Подруга долго не брала трубку магфона. И наконец я услышала томно-сонное:

— Алло.

— Уже утро, — вместо приветствия напомнила я. — Ты просила о передержке до него. Так вот, я держалась как могла, — отозвалась я.

— Ники? — Зевок в трубку. — Это ты… — Еще один зевок. — А ты не могла бы Пусю еще немного…

Хоть Лори с Дарой и не слышали разговора, но, видимо, что-то поняли, потому как по комнате прогремело наше слаженное: «НЕТ!»

— Ладно, сейчас провожу моего зайчика и сразу приеду, — пообещала Силь.

На языке подруги «сразу» — это было где-то через пару часов, после полудня. Скорее всего, к ужину. Так что я лишь вздохнула, прикидывая, где раздобыть проволоку. Может, хотя бы ее, в отличие от бечевки, Пуся не перегрызет.

К завтраку и я, и Дара, и Лори безнадежно опоздали. А если мы не поторопимся, то вскоре пропустим и обед. Эта мысль придала нам троим энтузиазма. Собирались мы хоть и не в спешке, но и не медлили.

У меня на столовую были еще и другие надежды, кроме гастрономических. Нужно было узнать задание на завтра. Выходные все же подходили к концу, и новая учебная неделя начинала нависать надо мной.

Ожидания мои оправдались по всем пунктами. Жареные овощи с мясом были выше всяких похвал, сок вкусным, а улов одногруппников — удачным. У Пирата удалось узнать домашние задания на завтра. И я, не откладывая дела в долгий ящик, захватив из комнаты тетради для конспектирования, отправилась в библиотеку за знаниями. По дороге созвонилась с Дэном. Как оказалось, он тоже озадачен тем же, чем и я, а точнее — проектом по алхимии, который ему нужно сдать кровь из носа к послезавтра. Поэтому со стражем договорились о встрече вечером.

В читальном зале, набрав литературы, засела за работу. И вот когда в глазах начало рябить, спина — затекать, а рука — отваливаться от количества написанного, я решила сделать перерыв и расставить на полки те книги, которые уже не понадобятся в работе. И мне отдых, и библиотекарю работы меньше.

Бродя между стеллажами, я искала нужные секции, возвращая книги по местам. И вот когда в руках остался всего один внушительный фолиант, я услышала совсем рядом, с другой стороны полок, смутно знакомый голос. И не обратила бы на него внимание, если бы не имя, которое произнесла с придыханием девушка.

— Ну Дэни, милый… — простонала она, словно умоляя о чем-то важном, а заодно обещая, давая надежду на что-то волнующее и откровенное. — С тобой так хорошо…

Послышалось многозначительное шуршание ткани.

— Адель, я просил тебя так не делать… — отозвался… Стилл!

Та-а-а… кто-то меня не так давно уверял, что будет до вечера занят учебой… Какие у этого кого-то интересные занятия, оказывается.

Руки сами собой сжали книгу, которую я держала. Еще немного — и у фолианта случился бы разрыв по корешку, а у меня — сразу по психике. И я не стала себя мучить ожиданием. Да и вообще чем-либо! Это пусть они мучаются! А угрызениями совести или просто в лечебнице… Это как им повезет.

— Извини, я, когда мы вместе, все время забываю… Ничего не могу с собой поделать, — перебил стража женский голос, полный бархатных интонаций. Сожаление в нем было столь притворным, что даже два ряда книг, что нас разделяли, его не заглушили.

Вновь какое-то странное шуршание, от которого у меня возникло острое сожаление, что в руках нет сковородки потяжелее…

Я попыталась привстать на цыпочки, чтобы увидеть, что же там, с другой стороны стеллажа, происходит. Но, увы, смогла разглядеть лишь подбородок Стилла. Рядом с ним на миг промелькнули светлые женские локоны, нырнув вниз.

Я машинально нагнулась следом. Нос уперся в высокий ряд фолиантов, корешки которых занимали почти все пространство между нижней полкой, на которой плотно в ряд стояли книги, до верхней, что была над ними. Оставалась какая-то полоска в дюйм. И в ней я увидела голову неизвестной мне Адель. Она была как раз на уровне моей талии. А это значит, девица явно стояла на коленях.

И снова эти звуки. И опять шуршание. Вжикнула молния…

— Ого, вот и он! Я и не думала, что он такой большой! Ни разу не видела подобного, — восхищенное. — Вау…

И причмокивание.

«Ну все! С меня хватит!» — с такими мыслями я стремительно направилась, чтобы обогнуть стеллаж, и, когда вышла с другой стороны, застала Стилла, который тянулся за книгой. Что примечательно, страж был полностью одет. Свитер, штаны, кроссовки. А рядом с ним, развернув на полу то ли какой-то план, то ли карту, на коленях стояла белокурая девица. Вроде бы при этом она старательно придерживала концы норовившего свернуться в рулон большого листа, прижимая те коленями и ладонями. Но как по мне — откровенно пыталась совратить не только Дэна, но и авторов всех книг, что ее окружали. Потому как блондинка выразительно прогнулась в спине, оттопырив зад. Тот, к слову, был обтянут вызывающе облегавшими кожаными штанами. Короткий топ не столь скрывал девичьи прелести, сколь показывал. И плоский живот, и пышную грудь в глубоком декольте…

Стал понятен и звук вжикнувшей молнии: ультракороткая, лишь до груди, кожаная куртка, что даже в застегнутом состоянии оставляет живот обнаженным, лежала на полу рядом.

Все заготовленные слова разом куда-то испарились. Остались только эмоции. В основном, правда, те были бранными.

— Дэн? — ошарашенно выдохнула я, взглядом указав на непотребство в лице блондинистой девицы.

И вроде бы только имя его произнесла. И оно было сказано исключительно цензурно. Но с каким-то все же матовым покрытием.

— Ники? — изумился страж, видимо не ожидавший меня здесь увидеть.

«Что ЭТО такое?» — спросила я без слов, одним взглядом.

«Сам не знаю…» — так же беззвучно отозвался он.

И тут в наш безмолвный диалог вклинилась девица.

— Ой, а мы занимаемся… проектом. — Она повернула голову в мою сторону, волна светлых волос скользнула с плеч, свесившись почти до пола. И я ее узнала — это была та самая адептка, которую мы с Дэном встретили вечером, когда шли через парк, обсуждая кандидатов на роль ликвидатора. Сразу вспомнились и томный взгляд, и ее бархатный голос во время первой встречи. И то, как она смотрела на меня. Словно я была пустым местом. Так вот. Сейчас было точно то же самое. Но я была уже не пустым местом, а ямкой. Колдобиной на ее ровном пути. — Не стоит нам мешать.

— Чем вы таким занимались, что вам может помешать любой,