– А какой может быть криминал? – осторожно спросил Панфилов.

Очень интересный разговор завел Печник. Но настолько же и опасный. А ведь еще до того в воздухе витала идея создания собственной силовой структуры. Глеб Васильевич уже помышлял о боевой бригаде, способной противостоять проискам Воронца. И вот Стас берется решить этот вопрос. Страшно интересно. И просто страшно.

– Вы же должны понимать, что клин клином вышибается. Воронец наехал на меня, я наеду на него. Он пытал меня утюгом, я буду пытать его паяльной лампой. А это противозаконно. Вы меня понимаете?

– Очень хорошо понимаю. Но Воронец – вор в законе, за ним весь криминальный мир.

– А за мною вы. И ваши деньги. И вообще я ненавижу блатных! И мне плевать, что Воронец в законе!.. Я же знаю, вы хотите основать свой банк. Уже работаете в этом плане… Банк – это финансовый спрут, который опутает щупальцами весь город. Да, финансы – это голова, но это еще не все. Нужна и грубая физическая сила. Вы будете головой, а я буду вашими кулаками. Вот тогда мы точно возьмем весь город за яйца. А Воронца спишем в утиль… Менты нам только спасибо скажут.

Печник бил не в бровь, а в глаз. И говорил убедительно. И красочно – потому что не дурак. Да, пожалуй, Глеб Васильевич решится принять его предложение… Да, он его принимает…

– Что тебе нужно, чтобы создать полноценную бригаду? – спросил он.

– Деньги… Прежде всего деньги… Оружие… С оружием я разберусь сам… С вашей стороны только деньги… Положим, пять процентов от всех доходов… В том числе и банковских… У вас будет свой банк. У вас будет своя надежная охрана…

– Пять процентов, говоришь, – задумался Панфилов.

Это большая сумма. Но это куда меньше той суммы, которую хотели бы иметь с него воры. Да, есть такая мудрость – не хочешь кормить свою армию, будешь кормить чужую. Это применительно и к государству в целом, и к отдельно взятому банку в отдельно взятом городе…

* * *

Начальник Управления местной промышленности чувствовал себя не в своей тарелке. Одно дело обсуждать деловые проблемы с таким же чиновным управленцем, как он сам, и совсем другое, когда тебе навязывает волю законный вор.

Но Воронцу наплевать на то, как чувствует себя товарищ Бахметьев. Он вышел на этого «шишака», он взял его в оборот. Осталось только договориться с ним. Желательно миром. Но и силовое решение вопроса совсем не исключалось…

– Да поймите вы, есть уже кандидатура директора комбината… – кудахтал Бахметьев.

В ресторан «Под пальмами» терпилу привела его новая любовница. О том, что Майка была центровой шлюхой, мужик даже не догадывался. Думал, что любовь… Это Хлыст постарался. Подсунул Бахметьеву проститутку Майку. Только для того, чтобы она его в кабак привела… Вот как серьезно Воронец подходил к решению важного вопроса. Даже подсадную в это дело впутал. Хотя в принципе можно было обойтись и без нее.

В самый разгар веселья Бахметьева вежливо взяли под руки два амбала и так же вежливо препроводили в кабинет, где его ждал Федор Степанович. Мужик понимает, что ему не светит стать в этом разговоре хозяином положения. Не на кого ему сейчас опереться. Менты далеко, а вор близко… Такого расклада и добивался Воронец.

– У нас тоже есть кандидатура, – ухмыльнулся он. – Между прочим, с ученой степенью…

Воронец мог бы наехать на Панфилова. Но двадцати процентов ему было мало. Он хотел взять под себя комбинат со всеми потрохами. Если Панфилов рулит цехами через подставного, то чем хуже Воронец? А ничем. Он назначит своего директора и через него будет снимать с комбината жирный слам. Если верить терпиле, с которого пацаны скачали сорок штук, то комбинат дает левака до миллиона в год. Да за такие бабки не грех на райком наехать. А тут всего-то – начальник местной промышленности.

– Да что ученая степень… – махнул рукой Бахметьев. – Она ничего не решает.

– А что решает? Или, вернее, кто?

– Я решаю. Но в данном случае инициатива из самого министерства исходит. Даже не область решает, а Москва! И решение, между прочим, принято! Ну приказа еще нет, но это вопрос времени…

– Короче, твоя карта не пляшет, да? – огорчился Воронец.

– Ну в общем-то да…

– И кого директором назначили?

– Собираются назначить… Калиткин. Калиткин Егор Демьянович… Поверьте, я сам не хотел, чтобы его назначали на эту должность. Но это протеже Панфилова…

– Снова этот Панфилов, – поморщился вор. – Кто он такой?

– А никто… Пока никто… Никто с большими связями… А в самом ближайшем будущем в городе начнет работу первый коммерческий банк. Угадайте, кто будет управляющим?

– Панфилов?

– Совершенно верно. Скажу вам по секрету, сам первый секретарь горкома партии выразил желание вложить в этот банк свои сбережения. И второй тоже… А еще начальник ГУВД… Вы понимаете, что это значит?

– Давай без загадок! Что это значит?

– А то, что Панфилов будет прикрыт со всех сторон. Если у вас возникнет желание ставить ему свои условия, я бы не советовал вам этого делать. Тогда вам придется иметь дело с милицией. И скажу вам, что так называемая социалистическая законность здесь будет ни при чем. Играть будут личные интересы начальника ГУВД. И первого секретаря горкома партии…

Тогда дело труба, мысленно добавил Воронец. Менты, если захотят, работать могут. Возьмут его с ножом на кармане, оформят железо как холодное оружие и в суд. А судья будет лично проинструктирован секретарем горкома. Тогда хрен от срока отмажешься… А не будет при нем тросточки со стилетом, так менты свой нож подсунут. Или даже «волыну». Тогда и срок тяжелей будет… Тюрьмы Воронец не боялся. Он боялся проиграть какому-то фраеру…

– Ясно все… А если нынешний кандидат откажется от директорского кресла, что тогда? – вкрадчиво, с едва уловимым шипением в голосе спросил вор.

– Тогда будем искать другого кандидата. Но опять же искать его будет Панфилов… Только Калиткин не откажется. Он спит и видит себя в директорском кресле…

– Ну с Калиткиным мы разберемся. И с тобой вопрос порешаем. Ты, говорят, девочками молоденькими увлекаешься, – хищно осклабился Воронец. – Жена и дети побоку, а любовница в центре, так? Мне-то твой моральный облик до фонаря. Но что вот твое начальство скажет?

Бахметьев сошел с лица. Ему явно не хотелось попадать под раздачу.

– Да ты не напрягайся, – криво усмехнулся вор. – Никто тебя на этом ловить не будет. Можно, конечно, засветить тебя перед женой и перед партией. Но зачем озлоблять человека, не так ли? Короче, я тебя баблом заряжу. Сколько скажешь, столько и дам. Твоя доля плюс подмазка для твоего начальства. Короче, этих бабок должно хватить, чтобы пропихнуть на комбинат моего человека…

– Я… Я не знаю, – испуганно захлопал глазами терпила. – Это все очень сложно… Панфилов от своего так просто не отступится… У него свои деньги, свои связи… Он меня перебьет…