— Ева, только не волнуйся, — сказал Варфоломей.

Он поставил кастрюлю на стол и строго посмотрел на парящий борщ, после чего тот быстро вернулся в кастрюлю. Лишь несколько капель упало на пол.

— Что… что?

У Евы не нашлось больше слов.

— Аккуратнее, — попросил Варфоломей.

— К-к-к-ка-а-ак?..

— Просто магия, — отмахнулся черт и сосредоточился на том, что считал действительно достойным внимания: — Слушай, я попробовал. Довольно вкусно получилось.

Ева же попробовала взять себя в руки.

— Как ты сюда попал? Так… что… Это был не сон? Ты… сварил борщ, потому что я попросила? По маминому рецепту?

Последнее обстоятельство казалось особенно фантастическим.

— У тебя что-то с магией произошло. Но я в этом не специалист. Нет, не сон. Попал сюда через замок, а потом, когда в магазин ходил за продуктами, взял твои ключи. Да, я сварил борщ. Поедим?

Варфоломей решил методично ответить на все вопросы, хотя и не очень понимал, отчего Ева так взвинчена и никак не сообразит, что к чему, когда все и так совершенно очевидно.

— Хорошо. Мы поедим, — решила она, — и поговорим…

Черт и Ева расположились за столом. Кастрюля гордо возвышалась на подставке в центре. Варфоломей разлил борщ по тарелкам.

Ева взяла ложку и только собралась задать первый вопрос, как в коридоре раздался ужасающий грохот. Кот пушистой молнией влетел в кухню, сделал круг, едва не выбивая когтями искры из напольной плитки, и снова вылетел в коридор. А потом из комнаты раздались звон и треск.

— Бесов гоняет, — с улыбкой пояснил Варфоломей. — Развлекаются.

— Настоящих? Или это фигура речи?

Ева посмотрела на рога черта (кстати, теперь они не выглядели шокирующими. Рога как рога) и сама же ответила на свои вопросы:

— Логично. Раз есть черти, то почему бы и бесам не быть.

Варфоломей кивнул, подтверждая правильность догадки.

Ева осторожно попробовала борщ. Было очень вкусно и горячо. Если бы перед ней возникли сейчас две тарелки: одна, приготовленная мамой, а вторая — Варфоломеем, и пришлось бы выбрать, где вкуснее, то… это стало бы непосильной задачей.

Она затаила дыхание, стараясь не лишиться чувств от радости. Обычно мужской пол как можно дольше симулирует полную беспомощность в плане готовки, и вывести мужчину на чистую воду очень сложно. И заполучить себе такого, который способен приготовить борщ, — все равно что вытянуть счастливый лотерейный билет.

«Он идеален! — пронеслось в голове Евы. — К черту рога!» Скупая слеза умиления скатилась по ее щеке.

— Варфоломей…

В комнате снова раздался грохот. Судя по звуку, Григорий смел все, что лежало на комоде. По счастливой случайности там не было ничего бьющегося.

— Мы с ним поладили. Очень умное существо, зря не болтает, — сказал черт, доливая в свою тарелку борща.

— Да, кот у меня не говорящий. Был. Или пока я спала, все изменилось? — насторожилась Ева.

— Ему просто это не нужно. Он и так понятно объясняет.

Какое-то время оба молча ели. Наконец Ева решительно отложила ложку, промокнула уголки губ салфеткой и сказала:

— Спасибо. Это было потрясающе. И я очень тронута твоей заботой. Прости, что верещала в коридоре. Просто твое появление стало полной неожиданностью. Для меня это шок, что ты — раз! — и оказался у меня. И еще я вижу всякие странные вещи: головы у людей светятся… и вот борщ летает. Оказывается, еще и бесы… Это так непривычно и, знаешь, если честно, пугает.

— Но сейчас же ты не видишь ничего странного?

Ева уставилась на черта, сидящего напротив.

— Эм… нет… Наверное. Ух ты…

Она замолчала.

— Что?

— Я просто только сейчас заметила, как у тебя хвост свешивается. А тебе удобно на нем сидеть?

— Нормально, — сдержанно ответил Варфоломей. — Так о чем еще ты хотела поговорить? Только старайся не волноваться, береги магические силы…

— Какие силы? Эм… Не знала, что они у меня есть.

— Здесь, в смысле, в этом мире, твое состояние называют «ведьмовством».

Варфоломей сказал это с затаенной гордостью. Наконец-то! Он знал об этом мире что-то такое, чего не знала исконная жительница.

— Ты только что назвал меня ведьмой? — переспросила Ева.

— Да, — подтвердил черт.

— Удивительно… Еще вчера я ею не была. То есть я же обычный человек, — кокетливо сказала она.

— С женщинами это случается. Сегодня не ведьма, завтра — наоборот.

Ева расхохоталась, но, посмотрев на выражение лица черта, прекратила. Он выглядел весьма серьезным.

— То есть ты не шутишь? И что, я могу колдовать? Летать по воздуху на метле? Двигать предметы взглядом?

Представляя себя булгаковской Маргаритой, Ева взмахнула руками и произнесла: «Пых-бдыщ». Ей казалось, что именно так должен выглядеть магический пасс. Ничего не произошло.

— Летать — очень сомневаюсь. По поводу колдовства… Если умеешь, то можешь. Почему бы и нет.

Ева подавила нервный смешок:

— Не знаю. Я никогда не пробовала… э-э-э… магичить… ведьмачить… Тьфу ты, колдовать. Это же невозможно.

Варфоломей сложил руки на груди.

— Тогда в чем вопрос? Ева, ты меня запутала. Раз ты не умеешь колдовать — не колдуй. Никто не заставляет тебя применять магию.

Ева задумалась. Перспективы, открывшиеся перед ней, были интересны, но довольно безумны. Лучше исследовать новые возможности постепенно.

— А волосы? Почему они изменили цвет, а?

— Тебе очень идет, — сказал Варфоломей.

— Спасибо! — Ева улыбнулась. — Мне тоже нравится. Всегда такой хотела. Но почему…

— Считай, твое желание исполнилось, — решительно перебил Варфоломей. — Будь осторожна с магией, силами не разбрасывайся.

Ева заметила небольшое движение и поняла, что сейчас черт встанет и уйдет. Мягко положив свою руку на его, она попросила:

— Не уходи! Останься.

И черт остался…

Евина мама оказалась права: борщ оказывает самое благотворное воздействие на отношения.

Варфоломей все глубже погружался в новый мир, врастал в него. У всех миров есть такое свойство — затягивать. Стоит попасть в новое место, как через какое-то, совсем непродолжительное время оказывается, что мир опутывает тебя невидимыми, но прочными нитями: появляются связи, обязательства и обязанности.

У черта завелась работа. На электронную почту пришел ответ по тестовому заданию. Из всех возможностей, которые дает преимущество совершенного владения любым языком, Варфоломей выбрал переводы художественной литературы.