– Ты проводишь аналогии с кошками? Я бы на твоем месте вспомнила о лошадях, этих благородных животных. Некоторые лошади не терпят грубого, даже просто бесцеремонного обращения. Потом с ними уже ни за что не поладишь.

– Ты жестокая, – вздохнул Брент, допивая остатки виски с содовой.

– Отнюдь. Ты просто не можешь себе представить, что я пережила за это время.

– Понимаю тебя.

– Надеюсь, что так. Знаешь, Брент, огромное тебе спасибо за то, что ты рассказал мне об этом.

– Знал бы, что это так важно для тебя, рассказал бы куда раньше. Прости.

– Чепуха, ты же не мог знать. Наверняка Ральф на правах старинного приятеля просил тебя хранить молчание?

– Да. Обещал, что не будет тебя обижать, что все обязательно закончится так, как он предполагает. Просто нужно доиграть эту игру по его правилам – правилам настоящего мужчины, который знает, как подчинить себе успешную и красивую женщину.

– Пусть это окажется для Лэнгдона уроком на будущее. Пусть он учтет свои ошибки и не повторяет их… когда встретится со своей настоящей любовью.

– И что же ты намерена делать?…

Бренда с силой постучала кулаком в дощатую дверь. За дверью была тишина. Никто не откликался. Бренда постучала еще раз, сильнее.

Патрик говорил, что она знает, где его искать. Но она не нашла его в Нью-Йорке. Звонить было бесполезно – аппарат Патрика был вне зоны действия сети или попросту выключен. Неужели она напрасно прилетела в Лос-Анджелес? Она так надеялась застать его здесь. Патрик ведь говорил о длительном отпуске, о необходимости прийти в себя. А что, если он там, где она не сможет найти его при всем желании? Она же не знает названия компании, руководители которой готовы сделать Патрика арт-директором. Как она будет искать его? И, может, для него уже неактуально, чтобы она, Бренда, искала и нашла его? Он сказал, что она знает, где его найти, но, может быть, это для него уже неважно?

– Долго стоишь?

Бренда испуганно обернулась.

С волос и тела Патрика стекала вода. Он был в плавках, под мышкой держал доску для серфинга. Бренда только сейчас ощутила, какая жара царила над побережьем. Но ей хотелось не под прохладный душ. Ей даже не хотелось с разбегу врезаться в упругую океанскую волну, которая подарила бы свежесть и счастье. Бренда мечтала о простом глотке холодной воды.

– Нет, – призналась она, – не очень. Я недавно отпустила такси.

Патрик опустил доску на песок.

– Понятно. Зачем ты здесь?

– Мы будем разговаривать снаружи или, может быть, ты пригласишь меня войти?

– Я даже могу пригласить тебя на суши, – признался Патрик.

Бренда с непонимающим видом смотрела на него.

– Но разве ты не говорил…

– Я помню, что я говорил. Беда в том, что я скучал по тебе. Так сильно, что готов простить тебя.

Бренда бросилась ему на шею и крепко обняла. Осторожно улыбаясь, Патрик обнял ее в ответ. Одежда Бренды тут же намокла, но она не обращала на это внимания.

– С чем ты прилетела, Бренда? – спросил он, не отстраняясь.

– Просить прощения, – призналась она. И сказать, что я… я тоже скучала.

– Вот как?

– Я кое-что поняла.

– Что была неправа?

– Это я поняла сразу же, – махнула рукой Бренда. – Просто не могла понять, что именно мне нужно.

– А теперь, значит, ты знаешь.

– Да, теперь я знаю. Мне очень не хватало тебя. Я поняла, что мне нужны и твоя забота, и твое внимание, и твои шутки. Наши беседы… Я поняла, что иногда бережное и уважительное отношение куда ценнее пресловутой страсти.

– Погоди, – нахмурился Патрик, – тебе казалось, что нашим отношениям не хватает страсти? А как же ночь, проведенная в этом доме? Впрочем, если тебе этого было мало, то я готов показать тебе, что значит настоящая страсть.

– Нет, нет! – запротестовала Бренда. – Все было замечательно! Просто… просто я намного позже смогла оценить это. Моя голова была занята совсем другим. Я обращала внимание не на то, что действительно важно. Я придавала значение совсем незначительным вещам…

– Чем же таким была занята твоя голова?

– Я обязательно расскажу тебе… Позже, хорошо? А сейчас, может быть, ты все-таки пригласишь меня войти?

– Конечно, – опомнился Патрик, открывая дверь и распахивая ее перед Брендой.

– Умираю, хочу пить, – пожаловалась она, сбросив сумку на пол в прихожей.

– Опять ты обращаешь внимание на несущественные мелочи?

– О чем ты?

– Я умираю от желания заняться с тобой любовью, а ты говоришь о какой-то жажде… Шучу. – Патрик протянул Бренде стакан с охлажденным лимонадом, и она залпом выпила его до дна.

– Огромное спасибо, – поблагодарила она, переведя дух. – И еще я хочу сказать, что ты был прав.

– В чем?

– Я действительно испугалась. Оказавшись рядом с тобой, я ощутила что-то непривычное для себя, незнакомое, понимаешь? Я была счастлива и одновременно сопротивлялась этому. К тому же я была сбита с толку… Но все это уже позади.

– Так, может быть, ты наконец скажешь, что чувствуешь по отношению ко мне?

– Могу сказать, что твои чувства взаимны, – засмеялась Бренда.

Патрик прищурился.

– А каковы же мои чувства? Может быть, ты знаешь и это?

– В последний раз ты говорил что-то… не помню… кажется, там было что-то о любви. – Бренда с наигранным смущением опустила ресницы.

Патрик засмеялся.

– Так оно и было. И в следующий раз, пожалуйста, не пытайся от меня отделаться. Все равно не получится.

– Да, думаю, что не получится, – со вздохом сказала Бренда. – Я больше не буду пытаться отделаться от тебя. Потому что я хочу быть с тобой. Потому что, на мой взгляд, бывает только одна история подлинной любви в жизни каждого человека…

– А какая история занимала все твое внимание в последнее время?

– Был один проект, – начала Бренда…

Ральф был безутешен. Но Бренда была неумолима.

– Тебе нужно было думать раньше, – жестко сказала она, – прежде чем ты начал унижать и оскорблять меня. Это твоя политика в отношении всех деловых партнеров или только мне так повезло?

– Бренда, – начал было Ральф, – я ведь все уже объяснил тебе…

Она кивнула.

– Знаю, знаю. Про правила настоящего мужчины и всякое такое. Что понравившуюся женщину нужно не просто покорить – нужно подчинить себе, заставить плясать под свою дудку, заставить потерять покой, разбить ей сердце, а потом милостиво снизойти до нее. Но, мистер Лэнгдон, мне объяснили, что далеко не это является правилом настоящего мужчины. И теперь я счастлива. Наконец-то я счастлива по-настоящему. Рядом со мной человек, с которым мне легко, тепло и радостно. И все благодаря единственному правилу… Это не то правило, которое ты хотел заставить меня выучить.