Но об этом я решила думать потом. Когда мои ноги коснутся пола и волшебство ночи окончательно растает.

А пока…

Слишком приятно было находиться в объятиях любимого мужчины.

Макс словно почувствовал мое пробуждение. Сильнее прижал меня к себе, затягивая узел из своих рук на моих ребрах. Создавалось ощущение, что он, как и я, боялся снова отпустить меня. Ослабить хватку.

— Доброе утро, Лизонька, — проворковал хрипло Макс. Его ладони медленно перебрались под футболку, а пальцы начали поглаживать мой животик, пока не решаясь подняться выше, или спуститься ниже.

Притворяться безчувственной становилось все сложнее. Особенно, когда я почувствовала, как мне в спину упирается утренняя эрекция Романова.

И сейчас впервые мне стало приятно от того, что я стала объектом желания мужчины. Не страшно и противно. А именно приятно. Захотелось попробовать что значит быть любимой, а не использованной в насилии.

Я вывернулась в руках Макса, и наши лица оказались друг напротив друга. Было уютно и комфортно ощущать свое тело в коконе из одеяла и горячего мускулистого тела Романова.

— Доброе утро, — улыбнулась я искренне.

Не хочу сейчас бояться. Страдать. Пусть все впервые будет правильно. Хочу довериться человеку, который меня ни разу не подвел. Не обидел. Не предал.

Макс в моей кровати выглядел идеально. Расслабленное лицо после сна все равно выглядело серьезно и уверенно. Обнаженный рельефный торс представлял собой совершенную картинку мужской силы и мощи. Было заметно, что Романов не потратил годы нашей разлуки впустую. Регулярно посещал тренировки и совершенствовался физически. Стал такой красивый и мускулистый, что дух захватывало. Словно он Атлант, способный на своих плечах вынести меня из пепла сомнений и страданий, подарить мне необходимое счастье.

Романов потянулся к моему лицу и убрал за ушко прядь. Пальцами погладил мои скулы, очертил губы по контуру. Томительно медленно исследовал мою шею и спустился к груди. При этом он неотрывно и внимательно смотрел в мое лицо. Его взгляд темнел, из светлой сочной зелени превращался в илистое болото, в которое меня засасывало от нашего возбуждения.

Я помнила Макса еще школьным интеллигентом. Парнем, влюбленным в меня. На все праздники он мне делал подарки своими руками. Я уверена, что дело было не только в нехватке денег. Его желание меня порадовать и удивить уже тогда было продиктовано его чувствами. Затем он взрослел и менялся. Стал уличным хулиганом и боксером. Раздавался в плечах и прокачивал мышцы. И вот сейчас, процесс его эволюции достиг вершины. Он стал образованным красивым мужчиной. Стоило бы гордиться, что он выбрал меня.

Я решила не думать ни о ком, кроме него.

Обвила его шею руками, зарывась пальчиками в короткие мягкие волосы.

Макс отозвался сразу, будто только и ждал моего разрешения. А получив его на доступ к телу, он с силой прижал меня ближе, чтоб я ощутила его многолетнюю жажду.

Этот миг я не забуду никогда. Картинка нашей любви будет меня утешать в тоскливом одиночестве. Ведь время играло всегда против нас. А после объяснений и моей правды, «нас» больше не будет…

Лиза.

— Лиза, девочка моя, — прошептал Романов. Его чувственные упругие губы накрыли мой ротик. Он целовал меня с упоением. Осторожно знакомился с моим языком, сплетался с ним и со вкусом, как гурман, посасывал мои губы. Сладкий, глубокий поцелуй напоминал утренний кофе. Бодрил и заряжал энергией. Мое тело отзывалось на долгожданные ласки. Когда рука Макса подняла футболку и сжала грудь, я промычала в его губы, что люблю его.

Макс словно очнулся от моего признания. Сразу подмял меня под себя, наваливаясь сверху и вжимая мое податливое тело в матрас. Потираясь эрекцией между моих разведенных ног, он придерживал мою голову и продолжал нацеловывать лицо. Касался губами подбородка, глаз, даже носик поцеловал. Вернулся к губам и наши стоны потонули в очередном водовороте ласк. Макс так тщательно и страстно играл с моим языком, что по телу непроизвольно проходила дрожь. Накрывала волной наслаждения. И я в ответ лишь прижималась ближе, уже чуть не умоляя его быть активнее.

Романов понял мои просьбы без слов. Ловко стянул с меня футболку и брюки с бельем. Скинул мятое полотенце, в котором он вчера уснул после душа.

Мы возвратились в тот момент на котором прервались. Он сверху, я под ним. Только теперь мы полностью обнаженные. Воздух искрился от возбуждения и наших стонов.

Макс выводил языком затейливые узоры на сосках. Провел кончиком до пупка и нырнул в ложбинку. Затем припечатал жестким поцелуем самое интимное место. Ноги непроизвольно дернулись, я попыталась их свести вместе. Но Макс не дал. Удержал мои бедра и повел свою умелую игру дальше.

Кажется, вся моя кожа превратилась в сплошную эрогенную зону. Потому что там где касались руки и язык Макса все воспламенялось и горело.

— Не надо, — предприняла я слабую попытку удержать его. Смущение и стыд диктовали желание остановить Романова.

— Надо, — проговорил хрипло Макс и в следующий миг начал ласкать меня развратнее и глубже.

Его язык нырнул между лепестков лона, вернулся к трепещущей жемчужине. Он втянул в рот этот узелок нервных окончаний, и я с криком удовольствия обрушилась в подушки. Вся неловкость исчезла окончательно. Макс ласкал меня умело. Дразнил кончиком языка, вылизывал жестче и протыкал твердыми длинными пальцами. Он легко нащупывал мои точки наслаждения. Массировал и зацеловывал, снова вылизывал.

От переизбытка эмоций я начала захлебываться эйфорией. В солнечное утро мне казалось, что я в ночном небе. И вся Вселенная, усеянная миллиардами звезд обрушилась на меня. Искры замерцали вокруг. Комкая простыни в кулачки, я выгнулась навстречу развратным губам Романова. Бесстыдно кончила от его тонкой филигранной ласки.

Все происходило так естестевенно и прекрасно, что когда Макс накрыл меня снова своей тяжестью, поцеловал в губы, давая попробовать вкус собственного оргазма, я уже находилась между небом и землей.

Бесконечное обожание в его зрачках подчиняло и вселяло уверенность в правильности моего решения. Все мысли улетучились, когда его твердый член проник вглубь по влажному следу. Секунда, и мы оба сорвались в пропасть наслаждения. Начали безумную гонку на очередным оргазмом.

Макс был большой. Распирающее чувство переполняло меня. Мы спаялись воедино так плотно, что казалось друг без друга существовать уже никогда не сможем.

Пошлые откровения Романова добавляли градус возбуждению. Его словечки между толчками плоти и поцелуями кружили голову: «Сладкая, вкусная, тесная, моя долгожданная…», шептал Макс.

Я могла в ответ лишь мычать что то непонятное. Все поджилки дрожали. Я сжимала мускулистые плечи, непроизвольно оставляя ногтями борозды царапок.