все до единого разрешения на въезд и вход в Сан-Бенту. На следующее утро один из министров посетил Салазара и объявил о введенных ограничениях, но в тот же день к Салазару явилась делегация из Малави в составе нескольких министров, которые сделали множество фотографий и сняли бывшего диктатора на пленку. Охранников оштрафовали за то, что они впустили делегацию без разрешения президента Республики. Тот факт, что министры из соседней с Мозамбиком страны решили встретиться с Салазаром, поверг в панику Марселу Каэтану, который почувствовал себя не у дел. Что они обсуждали? Что согласовал Салазар с лидерами независимого (с 1964 года) государства? Снова искусство молчания нетленного диктатора нарушило дворцовый покой.

Конец и прощание

13 июля 1970 года старый лев заболел почечной инфекцией, которая быстро распространилась на другие органы. 21 июля ему был проведен диализ, и, казалось, бывший диктатор снова выздоровел – вопреки всем ожиданиям врачей. 24 июля его состояние внезапно ухудшилось, и 27 июля в 9:15 он скончался от молниеносной эмболии в результате флеботромбоза.

Был прекрасный летний день, Тежу лениво, дремотно несла свои воды к Атлантике. У кровати стояла дона Мария де Жезуш с бесстрастным лицом. «Она вела себя непостижимым образом и не сделала ни жеста», – вспоминают врачи.

«Это были не просто серьезные осложнения, от органа к органу, это была вся жизнь его организма, это была боль духа, это была боль души», – писал Эдуарду Коэлью. Прошло 23 месяца после знаменитого падения. В 10:38 в здание вошел председатель Совета Марселу Каэтану в сопровождении главы администрации Кезады Пастора. Они сразу же поднялись на верхний этаж, где находилось тело.

Во второй половине дня появились специальные выпуски газет. Так, газета Diário de Lisboa вышла с заголовком «Салазар: бывший глава правительства умер сегодня в 9:15». Ниже – фотография, изображающая прибытие Марселу Каэтану, и рассказ о последних минутах жизни диктатора. На следующий день – объявление о прощании в монастыре Жеронимуш. Затем – решение сестры бывшего диктатора Марии Леопольдины о бальзамировании тела. С 6 часов утра профессор Арсениу Нуниш, директор Института судебной медицины, и его сотрудники приступили к сложной операции по сохранению тела. Президент Республики Томаш, который находился с официальным визитом на Сан-Томе и Принсипи, прервал поездку, чтобы вернуться в Лиссабон и принять участие в государственных похоронах. Он прибыл в 22:30. Телеграммы и прочие соболезнования, включая послание от папы Павла VI, приходили со всего мира.

30 июля в 10:50 похоронный кортеж покинул дворец, пересек сад и прибыл к зданию парламента, где остановился на несколько минут. Почетный караул обеспечивал 2-й батальон Национальной республиканской гвардии, военный оркестр исполнил похоронный марш Шопена. Гроб несли офицеры военной полиции. За гробом следовал Каэтану во фраке, члены правительства, также одетые соответственно случаю, военные и гражданские власти. Впереди шли настоятель церкви Базилика-да-Эштрела, отец Тобиа Дуарте, и его помощники. Покрытый национальным флагом гроб наклонили, чтобы медленно спустить по большой лестнице Национального собрания. За ним на бархатных подушках несли различные награды, полученные Салазаром за 40-летнее правление.

Итак, гроб с телом Салазара переместили из Сан-Бенту в монастырь Жеронимуш. Длинную процессию сопровождали конные солдаты, бронированные автомобили и грузовики, полные цветов, по обочинам дороги стояли взрослые и дети, а также солдаты в парадной форме. Гроб, к слову, был водружен на старый военный грузовик, не без труда управляемый молодым водителем Жушселину Венансиу Диашем Родригишем. У входа в базилику расположились бойцы артиллерийского полка. За гробом стояли дона Мария де Жезуш и сестра Салазара, им помогали две медсестры в белом.

В церкви расположились семья Салазара, супруга президента Республики, жены председателей Национальной ассамблеи, Корпоративной палаты, Верховного суда, членов правительства и представителей различных органов власти. Чуть дальше сидели дипломаты и члены различных королевских семей, находившихся в Португалии. На Евангельской же стороне, ближе к трансепту разместились офицеры и генералы, председатель Палаты, прокуроры, депутаты, другие высокопоставленные лица государства и бывшие члены правительства.

