– Не стоит сообщать, как вы узнали то, что узнали, сержант. Просто излагайте факты.

– Хорошо, капитан. Де Мео вернулся с пиццей и напитками. Нам неизвестно, ушел ли Липпер до прихода де Мео или подвергся нападению в его отсутствие, но мы знаем, что эти двое не успели съесть пиццу.

Хейворд кивнула.

– Де Мео поставил пиццу и напитки на стол и пошел в погребальную камеру, – продолжал Манетти. – Похоже, убийца был уже там и застиг его врасплох. – Сказав это, офицер направился в сторону погребальной камеры. Хейворд последовала за ним.

– Есть какие-нибудь соображения относительно орудия убийства? – спросила она.

– На данный момент ничего не известно. Во всяком случае, этот предмет не отличался остротой. Края у ран и мест разрыва тканей очень неровные.

Они вошли в погребальную камеру. Хейворд увидела огромную лужу крови, испачканный бурыми пятнами саркофаг, след запекшейся крови, ведущий в боковую комнату, и повсюду – желтые бирки, напоминающие опавшие осенние листья. Она внимательно осмотрела помещения, стараясь запомнить местоположение, форму и размер каждого кровавого пятна.

– Анализ расположения брызг крови показал, что убийца напал на жертву слева. Удар, который он нанес сверху, пришелся на шею и перерезал яремную вену. Жертва упала, но преступник продолжал наносить удары, хотя в этом уже не было необходимости. Мы насчитали более сотни ран на шее, голове, плечах, животе, ногах и ягодицах несчастного.

– Имеются какие-то указания на сексуальные мотивы?

– Мы не обнаружили следов спермы или каких-то других выделений. Половые органы не тронуты, мазок из анального отверстия чистый.

– Продолжайте.

– Похоже, злоумышленник разрубил жертве грудину, после чего вырвал часть внутренних органов, отнес их в Комнату каноп и опустил в два самых больших сосуда.

– Вы сказали – вырвал?

– Внутренности были именно вырваны, а не вырезаны.

Хейворд подошла к маленькой боковой комнате и заглянула внутрь. Полицейский эксперт, присев на корточки, фотографировал пятна на полу. У стены стояли коробки с вещественными доказательствами, которые еще не успели унести.

Лаура огляделась, пытаясь представить себе момент нападения. У нее уже сложилось мнение об убийце: непредсказуемый, вероятно эмоционально неустойчивый, скорее всего психопат.

– Покончив с органами, – продолжал сержант Висконти, – преступник вернулся к телу, дотащил его до саркофага и затолкал внутрь, после чего покинул гробницу через главный вход.

– Наверняка он был весь перепачкан кровью.

– Да. И с помощью разыскных собак мы проследили его до пятого этажа музея.

Хейворд посмотрела на него с удивлением: эту подробность она слышала впервые.

– Вы хотите сказать, что он не покидал музей?

– Да.

– Вы уверены?

– Мы ни в чем не можем быть уверены. Но на пятом этаже мы нашли еще кое-что – ботинок, принадлежавший пропавшему Липперу.

– В самом деле? Вы считаете, убийца взял его в заложники?

Висконти скривился.

– Возможно.

– Или унес туда его труп?

– Липпер невысокого роста – пять футов пять дюймов, весит сто тридцать пять фунтов. Поэтому такая возможность не исключается.

Хейворд замолчала, думая о том, каково сейчас приходится – или уже пришлось – Липперу. Затем она повернулась к Манетти:

– Музей нужно опечатать.

Лицо начальника службы безопасности покрылось испариной.

– До открытия осталось всего десять дней. Речь идет о двух миллионах квадратных футов выставочной площади и двух тысячах сотрудников. Надеюсь, вы шутите.

– Если проблема только в этом, – мягко произнесла Хейворд, – я сейчас же позвоню комиссару Рокеру. Он, в свою очередь, позвонит мэру, и решение будет передано по официальным каналам – вместе с обычной выволочкой.

– В этом нет необходимости, капитан. Я прикажу, чтобы музей опечатали. Временно.

Нора обернулась.

– Попросите составить психологический портрет преступника.

– Он уже готов, – ответил сержант.

Хейворд окинула его оценивающим взглядом.

– Мы ведь, кажется, никогда раньше не работали вместе?

– Нет, мадам.

– Тогда мне вдвойне приятно, что вы проявили такую расторопность.

– Благодарю вас.

Капитан Хейворд повернулась и быстро направилась к выходу, остальные последовали за ней. Пройдя Египетскую галерею, она подошла к группе людей, собравшихся на противоположной стороне полицейского ограждения, и махнула рукой сержанту Висконти.

– Собаки все еще здесь? Я хочу чтобы все, кто есть в наличии – и полицейские, и охранники, – прочесали все здание музея от подвала до чердака. Задача номер один – найти Липпера. Будем надеяться, что он жив и удерживается преступником. Задача номер два – отыскать убийцу. Обе задачи должны быть выполнены до конца дня. Все понятно?

– Да, капитан.

Лаура помолчала, словно стараясь что-то вспомнить.

– Кто руководит работами в гробнице? – наконец спросила она.

– Куратор Нора Келли, – ответил Манетти.

– Пожалуйста, свяжитесь с ней как можно скорее.

Внезапно внимание Хейворд привлек жалобный вопль, раздавшийся из гущи собравшихся людей. Худой мужчина с узкими плечами, одетый в униформу водителя автобуса, вырвался из рук полицейских и бросился к Лауре. Лицо его было искажено отчаянием.

– Пожалуйста! – кричал он. – Помогите мне! Найдите моего сына!

– Кто вы?

– Ларри Липпер. Меня зовут Ларри Липпер. Джей Липпер – мой сын. Он пропал, а по музею разгуливает убийца. Вы должны его найти! – Он разрыдался. – Найдите его!

Двое полицейских, направившихся было в его сторону, остановились при виде столь безутешного горя. Хейворд взяла несчастного за руку.

– Именно этим мы и собираемся заняться, – сказала она.

– Найдите его! Найдите его!

Хейворд оглянулась и увидела знакомое лицо.

– Сержант Казимирович!

Женщина, к которой она обратилась, сделала шаг вперед. Капитан указала ей подбородком на Липпера-старшего и негромко попросила:

– Помогите мне, пожалуйста.

Сержант подошла к убитому горем отцу и обняла его за плечи.

– Идемте со мной, сэр, – ласково произнесла она. – Сейчас мы найдем какое-нибудь тихое место, где дождемся результатов поисков. – С этими словами она увела громко рыдавшего, но не оказывавшего никакого сопротивления мужчину от Хейворд.