— Скажите, что Грифин пойдёт в суд и докажет её аферу. Скажите, что у него есть доказательства того, что она никогда не была беременна. Скажите, что если она не сделает опровержение, он даст интервью и перечеркнет её репутацию навсегда, — выдал ей инструкции Вишня.

— Я постараюсь, — убитым голосом сказала Лиля и достала телефон. — Привет. Да. Рядом. Нет-нет, выслушай, Лина. Они говорят, что могут доказать, что ты обманываешь, что никогда не была беременной... Я не знаю подробности. Матвей сказал, что даст разоблачающее тебя интервью, если ты сама не опровергнешь сегодняшнее заявление… — Мачеха с минуту слушала раздающийся из трубки истеричный голос, а когда он умолк, ответила: — Да, конечно, я поняла. Но давай я передам ему трубку, скажи об этом сама.

Она протянула Матвею телефон, и он включил его на громкую связь.

— Я не шучу, Ангелина. Эта история очень плохо для тебя закончится, если ты продолжишь...

— А я продолжу, — перебил его ехидный голос. К слову, очень даже сильный и здоровый, совсем не такой, как на видео. — Как ты сможешь доказать, что я не была беременна? Как? Я скажу, что выкидыш случился дома, а в больницу я не сразу поехала! Никто не докажет, что я говорила неправду! Я тебя не боюсь, Грифин! — выплёвывала она слова, не давая вставить и звука. — Мне без тебя есть кого бояться, и знаешь что? Подписывайся на мой инстаграм! Пожалуй, сейчас я запишу новый ролик!

И она бросила трубку.

Договориться миром не вышло.

— Ладно. Спасибо, Костя, спасибо, Виктор. Лиля, извини, но тебя мне благодарить не за что, — Матвей встал, давая всем понять, что собрание окончено, — а теперь мне нужно подготовиться к интервью.

Намёк наши гости мгновенно поняли и засобирались, а когда мы их проводили, я обернулась к Матвею и молча обняла, прижав голову к груди. Сердце его стучало ровно и сильно, Грифин вообще не нервничал, и это успокаивало и меня. А любимый с давних пор запах кружил голову, заставляя забыть проблемы и думать совсем о другом. Как же хорошо, что мы вместе!

— Ну что ты, Диан? Переживаешь? Не надо, — он погладил меня по голове. — Ты же понимаешь, что после интервью моя репутация будет восстановлена.

— Да, конечно. Но я не хочу, чтобы ты оправдывался, рассказывал свои секреты...

— Да ничего страшного. От меня не убудет. Наоборот, прибавится, — он грустно усмехнулся, — мужики скажут: молодец, нашёл способ подстраховаться! Надо и себе такую операцию сделать.

Сомневалась я в этом что-то, но, может, он и прав. Я не могла сказать, что хорошо разбираюсь в мужской психологии.

— Может, теперь мне с ней попытаться поговорить? — я всё ещё цеплялась за призрачные шансы обойтись без признаний. — Может, сказать про твоё бесплодие, свалив на травму?

— Ага. А как мы объясним появление других детей в будущем?

— Детей? — удивилась я и, оторвав от груди голову, вскинула взгляд.

— Да. Я хотел с тобой об этом поговорить. Но давай после того, как их папа вернёт себе репутацию и не допустит потери контрактов.

— О, тебе уже звонили?

— Всё утро. Пока поверили в невиновность и дали три дня, чтобы разрулить ситуацию.

— А я уволилась, — поделилась и я своими новостями.

— Из-за всего этого? Это же беспредел! — возмущённо заявил Грифин. — Я надавлю, и тебя восстановят...

— Да нет, не надо, Матвей. У меня же ещё подработка осталась и, если честно, я хотела поискать работу в городе, чтобы не нестись в Москву сломя голову, если вдруг срочно вызовут...

— О, ну раз так, то вообще отлично. И ты не спеши пока искать работу, нам надо кое-что потом спокойно обсудить.

— Ладно.

Что именно обсудить, я примерно догадывалась, поэтому пытать не стала. Пусть будет мне приятный сюрприз.

Матвей на работу возвращаться не стал, но закрылся в своём домашнем кабинете и долго с кем-то разговаривал. Я не мешала. Сама воспользовалась возможностью позвонить Ксюше, пока Павлушка спит.

— Хм-м, мне кажется, это плохая идея рассказывать про свою операцию, — озвучила Ксения и мои опасенья, — не тот у наших мужиков менталитет, Диан. Любые манипуляции с детородным органом они могут воспринять очень негативно.

— Вот и я про тоже. Но что делать? Как без этого заставить Чайко заткнуться и дать опровержение?

— Слушай, может мне поговорить со своим миллионером? — внезапно выдала Ксю на первый взгляд ерундовую идею.

— А он-то чем нам поможет? И вообще, с каких пор он стал твоим, если я даже имени его ни разу ещё не слышала?

— Захар его зовут, — не стала секретничать тётка, — и понимаешь, так получилось, что утреннее выступление Чайко мы с ним смотрели вместе...

— Оу! Продолжай. Очень интересно, как вы от постельных утех дошли до просмотра инстаграма Ангелины.

— Ой, это мелочи! — не повелась на подколку Ксюша. — Главное не это, а то, что Захар знает семью этой Чайко, точнее — мужа матери он знает. Он вообще очень много всякого народа знает. А ещё я ему сказала, что Матвей мой будущий родственник, и Захар ему посочувствовал. Сказал, что Гриф вляпался в дерьмо, связавшись с семейкой Чайко.

— Да ты что?! А чем же он занимается, что всё про всех знает?

— У него сеть ночных клубов и ресторанов, а ещё вроде какой-то пансионат за городом и на море… В общем, много всего, я не расспрашивала подробно.

Хм-м, крупная рыба попала в тёткины сети. Надо его хоть погуглить.

— Тогда, может, и правда получится через этого отчима надавить, а? Костя Вишневский сказал, что это из-за него Лина ввязалась в эту авантюру. Якобы он её шантажирует...

— Решено! — деловито постановила Ксения. — Я попробую договориться с Захаром, Диан. Вы в Москву на интервью поедете или по телефону дадите?

— Я пока не знаю. Но если что, мы тебе Павлуху завезём?

— Само собой. Только позвони мне и скажи, что решили.

— Обязательно, а ты мне сообщи, что твой миллионер скажет.

Поговорив с Ксенией, я испытала какое-то моральное удовлетворение. Всё же я не сижу сложа руки, а что-то предпринимаю.

Проснулся Павлушка, я его покормила и повела во двор, чтобы не мешать Матвею, но вскоре он сам спустился к нам.

— В Москву поеду завтра, — сообщил он, присаживаясь рядом. — Будет что-то типа пресс-конференции. Соберу всех разом.

Он совершенно не подавал виду, что расстроен, но я чувствовала всем сердцем, как он буквально переступает через свою гордость.

— Мы с тобой поедем, — я взяла его руку и легонько пожала.

— Зачем? Оставайтесь спокойно дома, — почему-то не обрадовался он моей поддержке. — Там планируется не праздничное мероприятие.