Так вот чего он боится!

— С ума сошёл? Куда я теперь от тебя денусь? — поспешила успокоить.

Я поцеловала его в подбородок — только до него смогла дотянуться из своего прижатого к мощной груди положения.

Мне немного полегчало, но ночь всё равно прошла тревожно. Я забывалась ненадолго сном, в котором опять переживала потерю Павлика: бегала по коридорам, кричала, звала его. Потом появлялся Грифин и печально спрашивал «Как ты могла потерять нашего сына?», я рыдала, оправдывалась… После этого, проснувшись в слезах, я прикидывала различные варианты дальнейшего развития событий.

Утром я почувствовала себя разбитым корытом. Как следствие бессонной ночи, из зеркала в ванной на меня посмотрело чудовище. В глаза будто песок насыпали, немного мутило.

В сад Павлушку, конечно же, не повела. Не могла с ним расстаться, пока воспоминания и ночные кошмары были ещё свежи. И как только Грифин ни пытался меня успокоить, у него ничего не получалось.

— Как только Костик объявится, тут же сообщи мне, хорошо? — попросила его, когда провожала до машины.

— Конечно, не переживай так, принцесса. Всё будет хорошо. Я решу. Научись мне доверять.

— Я доверяю, просто волнуюсь.

Я действительно ему доверяла, просто в такие моменты мне хотелось действовать, а не сидеть у окна, ожидая, пока мой мужчина всё решит сам.

— Это ещё вовремя мама с сестрой уехали, а то бы сейчас и их пришлось успокаивать, — вырвалось у Грифина, и мне стало немного стыдно.

Если что-то и будет, весь удар падёт на него. Мне-то что сделается? Я личность не медийная. Помоют кости пару дней и забудут. А вот Матвею может достаться по полной программе. Помню, как недавно в сеть попало хоум-видео известного спортсмена, так его даже до соревнований после этого не допустили. А я сейчас вместо того чтобы Грифина поддержать и как-то помочь, ещё и накручиваю.

— И не говори, — с жаром поддакнула я ему, взяв себя в руки, — но ничего, мы справимся! И зря ты думаешь, что я тебе не доверяю. Полностью доверяю, просто волнуюсь за тебя.

— Всё, расслабься. Позвоню, если что.

И он уехал на работу, а я действительно попыталась расслабиться.

Но ничего у меня опять не вышло — Ангелина не стала откладывать дело в долгий ящик и сделала свой ход в десять часов утра.

Первой мне позвонила Ксения.

— Привет. Что там у вас случилось? Что эта оглашенная несёт? — встревоженно спросила тётка.

Кого она имеет в виду, я поняла сразу. Ксюша подписана на множество спортивных пабликов, где мелькает информация о бойцах ММА.

— Что там?

— Сейчас скину ссылку. Посмотришь и сразу перезвони, я жду.

Это была сториз из инстаграма Ангелины. Она снимала видео, лёжа на больничной койке под капельницей. Вид имела жалкий и больной. Подозреваю, нанесла грим или наложила на видео какие-то фильтры. Но это фигня. То, что она несла, не лезло ни в какие ворота.

— Сегодня ночью я потеряла ребёнка, — сообщала мошенница подписчикам и всем мимопроходящим, — а виноваты в этом его отец Матвей Грифин и его новая подружка. Они голословно обвинили меня в киднеппинге и довели до нервного срыва. Врачи не смогли спасти малыша, — она скривилась и зарыдала, уткнувшись в ладони, — не могу больше. Подробности в следующем эфире...

Я полезла рыскать по сети, где очень быстро обнаружила ещё и фотографии. На них всё выглядело так, как, наверное, и было: я кидалась на Ангелину как неадекватная истеричка. Ну и её комментарии под ними рассказывали нужную ей историю, какая я плохая мать…

Всё это было ужасно.

— Ну? — спросила Ксюша, как только я её набрала.

— Вот гадина! Она вчера увела Павлушку из кафе, а когда я её чуть за это не прибила, инсценировала выкидыш! Блин, Ксень, боюсь, это ударит по репутации Матвея.

— Как она умудрилась увести Пашку?

Вот тоже вопрос. Надо сына осторожно расспросить, вчера я этого не сделала…

— Я не знаю, он с Лилей был. Боже, Ксень, у меня вторая линия прорывается! Это Матвей, наверное, перезвоню вечером.

Я переключила вызов, но, к сожалению, это был не Матвей. Это был мой шеф.

— Дианочка, добрый день. Ужасные, ужасные новости докатились до нас, — сказал Пётр Васильевич трагическим тоном. — Эти фотографии и заявление некой Ангелины Чайко уже начали творить свое коварное дело. Фирма-заказчик требует переделать рекламную продукцию, потому что хочет расторгнуть контракт с Матвеем Грифиным. Но скажи мне, милая, какое к этому скандалу имеешь отношение ты? Просто пойми меня, Дианочка, если ты начнёшь мелькать из каждого утюга, да в неприглядном свете...

— Я понимаю, Пётр Васильевич, не волнуйтесь. Я могу прямо сегодня написать заявление.

Я действительно его понимала. Наша фирма и так еле держится на плаву. Пошатнуть её может любой скандал.

— Дианочка, не подумай, я не верю, просто времена сейчас...

— Я знаю, знаю это Пётр Васильевич, и совсем не обижаюсь на вас. Так будет лучше.

— Спасибо и прости старика.

Честное слово, я не держала на него зла. Скажу больше: даже обрадовалась. Мне сейчас точно какое-то время не до работы. Так что всё к лучшему.

Я написала заявление, отправила его по почте и принялась ждать звонка Матвея. Сама его отвлекать от дел не решилась. Уверена, он сейчас и без меня носится весь в мыле.

Ближе к обеду позвонил отец, я как раз собиралась кормить Павлуху и укладывать спасть.

— Диана, что случилось? Лиля вчера привезла твою сумку, но ничего внятного рассказать не смогла.

Ясно, отец ещё новостей не видел и, надеюсь, не увидит. Всё же мы не настолько известная с Матвеем пара, чтобы нас по центральным каналам обсуждали.

— Да нормально всё, пап. Просто проведи с женой беседу на тему как опасно оставлять ребёнка без присмотра, особенно в местах большого скопления народа.

— Она оставила Кира одного? — испугался отец.

— Нет, Павлушку. И поэтому я его ненадолго потеряла.

— Вот же разгильдяйка! — посетовал отец на жену. — Обязательно поговорю, дочь. Главное, что всё обошлось.

— Да. За сумкой завтра заеду.

Я не стала сильно нагнетать и обвинять мачеху, потому что подумала: она, наверняка сама всё осознала и испугалась.

А зря.

Когда я, уложив сына, спустилась вниз, в гостиной меня уже дожидались Матвей и Костя Вишневский, который обрисовал нам почти полную картину происшествия.

— Привет, Ди, — поздоровался Вишня, — тебя ждём, не начинаем.

— Привет, — я уселась на диван к Матвею под бок, и он сразу же взял мою руку в свою, — рассказывай.