надо, — всхлипывает она. Плавится, реагирует, закусывает губу и плачет.

— Поднимемся к тебе? — с неохотой предлагаю очевидный вариант.

— Там брат!

Она замолкает испуганно. А я понимаю, что вопрос с Воропаевым придется решать самостоятельно. Не рассказала и не объяснила, значит.

— Тогда хорош ломаться. Иди ко мне, золотце.

В ее глазах столько всего. И хотя я отлично вижу возбуждение, чувствую, что тело-то ее тоже хочет, поддается и готово принять меня, сама Злата сопротивляется.

— Тебе так нравится делать из меня шлюху? — тихо шепчет. Но несмотря на то, что слова едва различимы, улавливаю в них искреннее отчаяние.

— Для шлюхи ты не слишком-то сговорчива, так и норовишь отказать, — пытаюсь пошутить. Но девочка только жмурится, и по щеке стекает слеза.

Да твою же мать!

Мне должно быть плевать. Женская психика гибка, она может подстроиться под обстоятельства, и вот это все — не более чем обычные капризы.

Мне должно быть плевать, и самое разумное — трахнуть Злату так, чтобы яйца звенели от пустоты, и я хотя бы на день выкинул ее из башки.

Но вместо этого я отступаю. Ни хера не осознаю, пока не оказываюсь возле машины. Оборачиваюсь и замечаю, что Злата едва ли не бегом возвращается домой — будто ждет, что я брошусь за ней.

А я стою и тупо охереваю от собственных действий.

В бардачке завалявшаяся пачка сигарет оказывается как нельзя кстати. Давно бросил баловаться этой дрянью, но сейчас даже рад, что забыл выбросить.

Подкуриваю и затягиваюсь так, что даже ведет слегка.

Это просто тотальный пиздец какой-то. Просто страйк долбаный по всем фронтам. Будто наркотик мой персональный. Девка гнет меня и мои принципы играючи, а я… Я даже не понимаю, как это все объяснить. Просто что-то, блядь, щелкает, и все, я отступаю. Потому что тело тупо не слушается. Не могу видеть ее вот такую.

Что за наваждение?

Если так и дальше пойдет, то закончится это все довольно печально. А мне нельзя терять концентрацию и расслабляться. Особенно сейчас, когда на карту поставлено так много.

Но вместо того, чтобы обдумывать, как лучше действовать с Камилем, я кручу снова и снова образ Златы, ее взгляд, глаза, полные слез, и впервые чувствую себя довольно странно. Будто мой цинизм не просто дает сбой, а капитально так глючит рядом с ней, и появляется странная потребность поступать правильно.

Довольно хреновая особенность, если это не искоренить. Не хватало еще размякнуть из-за бабы, пусть и красивой.

На хер. Надо заканчивать с этим. Правда, на этой мысли внутри все восстает, а в голове бьется мысль — ни черта. Мы еще не закончили.

Но, похоже, самое правильное сейчас — взять паузу и слегка выветрить из башки образ этой девочки, которая почему-то цепляет так, что все нутро выворачивает.

Придется и правда немного притормозить план, чтобы вернуть трезвость мышления.

Оборачиваюсь в сторону ее подъезда. Ну, ведьма, не иначе.

Выбрасываю окурок и возвращаюсь за руль.

Пиздец, покатался, Феликс. Молодец.

37. Злата

Захожу домой, а саму всю трясет. Если бы я только знала, что встречу Феликса, ни за что бы не вышла из дома. Губы до сих пор горят от его наглых поцелуев, а между ног влажно и неприятно тянет. Потому что тело-то явно настроилось получить удовольствие.

Запираюсь в ванной и стараюсь выровнять дыхание. Повезло, что брат еще спит и не видит моей тихой истерики.

А ведь я надеялась, что после вчерашнего Багров хоть на какое-то время отстанет.

Когда вернулась домой после встречи с ним, едва успела забежать в ванную до того, как меня увидел Леша. А там уж после принятой ванны стала выглядеть куда лучше.

Правда, только внешне. Брат подозрительно расспрашивал меня про коллег, а я врала напропалую и ждала, что он вот-вот поймает меня, и тогда будет грандиозный скандал.

До сих пор не знаю, как объясню ему мои встречи с Феликсом. А ведь придется, если так и дальше пойдет. Вряд ли Багров будет потакать моим, как он выражается, капризам.

Боже, ну, вот зачем я завернула в тот самый дворик?

Теперь вся моя жизнь крутится вокруг одного лишь мужчины. Даже если я этого и не хочу вовсе.

Спала я сегодня просто отвратительно. Несмотря на то, что физически была измотана, мысли не давали отдохнуть. Даже здесь Феликс контролировал мою жизнь. И это злило!

— Ты чего так рано встала? — спрашивает брат, заходя на кухню. — Репетиция?

— Ага, — отвечаю, не оборачиваясь.

— Слушай, Злат, ты все еще дуешься из-за того, что я про твои танцы сказал?

Неопределенно веду плечом — пусть думает, что так и есть. Это лучше, чем признаваться, где я провела вчерашний вечер.

— Извини.

— Не обязательно притворяться, что ты передумал.

— Я всего лишь переживаю о твоем будущем, — спокойно продолжает Леша. — Разве это плохо?

— Не плохо. Я поняла. Завтракать будешь?

В общем, разговор у нас как-то не клеится от слова совсем. А когда прихожу в студию, меня ожидает еще один сюрприз.

— Так, девочки, отличная новость! — объявляет Николай Владимирович. — На следующей неделе у нас внеочередной концерт. Новые костюмы уже заказал, так что, надеюсь, вы не поправитесь за эти дни и влезете в них.

— Ого! Новые!

— Круто! С золотым тиснением, как хотели?

Девчонки наперебой спрашивают, а Верховцев, довольный, отвечает, рассказывает, что и для кого заказал. А мне тошно. Потому что я знаю цену всего этого.

— Кстати, Злата, в этот раз, наконец, покажем твой номер.

Замираю, а затем медленно оборачиваюсь.

— Номер?

Еще пару месяцев назад Верховцев предложил мне поставить сольник. Тогда нас спонсировал Паша, и Николай Владимирович намекнул, что мой будущий муж хотел бы чаще видеть меня в главных ролях. Тогда я смутилась и сказала, что это будет несправедливо по отношению к остальным. Однако ради жениха согласилась — ведь тем же вечером Паша и мне влил ту же глупость в уши. А я повелась.

Номер мы в итоге поставили, но после того, как свадьба сорвалась, отложили и до сих пор не вспоминали.

— Ну да. Костюм для него я тоже заказал. Так что сегодня останешься после репетиции — пройдемся по рисунку.

Я никогда не отказывалась от дополнительных репетиций. Всегда готова была работать до последних сил. Но сегодня становится тошно, и настроение падает ниже нуля.

Мы отрабатываем стандартную программу, девчонки так воодушевлены, что все как одна почти не ошибаются. Молодцы, в общем. И только я словно кукла поломанная.

Потому что Багров влез и сюда.