— Папа, — вдруг произнес Вася и остановился. Димка с разгонупрошел вперед и тоже остановился, вопросительно глядя на него. — Мама несказала, что он приедет… Пап! — крикнул он и неуверенно побежал. — Привет! Тычего приехал?

Димка посмотрел. Мужик был пузатый, хотя и молодой, неслишком чистые джинсы подпирали снизу клетчатое пузо в распахнутом курточномобрамлении.

— Здорово, — сказал мужик Васе, и с ощутимым и болезненнымуколом ревности Димка увидел, как по-хозяйски он треплет мальчишку по голове,как будто это был его мальчишка, хотя на самом деле давно — наверное, всегда! —мальчишка был Димкин!

…Так все-таки Гарвард или Йелль?

— Смотри, — Вася сунул отцу под нос обезьяну, — я выиграл. Иеще лошадь, хомяка…

— Мать деньги дала?

Мальчишка смешался.

— Нет, — и оглянулся на подходившего Димку, — он дал. Дима.

— Дима-а? — протянул мужик.

— Привет, — сказал Димка, — меня зовут Дмитрий Волков.

— А меня Александр Македонский, — зачем-то ответил мужик.Пошутил, наверное. Димка вежливо молчал.

— Пап, смотри, какая обезьяна!

— Да отстань!.. И откуда ты взялся, Дмитрий Волков?

Мальчишка вдруг перепугался. Так сильно перепугался, чтоДимка почувствовал его испуг, как свой.

— Пап, — забормотал он, подвигаясь, — ты чего приехал-то?Мама не сказала, что ты должен приехать…

— Она скажет! — зловеще сопнув носом, выговорил мужик. —Твоя мать, пожалуй, скажет!

Тут он неожиданно взял Димку за куртку и потянул на себя.Это было неразумно, потому что Димка был намного выше и гораздо тяжелее, крометого, он не ожидал, что мужик схватит его за куртку, поэтому сделал слишкомбольшой шаг, надвинулся на него, и тот стал валиться в лужу.

Димка поддержал его — мужик вырвал руку.

— Папа! — тревожно крикнул Вася.

Димка оглянулся на него — он держался двумя руками заобезьяну, спрятанную под курткой, на бледном веснушчатом личике был страх.Воспользовавшись тем, что Димка отвернулся, мужик опять схватил его за куртку,да так, что затрещала молния.

— Вали отсюда, недоносок, твою мать! — прохрипел мужик ему влицо. — Че ты около них трешься?! Жить надоело?! Так я те моментально клистирпропишу, не хуже, чем моя бывшая благоверная!.. И Ваську не тронь! Разгуливаетон с ним! Да в этом доме все знают, что он мой сын, а он разгуливает!! Шобзавтра я приехал, шоб духу твоего!..

— Папа!!

Наверное, с стороны это действительно выглядит… неприятно,подумал Димка и поморщился. Два взрослых дяденьки танцуют в луже, держат другдруга за грудки, изрыгают проклятия — как в кино.

— Папа, перестань! Папа, ну перестань же!..

Папа отцепился от Димкиной курки и за шиворот схватил сына.

— А тебе, гаденыш, отдельное предупреждение! Дима!! Какой онтебе, твою мать, Дима?! Еще раз с ним увижу — убью! Ты понял?! Не, ты понял?!

Он сильно тряхнул сына, застежка куртки открылась, розоваяобезьяна выпала из-за пазухи прямо в лужу. Глядя остановившимися от ужасаглазами, как быстро намокает в грязной воде чистый розовый бок, мальчишкаоткрыл рот и завыл. Он выл негромко, на одной ноте и почему-то не нагибался,чтобы спасти свою обезьяну. Он просто стоял и выл.

— Вася, — позвал Димка, — перестань. Он ушел.

Подхватил из лужи обезьяну и выжал из нее коричневую воду.

— Вася, — повторил он, — все о'кей.

Но мальчишка все выл.

Димка присел перед ним на корточки, стараясь поймать еговзгляд.

— Вася, это все… ерунда.

— Не… не-ет, — сильно заикаясь, едва выговорил Вася, — иоб-об-обезьяна уп-пала.

— Мы ее вымоем. Это просто. Горячей водой и шампунем дляволос. У меня есть шампунь, зато больше нет волос. Твоя мама мне сделала лысым.

— Ты см-мешно говоришь, — вдруг сказал Вася, и Димкепоказалось, что голос стал чуть больше похож на его обычный. — Ты что, нерусский?

— Я живу в Америке много лет, — признался Димка,рассматривая его. — Как часто… хулиганит твой отец?

— Не очень часто, — ответил Вася и задержал взгляд наобезьяне в Димкиной руке. — Мама говорит, что это он в последнее время одичал,а то был ничего. А дед говорит, что это от того, что он тунеядец. А про менядед говорит, что я — работяга! Ты правда знаешь, как ее выстирать?

— Ну конечно! — заверил его Димка.

— Тогда пошли, — распорядился Вася, — надо маме позвонить.Знаешь, как они скандалили, пока не развелись? Ужас! Спать было нельзя. Атеперь меньше. Даже когда папа пьяный приезжает, мама его выгоняет, и все. Иговорит — слава богу, мы больше ничего не должны. Ты молодец. Ты его неиспугался. А я страшно боюсь, когда он орет. Когда мама орет, я просто нелюблю, а когда он, боюсь. Дед говорит…

* * *

Человек пристально следил за ними, пока не закрыласьподъездная дверь.

Он ничего не нашел в той, другой квартире и на самом деле незнал, что делать дальше.

Все было так хорошо и красиво, пока не вмешалась эта толстаядура и ее… приезжий друг. Жаль, что некогда было проверять, жив он или умер.Если бы было время, он был бы мертв, и работы значительно поубавилось бы.

Если его указания не будут выполнены, кого-то из нихпридется убить. Просто чтобы напугать второго. Напуганные до полусмерти людиочень хорошо управляемы.

Кроме того, есть же еще ребенок!.. Он улыбнулся.

Все будет хорошо. Он получит свое, несмотря на то, что всесложилось так неудачно.

Итак, он ждет два дня.

* * *

В очереди на «родную сторонушку» Варвара так устала, что еене держали ноги. Она непрерывно зевала, мерзла, натягивала на руки рукаваДимкиной куртки и с ужасом думала, как станет добираться до своей улицыТухачевского. От Шереметьева ходил экспресс — очень удобно, но пойди ночьюнайди этот экспресс!..

Никто не должен был ее встречать, и все же она расстроилась,проходя сквозь плотную толпу встречающих. Ей тоже очень захотелось, чтобыкто-нибудь ее встречал, высматривал в толпе, сжимал в кулаке бесполезныйбукетик. Кто-нибудь, кому она могла бы рассказать о Карловых Варах и обо всехсвоих чрезвычайных происшествиях.