Это жизнь, пропущенная через фильтр творчества,

Чтобы создать иную, образную действительность.

Свидетели ее жизни стали ее персонажами

И, как в театре, представлены зрителю в самом начале действа:

Альфред Вольфзон выступает под маской Амадеуса Даберлона,

Семья Саломон получает фамилию Канн,

О себе Шарлотта рассказывает только в третьем лице.

Подобная отстраненность выглядит необходимой,

Так можно добиться реальной свободы повествования

И позволить фантазии развернуться в полную силу.

Таким образом, форма романа проникнута полной свободой.

К рисункам и текстам приложены музыкальные дополнения —

Звуковая версия этого повествования.

В качестве иллюстраций к нему – Бах, Малер и Шуберт,

Или же попросту народные песни Германии.

Она окрестила свое творение немецким словом Singespiel,

Что означает «пьеса с музыкальными номерами».

Значит, театр и музыка, но есть еще и кино,

И «раскадровка» текста сделана в духе Мурнау[22]и Ланга[23].

Книга вобрала в себя все виды и жанры искусства,

Но все они растворяются в блеске ее самобытности

И образуют единый и самобытный сплав.

Однако пора начинать.

Шарлотта нам предлагает «способ употребления»[24]книги,

Можно сказать, мизансцену этого нового замысла.

Создание данных картин нужно представить так:

Вот женщина, она сидит на морском берегу

И занимается живописью,

Как вдруг ей на ум приходит мелодия.

Она начинает ее насвистывать

И тут понимает, что музыка эта созвучна

Тому, что она пытается выразить на бумаге.

У нее в голове возникает и текст,

И она распевает мелодию на собственные слова,

Еще и еще,

Поет во весь голос, пока не кончает картину.

Под конец она объясняет настрой своей героини:

Ей нужно было хоть ненадолго исчезнуть из мира людей,

А для этого добровольно пойти на любые жертвы,

Чтобы создать из своей души собственную вселенную.

Исчезнуть из мира людей.

В первые дни работы ей трудно было сосредоточиться:

В «Эрмитаже» повсюду бегали дети, бесились, как дикари.

Оттилия их журила: Шарлотту нельзя беспокоить!

Старалась ей помогать, раздобыла бумагу получше,

Хотя и бумага, и краски стали редким товаром.

Они с Мориди заключили тайный союз, оберегающий гения,

Союз, который, увы, не одобрял дед Шарлотты.

Напротив, старик всячески изводил внучку.

Стоило ему появиться, как она убегала, сложив свой мольберт,

А он гнался за нею, крича: ты должна заниматься мною!

Я тебя вызвал сюда не ради твоей мазни!

Его безумие усугублялось день ото дня:

Например, он таскал у Оттилии фрукты, обвиняя в краже детей.

Шарлотте нужно было уехать, другого выхода она не видела, —

Уехать, где-то укрыться, чтобы продолжить работу.

Недавно она познакомилась с Мартой Пеше,

Управляющей «Бель Орор»[25]– отелем в Сен-Жан-Кап-Феррá.

И Марта решила приютить Шарлотту,

пусть живет в отеле бесплатно.

Неужели она, как Оттилия, поверила в гениальность девушки?

Это вполне вероятно.

Она предложила ей номер на неограниченный срок,

Это комната номер один.

И вот здесь-то почти два года Шарлотта будет творить.

Правда, это первый этаж, но отель стоит на горе,

И достаточно выйти за дверь, чтобы увидеть море.

Эта комната представлялась мне райским укромным приютом.

В действительности она больше похожа на камеру,

И стены из голого кирпича усугубляют сходство.

Марта слышала, как ее гостья работает, напевая.

Да, именно так она выразилась.

Шарлотта пела, садясь за мольберт.

Мелодии ей служили аккомпанементом к рисункам.

По словам хозяйки отеля, Шарлотта редко куда-то ходила,

Целые дни напролет посвящала работе.

Захваченная ураганом своих навязчивых мыслей,

Вспоминала слова Альфреда, каждое слово,

В точности повторяя его пылкие монологи.

Изводила сотни листов, рисуя его лицо

По памяти, без модели – сквозь долгие годы разлуки,

В непреходящем экстазе. Это творческое наважденье

Связывало Шарлотту с незабываемым прошлым.

Я хожу по комнате номер один под удивленным взглядом портье.

Тиссем – так зовут молодую особу – пытается мне помочь,

Хотя, скорее всего, считает меня странным типом.

Еще бы: стою, благоговейно взирая на эти облезлые стены,

И вдобавок хочу разузнать, сохранил ли отель архивы.

От нынешнего хозяина я не добился ответа.

Его величают Марен[26].

Разве нужно морское имя, чтобы стать владельцем отеля?

Но главное: будет ли памятная табличка на двери этого номера?

Даже не знаю, с чего я зациклился на табличках,

Когда для начала невредно бы отремонтировать комнату.

Я мог бы заняться этим,

Сделать все, чтобы здесь почитали стены, помнящие Шарлотту,