В час дня над телом Салазара начали произносить официальные речи. Это заняло с полчаса. Первыми выступили члены действующего правительства, затем дипломаты и представители НАТО, за ними – депутаты Национального собрания и Корпоративной палаты. Нос бывшего диктатора заострился, руки сжимали четки. Тысячи людей, скорбя, прошли мимо тела. «В первую очередь женщины стремились отдать последние почести бывшему главе правительства», – писали в Diário de Lisboa.

Первая подпись в похоронном журнале принадлежит инженеру Себастьяну Рамиришу. За ним – профессор Биссайя Баррету, принц Бейра и его тетка, дона Филипа де Браганса.

«Похороны Салазара» – гласил огромный, на всю полосу, заголовок газеты Diário de Lisboa от 29 июля. Также было размещено предупреждение о том, что, учитывая текущий повод, номер содержит 36 страниц. В 6 утра комната для прощаний была закрыта, чтобы тело успели подготовить к долгой дороге. В присутствии представителей высшей власти кардинал Сережейра вместе с доном Жуаном де Каштру, первым викарием Лиссабонского патриархата, отслужил мессу в сопровождении Национального симфонического оркестра и Национального хора Сан-Карлу. Дон Мануэл Гонсалвиш Сережейра благословил тело, с которым в последний раз попрощались Америку Томаш, его жена Гертрудиш Родригиш Томаш и другие представители власти.

По окончании церемонии моряки и солдаты подняли гроб и поместили его на специальную платформу, выстроенную на южной стороне площади Империи. От имени всех колониальных сил были отданы воинские почести командования Гвинеи. В присутствии президента Томаша нация простилась с человеком, 40 лет решавшим судьбы Португалии. В 12:45 тело было помещено в поезд, который пересек всю страну, остановился в Коимбре и в конце концов прибыл в Санта-Комба-Дан. Президент Томаш вместе с другими высокопоставленными лицами ждал на железнодорожной станции, где несколько солдат сняли гроб с президентского поезда и перенесли его в военный автомобиль. Оттуда за гробом проследовала новая процессия в сопровождении большого количества учеников местных школ. По обе стороны дороги стояло почти 6000 военных. Строгая и молчаливая процессия прошла по улицам городка, остановившись лишь у небольшой церкви Санта-Круш, до самого кладбища – мимо скромного, недавно покрашенного родового дома Салазара к его последнему земному пристанищу. После погребения людей впустили на кладбище для последнего прощания.

Революция гвоздик

Вместе с Салазаром умерла и последняя морская империя Запада. Другие европейские государства уже уступали местному и международному давлению с требованиями предоставить независимость колониям. Этот процесс начался после войны. Бывший диктатор, однако, так никогда и не пожелал избавить Португалию от мечты о трансокеанском величии, что привело к кровавому конфликту между метрополией и колониями, стоившему тысяч и тысяч жизней. Колониальная авантюра завела режим в тупик: не имея организованной армии, правительство оказалось вынужденным продлить обязательную военную службу до четырех лет! Многие молодые люди предпочли изгнание смерти в африканской глуши, особенно те, кто родился и вырос в больших африканских странах: ведь им пришлось бы стрелять в своих знакомых. Дезертиров насчитывалось не меньше 8000, а тех, кто выбрал эмиграцию (в основном во Францию, Германию, США и Бразилию) вместо военной службы, – 200 000. В 1966 году количество португальцев, проживающих за границей, достигло впечатляющей цифры 4,8 миллиона человек. Четверть эмигрантов в 1960-е годы были подпольщиками. Пик эмиграции пришелся на 1964 год, когда из страны уехало 37 000 человек.

Усилились репрессии, участились новые депортации, домашние аресты, исчезновения, чистки студентов университетов, принудительные отставки. Целое поколение было брошено в топку африканской войны, которая привела к гибели 8289 португальских солдат. Студенты, зачисленные в офицеры запаса, видели, как тают их шансы на нормальное существование, получение диплома о высшем образовании и приличную работу. Те, кому все-таки пришлось пойти в армию, имели за плечами университетское прошлое и усвоенные – в том числе под влиянием мощного духа протеста, царившего в остальной Европе, – антифашистские принципы.

Таким образом, Португалия отдала свое оружие в руки растущего числа противников власти. Армия, в которой насчитывалось 220 000 военнослужащих, в итоге стала политическим ядром проблем страны. После череды поражений в Гвинее, считавшейся «португальским Вьетнамом», в конце 1973 года группа офицеров подготовила документ, критикующий военные действия. В мозамбикской Бейре колониальные власти