– Господи, да когда ты уже устанешь от своих безумных теорий?!

– А когда тебе уже надоест огульно отрицать все, что не вписывается в твою привычную картину мира?! – вскипел в ответ я. – Ты же ученый, черт возьми! А потому не должен находиться в плену догм и стереотипов! Неужели эта злосчастная экспедиция ничему тебя не научила? Если ты не будешь признавать происходящие в Зоне перемены, они от этого никуда не денутся, но, следуя старому подходу к проблеме, мы неминуемо проиграем. А наше поражение, как это ни пафосно звучит, может дорого стоить не только сопредельным регионам, но и всей России, а потом, как знать, возможно, и всему миру! Бросок Зоны на Владимир – это ведь тоже нечто такое, чего раньше никогда не происходило, не так ли? А если ее экспансия ускорится в геометрической прогрессии?

– Да с чего ты это взял? Нет, я не сомневаюсь, что она будет расширяться, но лавинообразное нарастание скорости этого процесса – слишком смелое предположение. Мне кажется, ты преувеличиваешь опасность.

Я криво усмехнулся.

– Извини, конечно, но не ты вступал в ментальный контакт с порождениями Зоны и Кочевницы. Ты был прав – ими движет энергетический голод, но не представляешь, насколько сильный. Аппетит приходит во время еды, а она уже славно попировала во Владимире. Но если ты надеешься, что, наевшись, Зона впадет в спячку на несколько месяцев, то ошибаешься. Теперь она захочет еще, и, думаю, весьма скоро.

– Это только догадки, причем базирующиеся на шатком фундаменте из твоего экстрасенсорного чутья, которому без году неделя. Уж прости, что я не питаю к нему безграничного доверия!

– Но нельзя также и отметать его с порога! – возразил я. – Не кто иной, как ты, сообщил мне, что Кочевница разумна. А почему бы не пойти в своих предположениях еще дальше?

– Ты сейчас о разуме Зоны? Коллективном по принципу пчелиного роя?

– Или по какому-то другому, более сложному. Знаешь, очень легко сказать «бред» и махнуть рукой, но ты же не станешь отрицать, что сама Зона имеет чуждое нам происхождение, и мы, возможно, просто не в состоянии постичь всех законов, по которым она функционирует и мыслит, потому что они идут вразрез с человеческой логикой.

Алексей поднял глаза на большое распятие над алтарем.

– Избавь меня, Боже, от сталкера, ведущего научные дискуссии!

Я поморщился.

– Вот только не надо этого ученого шовинизма, Алексей! Я тоже не лаптем щи хлебаю. У меня два высших образования (одно из них – техническое) и огромный опыт визитов в Зону. Мне приходилось общаться с твоими коллегами из научного корпуса АПБР, и читал я по теме тоже немало. А свежий экстрасенсорный опыт еще расширил мой кругозор в этом плане.

– Но твоя гипотеза о некоем разуме высокого порядка, координирующем действия всех порождений Зоны, уж прости, отдает не наукой, а религией, а то и вовсе, прости Господи, толкиновщиной! Ты еще Око Саурона помести на шпиль колокольни Успенского собора – дескать, этот Властелин Тьмы тут всем и управляет, чтобы сжить со свету человечество вообще и нас двоих как его авангард, противодействующий расширению Зоны, в частности! Ты только послушай, как это звучит!

– В твоей интерпретации и с твоим злым сарказмом звучит действительно бредово. Зато гипотеза эта объясняет кучу необъяснимых странностей, произошедших с вашей экспедицией и с нами. Кочевница и Зона ведут с нами какую-то непонятную игру. Желай они просто убить нас, мы давно бы уже были мертвы, но им от нас нужно что-то еще. И если ты прекратишь меня шельмовать и всерьез задумаешься над этим вопросом, возможно, вдвоем мы и докопаемся до истины. А как только станет ясно, чего от нас хотят, дальше будет не так уж сложно вычислить и все остальное. И вот тогда мы окажемся в шаге от нашей цели!

– Безумие!

– Не большее, чем твердо стоять на позициях отрицания. А если ты не расширишь хоть немного свой взгляд на вещи, то так и умрешь бестолково, не продвинувшись ни на шаг. Постарайся хотя бы!

– Пока не вижу оснований. Через полчаса эти твари снимут осаду, и мы отсюда уйдем.

– А если нет? Хочешь пари?

– Какое?

– Я могу даже пойти тебе на уступки… Учитывая, что до темноты еще долго, будем вести речь о двух с половиной часах. Если по истечении этого времени истребители отсюда не свалят, во-первых, мы будем прорываться, а во-вторых, ты включишься в мой мозговой штурм, взяв в качестве исходного посыла ту мысль, что Зона здесь действует против нас как единый разумный организм.

– А если свалят?

– Я признаю твою правоту и перестану доставать тебя своими «безумными» теориями.

– Идет! – Мы скрепили пари рукопожатием.

Муромская Зона. Седьмой год метеоритного дождя

– Черт! Батарейки в фонаре сели!

Я был весьма раздосадован: извлекать сейчас в кромешной тьме, полностью на ощупь запасные элементы питания и вставлять их в фонарь – весьма сомнительное развлечение. Происходящее можно было бы назвать весьма странным, не будь это Зона. Батарейки никогда не садятся мгновенно. Просто луч света постепенно становится все слабее, пока не станет совсем едва заметным и не способным ничего осветить. А тут свет просто взял и погас, пройдя все уровни тусклости за несколько секунд, словно Зона его попросту выпила.

Агнешка замерла совсем рядом. Я чувствовал ее дыхание на своей шее, от чего мне никак не удавалось сосредоточиться ни на процессе извлечения батареек, ни на поисках выхода из аховой ситуации, в которую мы с ней угодили.

Есть такая поговорка «Привлекательные женщины отвлекают». Нет ничего хуже какой-нибудь красотки в качестве спутницы для экспедиции в Зону, особенно если ты молод, горяч, не женат, и сердце твое еще никем не занято. Короче, ситуация точь-в-точь моя. Но, поверьте, это был не мой выбор – так распорядились обстоятельства.

Мы с Антоном вели «туриста». Так мы называем гражданских экстремалов, которым до смерти хочется пощекотать себе нервы, сунувшись на аномальную территорию. Естественно, их туда никто не пустит и тем более не будет сопровождать… кроме нас, сталкеров. «Туристы» платят весьма приличные деньги, а мы заботимся о том, чтобы они вернулись из этого «увеселительного» похода живыми. Данная экспедиция была особенно экстремальной, а потому оплачивалась по высшему разряду – «турист» пожелал погулять по муромским подземельям. Нам уже доводилось там бывать, и не раз. Гнилое место во всех смыслах. Но деньги перевесили все остальные аргументы, и мы согласились.

А на обратном пути наткнулись на нее… Голубоглазая шатенка в камуфляже, бледная как смерть, сидела на сыром бетонном полу рядом с телами двух мужчин и умирала, а Измененный вытягивал из нее жизнь. Этот особый вид встречается редко, но после встречи с ним мало кто остается в живых. Он представляет собой что-то вроде энергетического вампира невероятной силы и способен вытягивать из людей жизнь на расстоянии до пяти метров с эффективностью мощного промышленного пылесоса. Нам повезло, что двигались мы тихо, а он был слишком поглощен процессом. Мы изрешетили Измененного пулями прежде, чем он успел голову в нашу сторону повернуть.