Он кинул вазон с дикой геранью в канал, не обращая внимания на протесты продавца, и схватил одежду, которую заранее спрятал там Матиас этим утром. Затем накинул на плечи Инеж красный плащ, с которого ливнем сыпались лепестки и бутоны, пока девушка цепляла на себя свои кинжалы. Выглядела она так же ошарашенно, как и цветочник.

– Что? – спросил он, кидая ей маску Мистера Кримсона и надевая на себя такую же.

– Это были любимые цветы моей матери.

– Приятно знать, что Ван Эк не вылечил тебя от сентиментальности.

– Рада тебя видеть, Каз.

– Я тоже рад, что ты снова с нами, Призрак.

– Готов?

– Подожди, – сказал он, прислушиваясь. Фейерверки затихли, и секундой позже он услышал звук, которого ждал – музыкальный звон монет, падающих на мостовую, за коим последовали довольные вопли толпы. – Вот теперь – да.

Они взялись за веревку, и Каз резко за нее дернул. Та с пронзительным шумом втянулась, поднимая их вверх с молниеносной скоростью. За долю секунды они снова оказались на мосту, но картина, представившаяся перед ними, решительно отличалась от той, которую они видели всего две минуты назад.

Западный Обруч погрузился в хаос. Мистеры Кримсоны были повсюду, пятьдесят, шестьдесят, семьдесят человек в красных масках и плащах, которые подкидывали монеты в воздух, пока туристы и местные толкались и пихались, смеялись и кричали, ползали на четвереньках и совершенно не обращали внимания на городских стражников, пытающихся пробраться мимо них.

– Маменька, папенька, рента уплачена? – закричала группка девушек из дверного проема «Синего ириса».

– Нет, дорогая, все деньги потрачены! – хором отвечали Мистеры Кримсоны и подкидывали очередные горсти монет, вызывая у беснующейся толпы новую волну радости.

– Расчистить путь! – приказал капитан стражи.

Один из офицеров попытался сдернуть маску с Мистера Кримсона, стоящего у фонарного столба, и толпа начала его недовольно освистывать. Каз и Инеж окунулись в вихрь красных плащей и людей, собирающих монеты. Слева от себя он услышал смех девушки, приглушенный маской. Он никогда не слышал, чтобы она заливалась таким смехом, легкомысленным и безумным.

Внезапно Обруч сотряс глубокий, громоподобный взрыв. Люди повалились, цепляясь друг за друга, за стены, за все, что попадалось под руку. Каз едва не потерял равновесие, но восстановил его с помощью трости.

Когда он поднял взгляд, то унего появилось впечатление, что он всматривается в густую пелену. Дым висел тяжелой завесой в воздухе. В ушах парня гудело. Будто издалека, он услышал испуганные крики и вопли ужаса. Мимо него пробежала женщина с лицом и волосами, покрытыми пылью и штукатуркой, как у призрака из пантомимы. Ее руки были прижаты к ушам. Из-под ее ладоней вытекали струйки крови. В фасаде дома «Белой розы» зияла огромная дыра.

Инеж начала поднимать маску, но он резко натянул ее обратно ей на лицо. Затем покачал головой. Что-то было не так. Он задумывал миролюбивую заварушку, а не большую катастрофу, и Уайлен был не из тех людей, кто мог так грубо напортачить. Кто-то другой решил обрушить беду на Западный Обруч, кто-то, кто был не против нанести серьезные повреждения.

Каз знал только то, что он вложил много времени и денег, чтобы вернуть своего Призрака. И он точно не собирался терять ее снова.

Парень быстро коснулся плеча Инеж. В долгих объяснениях она и не нуждалась. Бреккер побежал к ближайшему переулку. Ему не нужно было оглядываться, чтобы убедиться, что она рядом – бесшумная, твердо держащаяся на ногах. Инеж могла бы обогнать его в мгновение ока, но они бежали в тандеме, подстраиваясь друг под друга шаг за шагом.

Вот этот хаос был уже Джесперу по душе!

Перед ним стояло две задачи: одну нужно выполнить до обмена пленниками, другую – после. Пока Инеж находилась во власти Ван Эка, первая линия обороны отводилась Нине, на случай если стражники попытаются увести девушку с моста или поставят под угрозу ее жизнь. Джеспер должен был держать Ван Эка на мушке – никакой стрельбы на поражение, но если этот тип начнет размахивать пушкой, Джесперу разрешили оставить его без руки. Или рук.

– Ван Эк непременно что-нибудь выкинет, – сказал Каз еще на острове Черной Вуали, – и дело будет грязным, так как у него осталось менее двенадцати часов, чтобы составить план.

– Хорошо, – кивнул Джеспер.

– Плохо, – строго отрезал Каз. – Чем сложнее план, тем больше людей ему придется задействовать, тем больше они будут болтать, и тем больше вероятность, что все пойдет не так.

– Это закон систем, – пробормотал Уайлен. – Встраиваешь предохранители на случай оплошностей, но что-то в этих предохранителях и приводит к непредвиденным ошибкам.

– Действия Ван Эка не будут изысканными, но будут непредсказуемыми, так что мы должны быть готовы.

– Как мы сможем приготовиться к непредсказуемому?

– Расширим наши варианты. Оставим все возможные пути отступления открытыми. Крыши, улицы, переулки и водные пути. Ван Эк ни за что не позволит нам просто так уйти с того моста.

Джеспер увидел угрозу издалека, заметив группу городских стражников, направляющихся к мосту. Это могла быть просто рутинная проверка. В Обручах такое происходило несколько раз в году – способ Торгового совета показать картежникам, сутенерам и артистам, что, сколько бы денег они ни приносили в городскую казну, главное здесь все еще правительство.

Он подал сигнал Матиасу и стал ждать. Каз дал ясно понять: «Ван Эк не станет действовать, пока Элис не вернется и не будет вне опасности. Вот тогда нам нужно смотреть в оба».

И, конечно же, как только Элис и Инеж поменялись местами, на мосту началась какая-то потасовка. У Джеспера чесались руки нажать на курок, но его вторая задача тоже была простой: ждать сигнала от Каза.

Через секунду трость Бреккера взлетела в воздух, и они с Инеж перепрыгнули через перила моста. Джеспер поджег спичку и одна, две, три, четыре, пять ракет, которые приготовил Уайлен, с визгом рванули в небо, взрываясь разноцветными всполохами. Последняя была розового оттенка. «Стронция хлорид, – пояснил ему Уайлен, работая над своей коллекцией фейерверков, взрывчаток, фотобомб, долгоносиков и всем остальным, что ему требовалось. – В темноте он горит красным».

«В темноте все всегда кажется интереснее», – ответил ему тогда Джеспер. Ничего не смог с собой поделать. Серьезно, если маленький купец сам дает ему поводы, грех было бы этим не воспользоваться.

Первая партия фейерверков была сигналом для Мистеров Кримсонов, которых Нина с Матиасом завербовали ночью, – или очень ранним утром, – предлагая бесплатную еду и вино любому, кто явится на Годмедбридж сразу после полудня, когда взорвутся фейерверки. Все это якобы было большой рекламной акцией для несуществующего игорного дома «Сабли Кримсона». Зная, что придут далеко не все, они раздали более двухсот костюмов и мешочков с фальшивыми монетами. «Если наберется хотя бы пятьдесят, этого будет достаточно», – сказал Каз.