Его мысли, вероятно, отразились на его лице, потому что Пышка всплеснула руками и воскликнула:

– Синьор Росси, что с вами? Вам дурно?

– Да… я… проглотил рыбью кость… – прохрипел он, хватаясь за горло. – Кха-кха…кха!

– Но вы почти не ели, – заметила баронесса, заглянув в его тарелку. – Ваша рыба не тронута…

– Мне хватило одного кусочка… Кха! Прошу прощения… я вынужден покинуть вас…

Оставив дам в недоумении и замешательстве, Росси кинулся в мужскую уборную. Там он пригладил волосы, поправил свой костюм и как ни в чем не бывало отправился по коридору к каютам. Он замедлил шаги, оглянулся, не идет ли кто, и остановился у двери в каюту Майера, прислушиваясь. Что делает управляющий? Пообедал и дремлет, лежа на постели одетый? Вспоминает залитую кровью хозяйку, распростертую на садовой дорожке? А может, его вообще там нет. Вышел на палубу и прогуливается себе, любуясь бескрайней синевой…

Из каюты не доносилось ни звука. Росси нащупал в кармане набор отмычек. Рискнуть? Но если управляющий у себя, поднимется страшный скандал. Он решил притвориться стюардом и легонько постучал в дверь.

– Господин Майер! – изменив голос, громко произнес он. – Вы заказывали десерт?

За дверью послышалась тихая возня.

– Вы ошиблись… – на плохом итальянском отозвался управляющий. – Я уже пообедал…

– Извините, я что-то напутал.

Росси, похвалив себя за осторожность, двинулся в обратную сторону. Возвращаться в ресторан не хотелось, идти на палубу тоже. В каюте – скука. Пойти в курительную? Слушать болтовню пассажиров о ценных бумагах и биржевых новостях?

– Нет уж, увольте, – пробормотал он.

Слоняясь по кораблю, он улыбался стюардам и пассажирам второго класса, которые сидели в своем баре, потягивая ликеры и кофе. Заглянул на шлюпочную палубу и в укромные уголки, описанные инженером с судоверфи. Там можно было спрятать что угодно, если умело подойти к делу. Завладев бочонком, он положит его в одно их таких темных местечек, куда никто не сунется, и будет спокойно ждать окончания плавания. Почему-то Росси был уверен, что Майер не посмеет заявить о пропаже. Главное – выманить его из каюты хотя бы на полчаса.

Вот с ювелирной коллекцией, которую везет Мими Бушерер, все обстоит гораздо сложнее. Ключи от сейфа у капитана, и добраться до них нет никакой возможности. А отмычкой сейф не вскрыть.

«Ты зарываешься, Росси! – прозвучал у него в ушах холодный голос патрона. – Ставишь под удар мое поручение. Из-за каких-то чертовых камушков ты можешь провалить все дело!»

«Это же несметное богатство в пересчете на франки или фунты стерлингов! – мысленно оправдывался Росси. – Кроме того, они дивно прекрасны, уникальные часики в алмазах…»

«Остынь, парень! – осадил его патрон. – Не позволяй блеску бриллиантов затмить себе рассудок. Пропадешь!»

– Не пропаду… – упрямо твердил Росси, прокручивая в голове несколько безумных вариантов похищения коллекции.

Облазив помещения первого и второго классов, он еще раз прикинул, куда лучше всего спрятать бочонок, и, удовлетворенный, отправился восвояси.

– Вы заблудились, синьор? – окликнул его стюард.

– Да, немного…

Поднимался ветер, и «Принцесса Мафальда» снова начала переваливаться с боку на бок, как пьяная балерина. Солнце медленно садилось на воду в мелких барашках волн. С палубы первого класса раздавались звуки музыки. Но танцевать было некому. Пассажиры разбрелись по каютам. Многие не переносили качки.

Росси лежал у себя, глядя на темнеющее в иллюминаторе небо, и думал, как выманить Майера из его берлоги…

Поселок Роща. Наше время

В свидетельстве о наследовании и прилагаемых бумагах было перечислено все, что досталось Трифону Ветлугину от некой Елизаветы Сухомлининой.

– Список довольно внушительный, – заметил Лавров.

Вдова молча кивнула. В кабинете мужа, где находился сейф, она взяла из ящика бумажные салфетки и промокала ими заплаканное лицо.

– Я присяду?

Не дожидаясь позволения, Лавров опустился в мягкое кожаное кресло. Покойный любил комфорт и не жалел денег на обстановку. В его кабинете преобладали те же тона, что и повсюду. Серые стены, стол из дорогого черного дерева, застекленные шкафы с книгами, несколько картин. На полу – полосатый африканский ковер-зебра.

– Вы тоже присаживайтесь, – посоветовал он вдове. – В ногах правды нет. А ваш муж не оставил завещания?

– Нотариус говорит, что нет.

– Ну да… он же не собирался умирать. Сколько ему было лет?

– Скоро исполнилось бы пятьдесят…

– Не дожил, значит, до юбилея!

Лавров углубился в изучение полученного наследства. Кроме всего прочего, в списке значился дом в Липецке на улице Новаторов, 5. Он обратил внимание на адрес. В свидетельстве было указано место проживания получателя наследства: тоже Липецк, но улица и дом другие. На всякий случай он запомнил оба адреса.

– Давайте вернемся в гостиную, – попросила Марианна. – Не могу здесь находиться…

Лавров решил не упираться, и они прошествовали обратно в гостиную.

– Вы в самом деле хотите выяснить, что произошло с вашим мужем?

– Это необходимо… чтобы жить дальше. Разве нет?

– Резонно, – согласился он. – Ветлугин ничего не говорил вам о своем прошлом? Где жил? Как? Чем занимался?

– Он был очень закрытым человеком. Совершенно замкнутым.

– А вы сами его не спрашивали?

– Он запретил мне задавать вопросы.

– Это не показалось вам странным?

– Каждый по-своему странен… Я ведь тоже кажусь вам странной?

– Н-да…

Он ждал, что вдова добавит что-нибудь к сказанному, но та молчала, опустив глаза. Слезы ее высохли, руки перестали дрожать. К ней возвращалось присутствие духа.

– Ваш муж всегда гулял один?

– Это была часть его образа жизни. Наедине с природой он успокаивался.

– Его что-то тревожило, угнетало?

– Порой мне казалось, да…

– Кто обнаружил тело?

– Я, и вам это наверняка известно. Об этом в местной газетенке писали… Не зря же вы сюда явились?

Охотитесь за сенсацией? Жена зарезала мужа, и все такое…

– Не судите, и не судимы будете, – философски изрек Лавров.

– Простите, – смутилась она. – Нервы…

Они почти прониклись друг к другу симпатией. Лавров не увидел в Марианне расчетливой и стервозной хищницы, а она почувствовала, что может ему довериться. Кое в чем.