– Вы напрасно так испугались. – Теор учтиво улыбнулся мне. – Наш друг Громбакх свиреп, силен и пролил немало крови. Но при всем грозном виде он сейчас не обидит даже комара. Видите ли, наш любимый охотник зарекся убивать людей. То есть совсем. Представляете?

– Для тебя с радостью сделаю исключение. – Громбакх покосился на Теора.

– Это вряд ли. – Теор бережно провел пальцами по длинным черным волосам. – Я выплатил только треть. Едва ли вам будет приятно потерять оставшуюся сумму.

– Получу остаток, тогда и посмотрим, что прочнее: мой топор или твоя черепушка, – буркнул охотник.

– Сомневаюсь. Знаю, вы добряк.

Громбакх неразборчиво выругался, опять сплюнул за порог и затворил дверь.

– Как ты нашел это место? – спросил Тенуин.

Следопыт, как и всегда, прятал лицо под глубоким капюшоном.

– Меня привел Теор.

Громбакх язвительно посмотрел на него.

– Что? Это невозможно! – Теор передернул плечами. – У нашего путешественника бурная фантазия. Я его даже не видел после того раза… Да и зачем мне…

– Дурень, хангол говорит, что выследил тебя.

– Я со вчерашнего дня не выходил отсюда.

– Это было несколько дней назад. Я увидел вас на площади. Проследил до квартала Теней и… дальше.

– И зачем, позвольте спросить?

Теор опустил руку на скрученный кнут.

– Я не знал про фаитов. Видел, как Тенуин вас убил…

– Жил в Багульдине и не знал про фаитов? – удивился Громбакх.

– Я здесь не так давно.

– Да тут даже старухи двоятся в надежде на двойные похороны!

– У меня не было фаитов.

Охотник посмотрел на следопыта, словно надеялся узнать его мысли.

– Зачем ты пришел? – неизменным голосом спросил Тенуин.

– В городе паника.

В торговом зале стало особенно тихо. Только пол чуть поскрипывал под переминавшимся охотником.

– Туман продвинулся на несколько кварталов. Кольцо сжимается. Теперь граница проходит у резиденции. Аллея Памяти, квартал Теней, Подвозный рынок, улица Адельвита… Их больше нет.

– Когда?

– Ночью. Люди сбежались на Ярмарочную площадь. Зельгард…

Охотник не дал мне договорить. Обратился к следопыту:

– Почему близнецы молчат?

– Они еще не знают, – предположил я.

Громбакх хмуро посмотрел на меня в ответ.

– Я видел, как их фаиты пришли сюда вслед за Теором.

– Ты же не знал про фаитов.

– Видел, что у них золотые волосы. Потом понял.

– Пора? – Охотник опять обратился к следопыту.

Тенуин долго не отвечал. В затянувшемся молчании я рассматривал Громбакха. Заметил, что у него нет оружия. Нательная рубаха из грубого волокна, с закатанными до локтей рукавами. Кожаные брюки. Тяжелые гронды. Амулет из клыков на шее. И больше ничего. На поясе не было даже простого ножа. Но я по-прежнему считал слова Теора шуткой. Не верилось, что охотник будет церемониться и в бою думать о том, как бы кого не убить.

– Пора, – отчетливо произнес Тенуин.

– Согласен, – кивнул Громбакх. – Ты у нас самый умный. – Он пальцем ткнул в плечо Теора. – Самое время показать себя. Иди в подвал. Скажи всем, что нужно паковать вещи. Потом идти за близнецами. Скажи, что вечером выдвигаемся.

– Думаете, моего ума в самом деле хватит для такого ответственного поручения?

– Я в тебя верю, мой друг, – последние слова охотник произнес, передразнивая вежливую интонацию Теора.

– А чем займетесь вы, позвольте узнать?

– Нам с Теном предстоит самое ответственное занятие.

– И это?..

– Закончить завтрак. Если ты не заметил, хангол, которого ты к нам привел…

Теор хотел возразить, но Громбакх опять ткнул его пальцем.

– …отвлек нас от еды. А это преступление похуже воровства. Я, знаешь, когда не поем, злой. А когда я злой, мне срочно нужно поколотить кого-нибудь вежливого. На пустой желудок, знаешь, вся эта учтивость раздражает.

– В добрую Гунду, – осклабился Теор, показав мелкие зубы, и направился к стене, где я теперь различил дверь.

– Почему ты в исподнем? – спросил Тенуин.

Я готовился к этому вопросу, но ответа так и не придумал. Ничего логичного не приходило в голову. Правду говорить не хотел – понимал, что не стоит рассказывать об истории с Эрином, о том, что за мной теперь гоняются наемники Орина.

– Я надеялся, что у вас есть план.

– План? – хмыкнул охотник.

– Фаиты близнецов.

– Что с ними?

– Туман рассеивался вокруг них. Я видел. Возможно, вы придумали, как это использовать. И… не зря же вы тут прячетесь.

– Не зря, – кивнул Громбакх. – Тебе повезло, что Тен тогда не заметил тебя. Он у нас любит потренироваться в стрельбе по неизвестным мишеням.

– Надеялся, что у нас есть план, – повторил Тенуин.

– Да…

– Поэтому пришел в исподнем?

Внутри все скрутилось. Я был недоволен собой. Чувствовал себя как никогда глупо в хлопковой поддевке, в кожаном нагруднике поверх ночной рубашки и клепаных сапогах.

– Торопился.

Громбакх в ответ расхохотался, разом показав все свои крепкие, темно-фиолетовые зубы. Мне явно не поверили, но допрос пока что прекратили.

– Вот тебе наш план, – приблизившись, охотник тяжело хлопнул меня ладонью по плечу, – первым делом нужно прикончить котелок. Лютная каша с шишками эльны и крольчатиной, что может быть лучше?

– Только пара новых брюк и хороший путевой плащ, – отозвался я.

– Это мы тебе устроим! А пока – завтрак.

Охотник повел меня в угол, за стол, устроенный из бочек и деревянной панели. Сидевший на стуле Тенуин зажег светильник. Когда вспыхнул свет, я увидел, что капюшон следопыта чуть отведен на макушку – можно было рассмотреть лицо и белые, судя по всему, стянутые в пучок волосы. Альбинос. Гладкая, будто навощенная кожа. Никаких сигв на лице. Но главным было другое: я уловил, как сверкнули его глаза, – только что их полностью покрывала пурпурная пленка, а теперь они стали обыкновенными, и лишь глубоко в зрачках сохранили красный отблеск. Тенуин кивком набросил капюшон глубже, спрятал под его тенью лицо, но я уже понял, что это была не пленка. Третье веко. Среди его предков были варнааты – представители скрытного пещерного народа, до сих пор обитавшего на Варнаа-Оуре – самом восточном из всех островов архипелага Салаа-Иута.

Никогда прежде я не был знаком с варнаатами, но читал, что их третье веко помогает видеть под водой и в темноте. При бикулярах на капюшоне с таким зрением Тенуин, наверное, мог вполне сносно ориентироваться даже в подземном мраке. То, что следопыт не был чистокровным варнаатом или даже полукровкой, я не сомневался. По гравюрам Свента из Ликинора в его «Поучениях» варнааты были низкорослыми, с грубыми чертами лица, с тяжелыми, неестественно удлиненными руками и с темно-красной кожей, позволявшей им сливаться с выходами красноглинных пород на Варнаа-Оуре.