Шрифт:
Интервал:
Закладка:
2 (14) мая 1881 года Мария Федоровна писала своей матери королеве Луизе:
«В последние дни у Саши было много неприятностей с министрами. Лорис-Меликов подал в отставку (что вообще-то хорошо), и Саша не стал его удерживать. Однако самым неприятным было то, что и министр финансов Абаза также подал в отставку, а это уже большая потеря, так как он прекрасно распоряжается финансами и его будет трудно кем-либо заменить. Я нахожу действия этих господ в такой момент уйти в отставку подлыми и гнусными. Они всегда ставят свои личные интересы выше патриотических, что просто отвратительно!»
В письме от 8 (20) мая 1881 года она вновь продолжала эту тему:
«Сначала они кричали, что нет никакого манифеста, который содержал бы программу действий. А теперь, когда Саша предъявил новый программный документ, в котором он показывает, каким путем он хочет идти, они еще громче стали кричать, что этот документ не отвечает их намерениям. Но это только в Петербурге, но Петербург это еще не вся Россия. А внутри (по всей стране) манифест прочли с большим энтузиазмом. Так что это только очень небольшая группа, во главе которой стоит Лорис-Меликов и Абаза, которая желает чего-то большего.
Первый был недавно здесь, чтобы заявить о своей отставке. Выглядел он, однако, смущенным и сидел „поджав хвост“. Со мною он был, однако, достаточно корректен (таким, впрочем, он был в предыдущие месяцы, но все его поведение было фальшивым). Сидел он как на иголках.
Я чувствовала себя очень скованно, потому что была очень рассержена, и мне приходилось контролировать себя для того, чтобы не выглядеть неприятной. Из-за этого у меня было такое сильное сердцебиение, что я едва могла говорить. Я сказала ему, что я очень сожалею, что он в такой момент хочет уйти, тем более что Саша с первого дня его назначения поддерживал его постоянно во всем. На это он ответил: „Да, я это знаю. И я со своей стороны (тоже) просил Государя сохранить добрые воспоминания обо мне как о человеке, хотя я не мог удовлетворить его, будучи министром“. Пустые, ничего не значащие фразы! Еще он сказал, что надеется, что все с Божьей помощью наладится! Я ответила, что только это и является единственным утешением и надеждой, так как на людей в действительности трудно положиться — я имела в виду его. После этого, пожелав ему наилучшего, я распрощалась с ним».
По словам писателя А. И. Солженицына, «убийство царя-освободителя произвело полное сотрясение народного сознания на что и рассчитывали народовольцы, но что с течением десятилетий упускалось историками — кем сознательно, кем бессознательно… Убийство 1 марта 1881 г. вызвало всенародное смятение умов. Для простонародных, и особенно крестьянских масс, как бы зашатались основы жизни. Опять же, как рассчитывали народовольцы, это не могло не отозваться каким-то взрывом. И отозвалось. Но непредсказуемо: еврейскими погромами в Новороссийске и на Украине».
Действительно, через шесть недель после цареубийства погромы еврейских заведений, как пишет исследователь Ю. Гессен, «внезапно с громадной эпидемической силой охватили обширную территорию. Действительно… сказались черты стихийного характера».
В мае во время встречи с депутацией видных столичных евреев во главе с бароном Г. Гинцбургом Александр III заявил, что «в преступных беспорядках на юге России евреи служат только предлогом, что это дело рук анархистов». Аналогичные заявления последовали и от брата Александра III великого князя Владимира Александровича. Он сказал барону Г. Гинцбургу: «Беспорядки, как теперь обнаружено правительством, имеют своим источником не возбуждение исключительно против евреев, а стремление к произведению смут вообще».
И. С. Тургенев, опубликовавший во французском журнале статью, в которой дал характеристику молодому императору, писал: «Что касается нигилистов, которые предполагают, что император из страха может пойти на весьма большие уступки, даже на конституцию, то они жестоко ошибаются, совершенно не учитывая его характер и энергию. Их попытки запугать могут только остановить его на том пути к либерализму, куда ведет его природная склонность; если он сделает несколько шагов в этом направлении, это будет вовсе не потому, что они его запугивают, а несмотря на то, что они угрожают ему…»
Гатчина
После похорон Александра II императорская семья переехала в Гатчину. 29 марта (10 апреля) 1881 года Мария Федоровна в письме своей матери сообщала: «На следующий день после отъезда в Данию брата Фреди, сестры Александры, которые присутствовали на похоронах Александра II, семья отправилась в Гатчину. Сначала это было для меня просто невыносимо. Но теперь, когда мы здесь уже достаточно мило и уютно устроились, я начинаю находить Гатчину намного привлекательней, чем раньше. Здесь очень спокойно. После отъезда Фреди и Аликс Аничков стал ведь совсем пустым.
Но первый день, когда мы прибыли сюда, был ужасен. Ремонтные работы еще не были окончены, так как у рабочих не было времени привести все в порядок. Они работали во всех помещениях, было холодно и отвратительно.
Малышей мне пришлось оставить, так как маленький был простужен и его нельзя было выносить из дома. Мне стоило много сил и переживаний, чтобы покинуть любимый, уютный дом в Аничкове и отправиться в середине зимы в этот огромный, пустой и необжитой дворец. Но я старалась скрыть слезы, так как бедный Саша с таким нетерпением хотел уехать прочь из города, который был ему просто ненавистен после всего ужаса и горя, которые он там испытал».
2 (14) апреля в письме матери Мария Федоровна продолжала описывать подробности их новой жизни в Гатчине:
«Мальчиков мы никогда не пускаем гулять одних. Они всегда ходят в нашем сопровождении, и мы пытаемся оградить их от всего горестного и неприятного, чтобы они не чувствовали то давящее время, в котором мы теперь живем, так как это может пагубно отразиться на них, так как первые детские жизненные впечатления всегда очень сильны.
Ники часто с интересом спрашивает, как прошло слушание дела в суде. Обо всем этом и о том, что эти шесть подлецов должны быть повешены, мы ему рассказали. Не сказали только точный день, когда это произойдет, чтобы он не думал об этом слишком много. Но это должно произойти 3(14) апреля на Семеновской площади. Приняты усиленные меры безопасности, чтобы народ не набросился на преступников, которые в подобном случае могут быть разорваны на куски…»
29 марта после трехдневного заседания суда Особого присутствия Правительствующего сената на основании статей Уложения о наказаниях судьи вынесли приговор. Согласно ему Андрей Желябов, Софья Перовская, Николай Кибальчич, Тимофей Михайлов и Николай Рысаков были приговорены к смертной казни через повешение. Г. Гельфман, еще одной подсудимой, смертная казнь была отложена из-за беременности. Казнь состоялась 3 апреля 1881 года на Семеновском плацу.
Гатчину, расположенную в сорока километрах к юго-западу от Санкт-Петербурга, неподалеку от Царского Села, в 1783 году Екатерина II подарила своему сыну великому князю Павлу Петровичу. Император Павел I сделал дворцово-парковый ансамбль Гатчины одним из лучших образцов раннего русского классицизма. В середине XIX века дворец был перестроен по проекту архитектора Р. И. Кузьмина. Дворец состоял из двух колоссальных прямоугольных корпусов с большими внутренними дворами, соединенными вместе узким большим полукругом в несколько этажей. На крыше главного корпуса были две пятиугольные башни. Во дворце перед парадным входом находился памятник императору Павлу I.
