– Дела тут вертятся исключительно благодаря Михаилу Матвеевичу, – кинулся защищать любимого тестя зять. – Наташа и Анна только руки! Ну кто главнее? Директор завода или дворник, подметающий территорию? Груздев пример всем! Я надеюсь стать немного на него похожим.

Мне стало искренне жаль Наташу. Вот уж не повезло бедняжке. Родилась в семье жмота, а затем получила в мужья клон отца.

– И тебе не тоскливо тут жить? – вырвалось у меня. – Я бы схватила жену в охапку и удрала!

– Куда? – удивился Антон. – Нам жить негде, образование мое небольшое, так, по мелочи работаю. Электрику знаю, сантехнику, паркет перестелю, плитку положу.

– Хорошо иметь ремесло в руках, – ободрила я его. – Никогда с голода не умрешь. Строители нынче нарасхват, тем более москвичи. Можно сколотить бригаду, делать ремонт, у тебя появятся собственные средства, снимешь квартиру!

У Антона опустились уголки рта.

– И отдавать свои деньги чужому дяде? Платить доллары за комнату в бараке? Ну уж нет! Мне здесь отлично. После смерти Михаила Матвеевича дом нам с Наташей достанется. Я стану во главе дела! Буду хозяином! Как Груздев! Всех за пояс заткну! Всем покажу! Тесть меня ценит. И кому еще имущество отписать? Дочери и зятю!

– В личных покоях батюшки три комнаты? – сменила я направление беседы.

Антон растопырил пальцы на правой руке.

– Да! Спальня, гостиная и кабинет.

– Надеюсь, в ближайшее время отыщется возможность заглянуть в гости к хозяину, – вздохнула я.

– А когда ты позвонишь банкиру? – алчно поинтересовался Антон.

– Сразу после того, как побываю на территории Михаила Матвеевича, – пообещала я.

– Ну ладно, – без особой радости согласился зять Груздева, – завтра тесть с тещей поедут за туалетной бумагой.

– Вот и хорошо, – улыбнулась я, – полагаю, они будут долго выбирать рулоны и измерять длину пипифакса при помощи линейки.

Утром меня разбудил звонок Макса:

– Как делишки? – спросил он.

– Надеюсь, Капа больше не станет устраивать конкурс красоты, – пробормотала я, трясясь от холода, – или в следующий раз затеет его летом, на Лазурном Берегу. Хозяин базы опять выключал на ночь отопление.

– Катя нашлась? – понизил голос Макс.

– Нет, – ответила я, – но есть большой шанс, что девушка сейчас мирно дрыхнет в царских условиях.

Макс выслушал мой рассказ про личные апартаменты скряги и засмеялся.

– Думаешь, Катерина очаровала старика, и тот предоставил ей приют?

– Нет, – не согласилась я, – в сердце Груздева есть место лишь для одной страсти, имя ей – деньги. Полагаю, Катя поняла: ей временно отведена роль фаворитки, вот и решила отомстить. Она пообещала старику заплатить за постой.

– Натурой? – фыркнул Макс.

– Случается такое, – вздохнула я, – но Михаилу милее рубли, Катерина здесь, камера наблюдения не запечатлела ее выходящей из особняка. Подвала в доме нет, ей негде укрыться, кроме как у хозяина. Скорей всего я сегодня попаду в секретные апартаменты и увижу проходимку.

– Лену не задушили, – сказал Макс.

– Погоди, а странгуляционная борозда? – напомнила я.

– Она есть, – мрачно подтвердил Макс, – но умерла Елена от отравления.

– Ей дали яд? – удивилась я.

– В теле обнаружено небольшое количество разных лекарств, – продолжил Макс, – ничего особенного, пенталгин и успокаивающий сбор, валериана, пустырник, ромашка, василек.

– Хороша отрава, – усмехнулась я, – ты перечислил компоненты так называемого ночного чая, его многие перед сном употребляют. Поройся у нас на кухне, и обнаружишь в шкафчике упаковки с надписью «nighttee».

– Верно говоришь, – остановил меня Макс, – но мать Лены сказала, что у дочери сильнейшая аллергия на пустырник.

– Бывает такое? – удивилась я.

– Аллергия бывает на любую еду-питье, – ответил Макс. – Одна моя знакомая покрывалась пятнами при виде мужа! Как только ее слепоглухонемой капитан приплывал из дальнего рейса, бедняжка начинала чесаться, задыхаться, обсыпалась прыщами. Еле-еле два дня держалась, пока мужик дома кантовался. Сейчас он в космосе, уже девятисотые сутки на орбите. Представляешь, когда жена в центре управления полетами супруга на экране видит, у нее астма открывается. Вот она, сила любви!

Я поняла, что Макс, как обычно, шутит, и переспросила:

– На пустырник бывает аллергия?

И услышала в ответ:

– Да. Лена никогда не стала бы пить ничего, содержащего эту траву. Она отлично знала об особенностях своего организма.

Я накинула на плечи тонкое одеяло и, клацая зубами от холода, стала размышлять вслух:

– Лена сама поднялась на чердак. Втащить тело под крышу по веревочной лестнице под силу разве что Гераклу. Участницы конкурса хрупкие девушки, организаторы тоже в основном женщины, а Зяма похож на стручок молодого горошка, он с трудом поднимает стул. Наташа и ее мать отпадают, Михаил Матвеевич тоже, Антон рыхлый, у него не мускулы, а жир. Следовательно, Елена сама вскарабкалась по веревочной лестнице. Откуда она узнала про чердак?

– Понятия не имею, – ответил Макс.

– Зачем ей понадобилось лезть под крышу? – недоумевала я. – Там только какие-то сундуки стоят! Коробки! Она напилась чаю, отправилась на чердак, легла на раскладушку и умерла. А потом ее задушили! Глупость!

– Герасим предположил, что напитком жертва побаловалась уже на месте смерти, – возразил Макс. – Лене сразу стало плохо, она прилегла на кровать, и все!

– Но зачем душить уже мертвую девушку? – возмутилась я.

– Вероятно, преступник думал, что она жива, – протянул Макс, – просто спит.

– На чердаке? Среди хлама? Решила отдохнуть? – перебила я мужа. – Нет, они поднялись вместе. Там киллер угостил Лену чаем, а затем, для верности, задушил ее и ушел, никем не замеченный.

– В комнате модели открывается дверь, появляется некая личность, – замогильным голосом произнес Макс, – говорит: «Елена, пошли на чердак! У меня есть чаек! Насладимся им!» И Лена с готовностью скачет к веревочной лестнице!

– Идиотизм, – пробормотала я, – похоже на сериал с названием «Смерть на конкурсе красоты»!

– Точно! – воскликнул Макс. – Ну как я сам не догадался! Погоди, я тебе перезвоню! Ты молодец!

В ухо полетели частые гудки. Я нашарила тапочки, клацая зубами от холода, влезла в свитер и пошла в туалет.

Он оказался пустым. Я еще раз подивилась архитектуре дома. Кем надо быть, чтобы запланировать один сортир на три этажа? Да еще устроить его в мансарде? Хотя в свете полученной информации об апартаментах Михаила Матвеевича все начинает выглядеть по-иному. Может, архитектор не был идиотом? Вероятно, Груздеву нравится третировать членов семьи, он издевается над женой, дочерью и зятем? Интересно, уйма комнат-клетушек на втором этаже существует со дня постройки дома или хозяин возвел перегородки и сделал из нескольких просторных комнат массу нор, когда решил сдавать коттедж под свадьбы и юбилеи?