Улыбка — его оружие, так он думал, но тетенька оказалась непробиваемая, с каменным лицом сделала какие-то записи, предупредила, что без квитанции об уплате государственной пошлины их не распишут, и попрощалась.

— Спасибо, — поднялся Артем со стула, приложив ладонь к сердцу. — Уважаемая, если вас ограбят, побьют или изнасилуют, бегите сразу ко мне в уголовный розыск. Я без очереди буду искать ваших обидчиков и, клянусь, найду. До завтра.

София по дороге к машине хохотала:

— Ну и бартер у тебя, напугал тетку, у нее глаза стали как у лемура. Она подумала, я сумасшедшая, что выхожу за тебя замуж.

— Папу предупреди, пусть приедет. Мои не могут сорваться с места, им готовиться нужно недели две. Кстати, мои планируют устроить банкет на полдеревни, нужно лишь сообщить, когда приедем. И это не обсуждается.

В машине он машинально пристегнул ее, взревел мотор и — замелькали улицы, люди, автомобили. Утомленный жарой город жил в том же ритме, в котором привык жить, а София после деревни немножко устала от быстрого темпа, ее разморило.

Вовчик ждал возле УВД; едва София выбралась из машины, он упал на ее место рядом с Артемом и помахал из отъезжающего автомобиля, изобразив на лице счастье. У парня улучшилось состояние, последнее время он заметно скис, что для него, человека жизнерадостного, несвойственно. Нетрудно было догадаться о причинах, хорошо, что Артем сообразил вернуть его домой и заставить подумать о себе. Уж она-то знала: не сложились отношения — беречь их не стоит, хорошо должно быть обоим, а не кому-то одному.

София смотрела им вслед, пока машина не повернула за угол, потом пришла в свой кабинет, открыла настежь окно и села за компьютер. Наконец и ей поставили комп, раньше приходилось таскать с собой ноутбук, теперь достаточно бросить в косметичку флешку. И когда нет срочных дел, можно заняться романом и подумать о продолжении…

Мадам Аннет, хранившая секрет

Зимние ночи начинаются рано и тянутся до бесконечности, если только, как говорит крестный, не попадешь в объятия Морфея тотчас, как улегся в постель и погасил лампу. К Марго в эту ночь не шел сон, она лежала в постели и думала… нет-нет, не об убийстве женщины из проруби, не о подлых родственниках князя, а о себе, о той непростой ситуации, в какой она оказалась и не хотела мириться с ней. Она пыталась полюбить мужа…

— Этого недостойного человека! — брезгливо вырвалось у Марго вслух шепотом сквозь стиснутые зубы.

Пыталась, пока не встретила в имении брата подполковника Сурова, и то, что она усилием воли взращивала в себе годами безрезультатно, нахлынуло разом само по себе. И мир стал другим, и не хватало воздуха, и мучило удушье, и сердце пускалось галопом, стоило увидеть подполковника. О нем она думала, когда не спалось, а засыпала всегда с улыбкой, крепко обнимая подушку, словно это был он. Ничего постыдного между ними не случилось, а жаль. Теперь жаль…

Неожиданно вскрикнула Анфиса! Да-да, это была она! Марго мигом села на постели, прислушалась к комнате, от которой ее спальню отделяла двойная дверь… Там явно что-то происходило. Слышались какой-то непонятный шорох и сдавленные звуки. Безрассудная Марго вместо того, чтобы криком поднять дом на ноги, машинально схватила настольную лампу (без огня, разумеется) для обороны и ринулась в соседнюю комнату.

Глаза давно привыкли к темноте, но разглядела она прямо на средине комнаты лишь черный силуэт и белую сорочку, принадлежавшую Анфисе. Два силуэта плотно слились, Анфиса извивалась, видимо, девушка вырывалась… Едва до Марго дошло, что злоумышленник пробрался явно с нехорошей целью в ее апартаменты — выделенные князем три смежные комнаты, а оружия в руках нет, кроме жалкой лампы, она вспомнила о главном женском средстве. Боясь попасть по Анфисе, Марго с силой бросила лампу об пол, колба громко разорвалась, а графиня закричала что есть мочи:

— А!!! На помощь!.. А!!! Помогите!.. Держи вора!!!

Белая сорочка соскользнула на пол, одновременно раздался звук упавшего тела, черный силуэт метнулся к выходу, а Марго кинулась к Анфисе. Глупо было бы бежать за злоумышленником, у него мог оказаться пистолет. Нет-нет, ее сиятельство вовсе не желала умирать, к тому же горничная лежала на полу и нуждалась в помощи. Марго приподняла голову Анфисы и, уложив на свои колени, снова закричала:

— Огня! Кто-нибудь!.. Помогите!..

Впрочем, уже не стоило звать на помощь, потому что появился племянник князя Гектор в шлафроке, осветив комнату лампой, которую держал выше головы:

— В чем дело? Что стряслось? Почему вы кричали?

Он такой же бездельник, как остальные родственники, но хотя бы приятен в общении, да и наружность Гектора притягательна. Тонкие черты вовсе не представляли женоподобного человека, как часто случалось, в племяннике князя присутствовала мужская сила, а темные волнистые волосы до плеч придавали вид романтического героя из книг о рыцарях. Он и слыл повесой, ведь дамы его обожали, и все же главное отличие от толпы нахлебников — Гектор не нес себя, словно богемское стекло на голове факира.

— Здесь кто-то был и напал на мою горничную! — скороговоркой заговорила Марго. — Видите, она в обмороке! Помогите перенести ее…

— Извольте. — Он поставил лампу на пол и присел к Анфисе. — Мадам, вы будете нести свою горничную?!

— Почему нет? — пожала плечами она. — Не валяться же ей здесь!

— Тогда я уж сам… подниму.

— Кто кричал?! — ворвалась княгиня Натали с дочерью Татьяной.

Да застряла в дверном проеме, мешая войти остальным желающим, и глазами эдак живенько обшарила комнату, оценивая ситуацию. Что уж там ей померещилось, а ведь померещилось, судя по брезгливой мине, исказившей и без того неприглядное лицо, но Марго это не занимало, она бросила княгине:

— Принесите соль! Моя Анфиса без памяти!

— Я принести?! Для горничной?! — оскорбилась княгиня. — Никогда!

— Для человека, сударыня! — резко бросила Марго, затем указала Гектору с Анфисой на руках, где комната девушки, двинулась за ним, но повернулась к Натали: — Для человека, которому стало плохо.

К счастью, прибежала прислуга, одна из девиц и помчалась за солью, а Марго проследовала в комнату, где Гектор уложил девушку на кровать. Анфису привели в чувство быстро, она была совершенно потерянной, не могла объяснить, что произошло, тем более при таком стечении господ и дворни — всем не хватило места в комнате. Выручила Марго, понимая, что при всех горничная не будет говорить:

— Господа, ей показалось, в дом пробрались воры и вошли в мои апартаменты. Простите нас за беспокойство… Спокойной ночи, господа.

Не получив достаточно ясных объяснений, нехотя и недоумевая, все разбрелись. Марго не могла не поблагодарить Гектора, уходившего последним:

— Князь! Не думала, что вы отзывчивый и милосердный, моя благодарность вам безмерна.

— Вы тоже умеете удивлять! — рассмеялся он, сверкнув белыми зубами, взял ее руку и приложил к ней губы. — Bonne nuit, madame.