Глава 16

Вокруг Берьяты стояло защитное кольцо. За город можно было не беспокоиться. Но хутора, разбросанные тут и там между городами… Кто-то из тех, что покрупнее, наняли магов и тоже поставили защиту. Кто-то поднялся и, бросив все нажитое, перебрался в город. Тот, кто успел.

Сейчас, летом, урон и упадок были особенно заметны: колосящиеся озимые обманчиво радовали взгляд, земельные наделы, стоявшие зиму под паром, были забиты сорняками. Пастбища были пусты. Кое-где встречалась чудом уцелевшая, одичавшая скотина. Собаки сбились в стаи на манер волков и угрожали путникам не меньше их диких собратьев — они же не боялись человека. Избы, видневшиеся с дороги, стояли с распахнутыми дверями и разбитыми окнами. Нигде не было приветливого дымка очага. Нигде не было слышно людей.

Караван шел медленно. Маги были во всеоружии. Еще накануне и Деймур, и Гессман сообщили, что на них напали именно на этом участке пути. Тогда, почти месяц назад, мертвецов было шестеро. Сейчас должно быть больше. Значительно больше.

Ским ехал около кареты и, казалось, думал о чем-то своем. Лина открыла окна и наблюдала за мужем.

— О чем волнуешься?

— Рузгард ждет голод. Меньше трети полей засеяны. Стада брошены или вырезаны.

— Это если будет кому голодать, — тихо пробормотала Лина.

— Будет. — Ским повернулся и очень странным взглядом посмотрел на жену. — Будет. Я ведь Рузгард.

Он пришпорил коня и ушел вперед, а Лина осталась сидеть озадаченная. С ней в экипаже были кнессы Деймур и Гессман и Дея. Сестры старались не влезать в разговоры между Источником и его женой, а химера смотрела на Лину с победоносной улыбкой.

— Чему ты радуешься?

— Он почувствовал.

— Что почувствовал?

— Что он Рузгард.

— Дея, что за бред?

— Почему бред? Ты же связана с ним! Когда после обряда ты вдруг стала чувствовать его страсть или его боль, ты не считала это бредом?

— Да, но это другое!

— Почему?

Лина молчала. Она не знала ответа на этот вопрос. А химера продолжила:

— Стать Источником — это почти то же самое, что и жениться. Он связывает себя со своей землей навеки. Не знаю, понимал ли он это, когда брал амулет и принимал клятвы, но сейчас у него уже нет выбора. Можешь считать его двоеженцем — одна жена ты, вторая — королевство. Он чувствует свою землю так же, как и тебя. И сейчас он это понял. Именно этому я и радуюсь.

Лина нахмурилась. Она не разделяла веселья своей единственной подруги. Скорее, волновалась. Она чувствовала, что со Скимом происходит что-то странное. Необъяснимое для нее. Лина раньше не знала этих эмоций. Ским будто вслушивался во все происходящее вокруг и искал равновесия. Равновесие. Именно об этом в самом начале говорил Парт. «Будете в порядке вы, будет в порядке и Рузгард». Что ж, похоже, именно к этому сейчас стремится Ским. Лина глубоко вздохнула и ойкнула. Экипаж отчего-то резко остановился.

— Мертвяки! — Дея с горящими от восторга глазами выскочила из кареты.

— Стой, — Лина высунулась, пытаясь вернуть Химеру, — куда ты?

— Я хочу посмотреть, что будет!

Женщина стояла около подножки экипажа и внимательно смотрела вперед. На дороге, сбившись в кучу, стояли люди. Точнее, отсюда они еще казались людьми. Лина услышала негромкое всхлипывание у себя за спиной. Сестры Эйхерат также всматривались в эту толпу.

— У нас больше трех десятков боевых магов, — успокоила их Лина.

— Я не об этом, — отозвалась Мара Деймур. Поймала непонимающий взгляд чужемирки, — Посмотрите, двое из них в нашей форме.

Лина всмотрелась. Действительно, не все собравшиеся там были крестьяне. Двое были одеты в военные сюртуки. На одном был явно богатый камзол, и, кажется, один из мертвецов был в платье. Ком подступил к горлу Лины. Ей не было страшно, ей было безумно горько и грустно. Очень жаль этих людей, которые, даже умерев, не нашли упокоения. Она смахнула выступившую слезу, подняла взгляд и поняла, что ее муж очень внимательно смотрит на нее. Лина отошла от экипажа и направилась к нему. Ским спешился.

— Будет правильным, — почти прошептала Лина, — подарить им упокоение. Они это заслужили.

Ским взял ее за руку, погладил пальцами ее ладонь, о чем-то подумал, кивнул:

— Ты права. Они не враги. Они просто несчастные, ищущие покоя.

Странная пелена появилась на глазах Источника. Лина привычно попробовала прикоснуться к чувствам мужа и поняла, что он вдруг стал гораздо больше, несоизмеримо больше. Она вдруг поняла, что он действительно стал Рузгардом.

Ским отпустил руку жены, развернулся и пошел прямо к нежити. Боевые маги становились в полукольцо, один из них попробовал встать перед Скимом, но Парт, увидевший взгляд своего соратника, удержал безрассудного смельчака. Ским встал впереди. Между ним и мертвецами не было больше никого. Маги, собравшись в боевой строй, приготовили каждый свое заклинание, но дальше произошло то, чего никто из них не ждал. Реальность всколыхнулась. Тонкой, еле чувствительной волной она прошлась по каждому из них, собрав в нечто единое ту силу, которой они распоряжались. Маги напряглись, ожидая броска, удара, но его не последовало. Нити их магии натянулись и зазвучали. Каждый из них почувствовал себя в этот момент всего лишь частью того странного инструмента, на котором играл Источник.

Некоторые струны фальшивили. Ским делал их тише, натягивал, выстраивал. Кто-то звучал именно так, как он хотел. Этот звук Ским выводил вперед. Он искал ту струну, в которую вытягивались воздух, земля, тепло и солнце. Убирал из своей музыки тьму, злость, жестокость и искал нужные ему тона. Собирал в пучок тепло летнего вечера и брал на полях остатки детского смеха. Подбирал из небытия лай счастливой собаки, скрип крыльца родного дома и урчание кота. Аромат трав и цветов смешивался с ароматом горячего хлеба и запахом свежевспаханной земли по весне. Ским настойчиво искал вокруг себя счастье, умиротворение и покой.

Маги не понимали, что происходит. Они стояли к нежити ближе всего, но сейчас были не собой, а всего лишь частью единого мира живых. Женщины же отчетливо видели, как от толпы мертвецов отделился один. Он был страшен: на голове его уже не осталось волос, да и кожи, кажется, тоже. Одна рука была оборвана наполовину, вторая вывернута локтем к груди. Одежды на теле практически не сохранилось, и издали всего его можно было принять за кусок грязно-серой плоти. Это чудовище медленно отделилось от толпы тех, кому только предстояло стать такими же, и шагнуло вперед, к Скиму. Лина дернулась. Дея поймала ее