Сказав это, он вышел, оставив нас с кукой одних. Обдумывая слова многоликого, я успела поесть, расчесать волосы и даже их заплести, совсем позабыв, что надо бы отрезать.

– Симпатяшка, а почему он такой довольный? – обратилась я к нежити, свернувшейся вокруг столбика кровати. – Избитый до сих пор и довольный…

– Он не залечил ранений-я, чтобы не показать согль-лядатай-ям скорость своей регенерации, – пояснила теневая. – А доволен по нескольким причинам сразу.

– Назвать можешь?

– Конечно! – В мгновение ока она оказалась передо мной на изящном украшении резного трюмо. – Дль-ля начала у него полный резерв и даже есть излишек! Так что хозь-зяин легко может преодолеть новую вершину видового круга ипостасей. Было две, станет три!

Я не поверила, переспросила:

– Да быть не может, чтобы на него так положительно повлиял какой-то поцелуй?

– Дя-дя, й-я не шучу, – всплеснула лапками кука. – И вот интересно, ползать научитсь-ся или плавать? А то, знаешь ли, летать и бегать он уже умеет, а это не всегда удобно… – Она смущенно потерла носик кончиком хвоста, заглянув в зеркало, аккуратно расправила уши и засмотрелась на себя хорошую. Не хотелось бы прерывать процесс любования, но я еще не все узнала.

– Ты назвала одну причину…

– О второй догадаться не трудно, ею й-явль-ляешьсь-ся ты.

– Как?

– Сама посуди, ранее он защищал тебь-бя от тренировок и участий-я в играх как такового. Потому что ты человек, недолговечна, к тому же замкнута на нем. А теперь ты пусть и недолговечный человек, зато раскрывшай-я свой потенциал смертьнесущай-я.

– А это хорошо?

– Не очень. Одна твой-я вспышка может убить не только противника, но и нас всех. – И заметив выражение моего лица в отражении, просияла довольной улыбкой: – Зато твое участие позволит хозь-зяину без стеснений-я использовать тетрадь!

– Какую тетрадь? – насторожилась я.

– Ту, что в черном переплете с черными тесемочками и серебрёной закладкой! – «обрадовала» меня теневая и с опозданием спохватилась: – А что ты так странно смотришь, ее разве взь-зять нельзь-зя?

– Как бы…

– Так можно или нельзь-зя? – воскликнула кука. – Говори быстрее, хозь-зяин за ней уже полетел.

– Можно, – пролепетала я и переместилась на кровать. Лежачих вроде как не бьют, буду надеяться, что Дао-дво об этом знает. А если не знает?..

Мамочки!

Конечно, в тетради не было ничего опасного для жизни самого метаморфа, по типу пары смертельных проклятий замедленного действия, зато была явная опасность для меня. Так уж получилось, что помимо антидота для Бруга, застрявшего в обороте, я успела начать работу и над иммунитетом Дао-дво. Вернее сказать, я совершенно нечаянно нашла у Тагаша кровь метаморфа, взятую до моего обряда и после него. Определила разницу в ее составе, собрала формулу трех проклятий, через которые многоликий прошел, и в ходе многочасовых расчетов вычленила руну, якобы способствующую закупориванию моего дара. Якобы, потому что дальше предположений пройти не успела. Поскольку в тот же вечер пошла радовать Кардинала составом под кодовым названием РИД, прервала застолье духов-хранителей и предсказала скорое забвение команды королевских смертников.

Как все закрутилось после того, вспоминать не хочу, одно ясно – моим изысканиям рыжий будет не рад. И я ждала его гнева весь следующий час, затем второй, а на третьем уснула.

Проснулась под шипение, отчетливо ощущая, как какая-то холодная гадость ползет по простыне поверх моей ноги. Будь я дома или в академии, легко бы приняла «гостя» за лемура или куку, но здесь и сейчас, будучи проинструктирована Гером на тему смертьнесущие и звери, быстро смекнула – ко мне опять пристают! В тот же миг в незваного гостя полетели сеть некроманта и проклятье Туна, и, чтобы проучить, но в то же время не покалечить, я стукнула по гаденышу попавшейся под руку книгой. Увесистый экземпляр в мягком кожаном переплете и с таким знакомым скрипом страниц соприкоснулся с личностью, потревожившей мой покой, издав причмокивающий звук. Затем еще один и еще, на пятом или уже восьмом по счету я заметила, что бью по чистой простыне, а отнюдь не по гаду.

Не откладывая орудия самозащиты, потянулась к тумбе и включила ночник. На кровати, как и на полу рядом с ней, действительно уже никого не было. Я потянулась и включила второй ночник. Затем, подождав немного, заглянула под кровать, а после, почти не боясь, ступила на пол и, удерживая наготове сеть и книгу, тщательно осмотрела спальню. Комната была пуста и тиха, я – взволнованна и настороженна, а визитер или визитерша исчезли без следа, то бишь ни чешуи, ни ядовитой слизи, ни слез, ни слюны, ни крови на месте поползновения – простыне – не осталось. Закралась мысль: «А может, и не было никого? И молотила я по матрасу зря».

Хорошо, если так. Будь иначе, я бы опять лишила кого-то энергии или жизни. Со вздохом облегчения присела на кровать, посмотрела на книгу и с немым удивлением узнала в ней свою бесценную тетрадь, ту самую, за которой помчался Гер. Если не разбудил, значит, ничего неприятного в записях не нашел. Хорошо! Обнадежив себя этим выводом, я сладко проспала вплоть до раннего утра, когда меня разбудили, наскоро проинструктировали относительно дальнейших действий и вместе с группой отослали обратно в город смертников. Как ни странно, все мы вошли в один портал, а вышли в абсолютно разных местах. Лично я оказалась в колючих кустах над оврагом, где почти сразу же послышалось радостное «скирь-скирь».

Как? Опять…

От псов отбилась только через час, приползла в свою комнату, помылась и улеглась поперек кровати с ужасным чувством голода и пониманием, что в ближайшие три часа мне лучше не есть.

А все потому, что вожак привел стаю из двадцати двух шипастых тварей и, чтобы я не померла в процессе поглаживания, принес мне еды. Гостинцем оказалась частично обглоданная оленья нога, вид которой прямо говорил о том, что несчастный рогатый умер своей смертью и не раньше чем неделю назад. Я с отвращением смотрела на угощение, вожак – с недоумением на меня, стая – в раздражении на нас обоих. Еще бы, их праздник Почесун прервали, так и не завершив первый круг почета или, вернее сказать, – почеса. Но как бы я ни кривилась, мне пришлось под настойчивым рыком вожака и остальных псов приласкать и ногу забрать. После чего меня провели до самого домика, так и не позволив выбросить презент. А вот теперь он лежит в ванной и лишь слегка пованивает. И то, что пах он слегка, а также то, что его пахучим псы все же ели, меня настораживало по двум причинам. Первая: шипастые – охотники, едят лишь добычу. Вторая, как следствие первой: падаль они не употребляют, а тут… мертвечина.

У меня была пара-тройка измышлений на этот счет, но, не желая делать преждевременных выводов, я хотела посоветоваться с Сули. Как некромант, прекрасно владеющая навыками сращивания и оживления трупов, она посильнее меня будет. Благо, расписание наших с ней занятий и тренировок с Гером в мой браслет уже внесли. И теперь магический гид каждые три часа нудным голосом сообщал время новой сцены и количество дней до завершения подготовки.