Минуты складывались в часы, а Джулиан все не приходил. Она мерила шагами маленькую комнату и думала о том, действительно ли Джулиан хочет помочь ей. А если он обманывает? У кого тогда просить помощи? У капитана Джонстона и леди Мэри? Нет. Они бессильны против лорд-адмирала.

Нужны очень серьезные связи. Такие, как у Джулиана и его сестер.

Морин остановилась и посмотрела в окно на лондонские крыши. Как много домов! И как много людей! И тут ее осенило. Если отец имел титул лорда, то наверняка жив кто-то из его родственников, кто согласится ей помочь. Но как их найти?

Лишь один человек мог ответить на этот вопрос. Тетя Петтигру.

Морин собиралась навестить ее еще месяц назад, когда разгружалась в Ширнессе. Но судьба распорядилась иначе.

Вот уже скоро четыре месяца, как она не виделась с тетушкой. Даже для Морин это был слишком большой срок. Она планировала свои рейсы таким образом, чтобы иметь возможность периодически посещать пожилую женщину.

Теперь у Морин появился еще один повод, чтобы проведать ее, и она решила во что бы то ни стало попасть в Гринвич.

По крайней мере она исчезнет из поля зрения лорд-адмирала, а принять окончательное решение сможет и в доме тети Петтигру.

Прилив начнется еще только через пару часов. Она вполне успеет найти перевозчика, добраться до Гринвича и выяснить то, что ей необходимо. А возвратиться назад она сможет и во время прилива.

Морин быстро написала коротенькую записку для леди Мэри, пообещав вернуться до захода солнца, а затем выскользнула в окно, не пожелав воспользоваться черным ходом. Возможно, кому-то ее поступок мог показаться безрассудным, но она не рискнула столкнуться с гвардейцами лорд-адмирала.

Морин надеялась, что посещение маленького домика, где она прожила когда-то пять лет, не будет последним. Кроме того, теперь этот домик вселял в нее надежду, давая ей еще один шанс на спасение.

Джулиан видел, как Морин и ее компаньонка покинули бал задолго до завершения, и улыбнулся про себя. Он собирался примерно через час проститься с сестрой и отправиться вслед за своей женой.

Но, к его великой досаде, к нему подошел лорд-адмирал и пригласил на поздний ужин у Уайта. Джулиан очень нуждался в сведениях, которыми, по его мнению, располагал лорд-адмирал. Да и роль примерного жениха тоже возлагала на него определенные обязательства. Ему не оставалось ничего другого, как принять это приглашение.

Лорд-адмирал был большим любителем поболтать, и поэтому ужин сильно затянулся. Джулиан не услышал ничего существенного, кроме напыщенных намеков на то, что он, лорд-адмирал, до истечения месяца окажет Адмиралтейству какую-то неоценимую услугу.

Джулиан великолепно знал, что все эти радужные проекты очень далеки от действительности. Если в ближайшее время в ходе войны с Америкой не произойдет никаких изменений, то на ступенях Адмиралтейства соберется толпа недовольных. Дело в том, что за последнее время непомерно вздорожали импортные товары. А цена некоторых продуктов, в том числе и сахара, даже утроилась.

«Тайме» и другие лондонские газеты уже не раз печатали разгромные статьи и даже помещали карикатуры, высмеивающие неспособность властей оградить британский торговый флот от американских каперов во главе с пресловутым капитаном Де Райзом.

На Адмиралтейство ежедневно сыпались сообщения о пропаже как минимум трех кораблей.

Британская пресса требовала объяснить, каким образом группа наглых ублюдков на скрипучих сосновых посудинах так ловко расправляется с королевскими фрегатами, построенными из отборного дуба. Один только Де Райз за последние полтора месяца захватил несколько судов, а другой американец утопил шхуну прямо в дублинском порту.

«Почему такая безнаказанность? — кричали газеты. — Если сегодня они грабят ирландское побережье, то что ждет нас завтра?»

Несмотря на таинственность лорд-адмирала, Джулиан прекрасно понимал, какую услугу он собирается оказать Адмиралтейству.

Лорд-адмирал доверительно сообщил Джулиану, что ход войны на море в ближайшее время круто изменится. И что через несколько дней жители Лондона будут восхищаться им, как в свое время восхищались Горацио Нельсоном[8].

Уже близился рассвет, когда Джулиан, избавившись наконец-то от общества лорд-адмирала и рискуя быть замеченным, направился на встречу с Морин. Он должен был по крайней мере объяснить ей причину своей задержки.

Но, прибыв к дому Джонстонов, он увидел, как Морин под самым носом у гвардейцев скользнула вниз по водосточной трубе и, быстро прокравшись вдоль стены, бесшумно выскочила на улицу.

Оказавшись на мостовой, она тихо пошла, ступая как дикая кошка.

Не имея возможности окликнуть ее, чтобы не выдать себя, Джулиан последовал за ней.

«Дерзкая девчонка, видимо, решила найти меня и закатить скандал из-за того, что я не явился», — подумал Джулиан.

Но Морин не повернула к его дому, а пошла по направлению к докам.

«Куда, черт возьми, она держит путь?»

Он продолжал идти следом, пытаясь отгадать, что замыслила его решительная и импульсивная жена. Должно быть, она снова поддалась безумному порыву в одиночку завладеть своим кораблем.

Однако в доках она окликнула паромщика и двинулась вниз по течению мимо «Возмездия».

Джулиану пришлось последовать примеру Морин. Только миновав Тауэр, он понял, что она направляется в Гринвич, к тетке Петтигру.

Но с какой целью? Пожилой леди, наверное, перевалило за восемьдесят, и вряд ли она чем-нибудь поможет Морин в борьбе с лорд-адмиралом.

Джулиан забрался уже слишком далеко, чтобы поворачивать назад. Кроме того, его согревала мысль, что в любой момент он сможет защитить Морин.

Он проследовал за ней по улицам маленького городка, а затем по узкой тропинке на самую окраину, где стоял неприметный каменный дом. Солнце уже взошло, и была хорошо видна ровно подстриженная живая изгородь, окружавшая утопавший в цветах маленький дворик. От ворот к крыльцу вела мощеная дорожка.

Джулиан улыбнулся, услышав, как зазвенел голос Морин в радостном приветствии, когда она взбежала на крыльцо.

Он укрылся в узеньком проулке и минут двадцать наблюдал за домом. Неожиданно дверь открылась, и на крыльце появился мальчик лет семи-восьми.

Он вышел на улицу с явной неохотой и оглянулся через плечо. Затем нахлобучил кепку на глаза, спустился с крыльца и пошел к воротам, шаркая ногами. В руке он держал половину домашнего пирога с начинкой и откусывал от него огромные куски.

Джулиан присмотрелся к мальчику, и в душе шевельнулось какое-то предчувствие. Где же он видел этого малыша?