успокоился. У меня было достаточно финансов, чтобы пережить любое бедствие, а если потребуется — даже уехать из дагерийской столицы, купить небольшой дом и заняться сельской практикой, ни в чем себе не отказывая при этом с десяток лет. И это я не учитывал финансы, что оставил мне учитель — они находились по нашему общему с винефиком уговору в ведении Витати, как старшей в нашей паре.

— Эй, Бажена! Тащи лучшего гоунского! И козьего сыра фунт! [1] — рявкнул на весь зал Ронни, довольно взвешивая в руке набитую серебром мошну, что я передал ему за последнюю партию магических амулетов.

— Ты бы полегче с деньгами, транжира, — поморщился Карс, глядя на буйство мага охраны. — Только вчера ныл, что почти на мели.

— Ай! Да ну тебя, Карс! Зануда ты! Давайте гульнем! Угощаю! А потом — на ямы! — оскалился уже чуть выпивший Ронни, наклоняясь к Карсу через стол.

— Опять к полуночи без штанов останется, — покачав головой, прогудел Игасс. — Мож отберем и утром отдадим?

Парни переглянулись, а Игасс деланно медленно стал закатывать рукава мантии.

— Тихо! Не надо! — пискнул Ронни, как Карс схватил его через стол за воротник, и прижал лицом к тарелке.

— Забирайте кошель! — крикнул Карс, но Игасс уже потянулся и мощной лапищей без проблем разжал худые пальцы Ронни, которыми он цеплялся за деньги.

А уже через мгновение кошель исчез за пазухой здоровяка.

— Сволочи! Бандиты! — пыхтел Ронни, зло глядя на целителя.

— Для твоего же блага, друг мой, — улыбнулся Карс. — Ты же не станешь задирать Игги? Просто представь, что он сегодня — твой казначей.

— Даже на ставки выдам, — пробасил Игасс, — монетку.

— Монетку?! Да ты шутишь верно! — взвился Ронни.

— Парни, отдайте этому психованному его деньги, — поморщился Гипперт, —от его воплей уже голова болит.

— Это просто у тебя воротник твой слишком тугой, кровушка к голове не доходит, — фыркнул Вальк.

— А тебя не спрашивали, — огрызнулся Гипперт, в сотый раз за вечер поправляя огромный воротник-колесо из накрахмаленной белой ткани и сложной конструкции из проволоки.

Такие воротники только-только входили в моду и для Шамограда еще были редкостью, но Гипперт, что называется, был на самом острие последних веяний в одежде. Ему определенно стоило родиться вельможей.

— Я бы сходил поставить, — внезапно выдал я, — но на петушиные бои. Или бег свиней.

— Опять ты за свое, Рей! — воскликнул Ронни. — Пошли посмотрим, как бойцы друг-друга метелят!

— Ага, сходил уже разок, спасибо, — кисло ответил я, и все за столом притихли.

О моих несчастьях в плане вечного дежурства подле принцессы благодаря Ронни знали все присутствующие, как и о причинах интереса императорской особы к жетонному магу.

— Знаете, — включился Вальк, — я слыхал от знакомого, что на Горячих Воротах есть петушиный загон, где бьется абсолютный чемпион. Говорят, тот петух размером с осла.

— Да ну тебя!

— Заливаешь!

— Не может быть!

— Ага! Честно! — продолжил Вальк. — И что хозяин у того петуха магик, который его целительными печатями еще с яйца пичкал. И кормит он эту тварь куриным мясом, чтобы, значит, позлее и посильнее был!

— Выдумки, — фыркнул Ронни, но по голосу мага охраны я понял, что он заинтригован.

— Знаете, мне учитель говорил, что конкретно целебные печати не особо изучены. Например, помогают ли они беременным выносить, могут ли исправить уродства и болезни еще в утробе… Интересный вопрос, на самом деле, — протянул Карс. — А ты точно не свистишь, Вальк?

— Чтоб мне пусто было! — воскликнул маг атаки. — Я того парня давно знаю, с самого приезда в Шамоград, ему резону врать нет.

— Гигантский петух-каннибал… — задумчиво протянул Гипперт, теребя свой огромный воротник.

Остальные тоже стали воображать, как может выглядеть бойцовский петух размером с осла, но как только фантазия наша улетела куда-то в неведомые дали, Бажена, что работала тут на разносе, принесла заказ.

Вальк всех так заинтриговал, что, даже не обсуждая, мы встали со своих мест пораньше — до западных ворот было прилично топать — и отправились искать упомянутый магом атаки загон петушиных боев. Всю дорогу через город Ронни ныл, чтобы ему вернули мошну — очень уж магик хотел поставить на того-самого петуха-каннибала — остальные же наслаждались теплым вечерком.

Наш поход на новое место того стоил. Конечно, знакомец Валька приукрасил размеры петуха — до осла птица не дотягивала — но это была поистине гигантская тварь, на три фута и десять дюймов [2], если считать по огромному гребню на голове, а шпоры на мощных лапах птицы больше были похожи на кинжалы.

Конечно же, Ронни выклянчил пяток серебрушек у Игасса, чтобы сделать ставку, а остальные парни взяли себе эля и жареного сыра на шпажках на закуску, и стали наблюдать за действом. Я ограничился стаканом темного терпкого пива. Пузо в заведении Томаса я набил знатно, ведь сегодня там подавали густой суп на копченых свиных ребрах с бобами, а на закуску свиные же уши, так что еды мне более не хотелось.

Мы отлично провели время. Противники у петуха-убийцы были хоть и не столь впечатляющими, но тоже не маленькие твари, так что зрелище получилось отличное. Во все стороны летели перья, хлопали крылья, а мужики вокруг орали, срывая глотки, болея за своего чемпиона.

На следующее утро, в приподнятом настроении, я двинул на конюшни. Сегодня у меня был выходной — Легер забрал мою смену, договорившись, что я выйду в другой день, а архимагу Виоле я так ничего и не сказал. Опостылели мне белые руны, мочи уже нет! Мне эти белые контуры уже снятся по ночам, а просыпаюсь я мокрый и потный, будто пахал всю ночь. Витати же, зная, что я пойду отдыхать с парнями, тоже сжалилась. Так что я мог смело решить несколько старых вопросов на ипподроме, а потом заниматься, чем душа пожелает. По плану это несколько часов работы над новыми амулетами, а в районе обеда — забег по крупным рынкам и площадкам в западной части города с плотным обедом в одном из заведений на левом берегу.

Я спокойно прошел на ипподром и двинул сразу к стойлам — там мне надо было проверить, как заживает копыта одной из кобыл, после почистить свою лошадку, а там можно и…

Едва я ступил под крышу конюшни, кто-то выскочил из-за двери и чуть не сбил меня с ног. Я упал, но сумел пнуть крупную тень ногой, перекатился через плечо, как учила Витати, и рывком поднял щиты,