еще и представитель патриархального общества, в котором место женщины где-то между: «подай еду» и «иди спать». Так что ничего другого я от тебя и не ждала. Принял решение, исполнил, а рожать, значит, мне?!

- «Подай еду»? – с угрозой протянул Фильярг. – Хотя «женщина, в кровать» мне нравится больше.

И прикусил мочку уха, заставив Юлю возмущенно охнуть.

- Я говорила про «иди спать», - пробурчала она, - твое звучит неприлично.

- Зато мне, как представителю патриархата, нравится, - усмехнулся Фильярг, стиснул ее в объятиях, прижал к себе и произнес: - Женщина, даже не думай, что сможешь от